Темные времена - Дем Михайлов

— Хватит. Мне уже лучше. Позаботься о дядьке Рикаре.

Стефий кивнул и поторопился к Рикару. Худощавый Ортис услышал мои слова и, разведя руками, пожаловался:

— Никак не могу снять с него доспехи, господин. Крепящие ремни словно из железа сделаны. Ни туда и ни сюда. Может, от жара слиплись?

После слов Ортиса в моей голове что-то щелкнуло, и я понял, что именно случилось и почему Рикар все еще дышит. Моя рука на его плече за миг до удара, доспехи выдерживают двойное попадание, раскаленная броня… Теперь все ясно. В момент опасности я сумел прикоснулся к своему таланту крепителя и использовал его на доспехи здоровяка. Все сходится: когда я болел, то зачаровал глиняную кружку, не приходя в сознание, сейчас история повторилась уже с доспехами.

Решив убедиться, я встал с лавки, подошел к здоровяку и попытался расстегнуть плечевую пряжку. Куда там. Кожаный ремень словно и не заметил моих усилий. Хмыкнув, я повернулся к недоуменно смотрящему на меня Ортису:

— Снять доспехи не получится. Мокрую одежду просушите одеялами. Стефий, как там Рикар?

— Скоро придет в себя, господин, — ответил Стефий, зажав голову здоровяка в ладонях. — Не волнуйтесь, господин, с ним все будет в порядке.

Дверь распахнулась, и вместе с клубами морозного воздуха в комнате появился коротышка гном.

— Дверную ручку могли бы и пониже сделать, — недовольно пропыхтел Койн. — Только что услышал о случившемся. Рад, что все обошлось и никто не погиб.

«Только что услышал…» Ах ты старый склирс… Я сделал над собой усилие и улыбнулся. Нет худа без добра. Теперь я еще больше убедился, что если гномы решат присоединиться к нам, то все они без исключения пройдут через ритуал клятвы крови. И никак иначе. Койн врал — не услышать шум боя, свист и предупреждающие крики не мог только мертвый. Руководствуясь своими соображениями, гномы сознательно остались в стороне от боя, и я более чем уверен, что они наблюдали за ходом боя на безопасном расстоянии.

— Да. Милостью Создателя мы остались в живых и относительно целыми, — ответил я. — Койн, тебе передали мои слова?

— Передали, Корис, — наклонил голову гном. — Я посоветовался со старшими родичами, и мы приняли решение. Мы согласны присоединиться к твоему поселению, Корис, но без принесения клятвы крови. Род Чернобородых никогда не служил человеческой расе. Это неприемлемое условие. Однако мы готовы дать тебе слово, что никто из нас не обратит топор против тебя и тво…

— Нет, — подняв руку, я жестко прервал гнома. — Ты слышал мои условия, Койн из рода Чернобородых. Торговаться я не буду. Либо вы приносите мне клятву крови, либо остаетесь сами по себе. Выбор за вами.

Гном в замешательстве опустил голову, мгновение подумал и ответил:

— Сожалею, Корис. Мы не можем пойти на такое условие. Род Чернобородых пойдет к Ледяным Клыкам, навстречу своему будущему.

— Решать тебе, — пожал я здоровым плечом. — Наши волокуши почти загружены. Все, что осталось, — твое. Советую поторопиться.

— Благодарю, Корис. Прощай. Пусть каменная длань Отца всегда защищает вас от невзгод и бед.

— Прощай, Койн. Да не оставит вас милость Создателя.

Коротко кивнув, Койн развернулся и вышел на улицу к ожидающим его родичам.

Гордость не всегда приводит к победе. Я осуждающе покачал головой. Койн ошибся. У столь малочисленного отряда, большую часть которого составляют женщины и дети, практически нет шансов добраться до Ледяных Клыков. Слишком долгая дорога, слишком много шурдов и прочих тварей…

— Это их выбор, господин, — от лавки донесся хриплый, но такой знакомый голос.

