Верю, надеюсь, люблю... - Дарси Блейк

— Я уверен, что вечер был чудесным, мисс Стейси, — вмешался Стивен Брайент. — И действительно, мисс Пул права, наверное лучше будет не вдаваться в дальнейшие подробности…

Он холодно смотрел на нее. Она услышала, как Аллан сдавленно пробормотал что-то, робко протестуя, но неожиданно ей стало все равно.

Бледная, почти теряющая сознание от усталости и потрясений, она тем не менее расправила свои худенькие плечи и выпрямилась, бесстрашно встречая колючий взгляд стальных глаз. Она с трудом удерживалась на ногах и оперлась на руку Аллана, но гордо вскинула голову и ответила Стивену Брайенту с вызовом, забыв о благоразумии и осторожности:

— Да, благодарю вас, я действительно прекрасно провела вечер, необыкновенно хорошо! И вы правильно заметили — подробности касаются только нас с Алланом. Доброй ночи, Аллан, вернее, доброе утро… И спасибо тебе за все!

Ее голос срывался.

Она в последний раз отчаянно сжала руку Аллана и, опустив голову, бросилась в свою комнату.

Оказавшись там, она в изнеможении опустилась на стул. Господь милосердный, что же она наделала? Что подумает Стив? Ну и пусть, ей все равно, что он подумает! И вообще, хуже он о ней уже думать не может, горько сказала она себе. Лу больше не могла стоять там, слушая, как эти двое издеваются над Алланом. Да и над ней тоже. Она должна была что-то сделать, как-то остановить все это.

Лу обхватила руками