— Рикар! Очнулся, старый пень? — несказанно обрадовался я.

Лежавший под лавкой сингерис навострил уши при звуках голоса Рикара и несколько раз стукнул тяжелым хвостом о деревянный пол, радуясь, что здоровяк вновь пришел в себя.

— Очнулся, господин, — подтвердил здоровяк. — Я в порядке. Только грудь ноет, словно по ней кузнечным молотом прошлись. Чем это меня? И что стало с тем отродьем изо льда?

— Нет больше отродья. Подохло, — рассмеялся я, хлопнув здоровяка по плечу. — Чем тебя приложило, я пока не знаю, но, думаю, Литас не заставит себя ждать. Ты пока не вздумай вставать. Молодец, Стефий! Двоих мужиков на ноги поднял!

— Спасибо, господин, — покраснел Стефий.

— Притащи мне сменную одежду и поторопи остальных — через час мы выходим. Пора возвращаться домой.

Пока охотники завершали последние приготовления и наспех перекусывали, я распотрошил свой мешок и достал найденные в тайнике вещи, принадлежащие бесследно исчезнувшему барону. Разложив предметы на столе, я углубился в их изучение. Здоровяк заинтересованно блеснул глазом, собрался было встать, но я рявкнул на него и велел лежать. Успеет еще находиться.

Две небольшие, но достаточно толстые книги, кипа отдельно лежащих листов пергамента, затейливо изукрашенный кошель с завязками и, к моему удивлению, еще одна карта Диких Земель.

Первым делом я начал просматривать листы пергамента, на каждом из которых красовалось несколько жирных оттисков печатей. Просмотрев заголовки, я хмыкнул и сразу засунул их обратно в мешок — это были королевские патенты, свидетельствующие о получении баронского титула для некоего Луиса Консьера. Еще один пергамент оказался подписанной королем дарственной на обширный надел земли на южной границе Империи у самого океана. И последний пергамент был дарственной от самого лорда Ван Ферсис — на соседний надел земли вместе с находящимися там деревнями и хуторами. Более чем щедрый подарок.

Отец юной баронессы, скорей всего, уже мертв, и теперь все принадлежит Аллариссе. Если девушке удастся благополучно добраться до Империи, то с таким наследством она окажется завидной парой для любого безземельного дворянина.

Добравшись до книг, я пролистал густо исписанные страницы и разочарованно отправил их следом за пергаментными свитками — это оказались скрупулезные записи хозяйственника. Сколько земли распахали, сколько зерна собрали, сколько коров отелилось и прочие подобные заметки, для меня абсолютно бесполезные.

На столе остался лежать кошель и перетянутая толстой тесьмой карта. Протягивая к кошелю руку, я уже знал, что именно обнаружу внутри, и не ошибся — в кошеле с глухим стуком перекатывалось с десяток разноцветных шариков. Вестники. Нетрудно предположить, к кому именно привязана магия Вестников.

Высыпав шарики на стол, я поворошил их пальцем и удивленно отпрянул — от моих прикосновений Вестники засветились. Осторожно прикоснувшись к одному шарику, я выждал несколько секунд и вновь увидел разгорающееся внутри него мерцание. Вестник был готов к работе, осталось лишь прошептать сообщение и раздавить хрупкое стекло. Значит, отправить сообщение мог любой, а не только Луис Ван Ферсис. Тогда почему принадлежащие мне Вестники настроены только на меня?

Аккуратно вернув Вестники в кошель, я тщательно затянул завязки. Ничего особенного я не нашел. Тайник оказался пустышкой. Повертев в руках шелковый мешочек, я уже хотел было сунуть его обратно в мешок, когда обратил внимание на покрывающую его изящную вышивку. В особенности меня заинтересовал вышитый в центре родовой дворянский герб. Никаких столь любимых новоиспеченными дворянами завитков, причудливого орнамента или золотых драконов. Очень просто, можно сказать даже, вообще не украшенный герб, а это может означать только одно — древность рода.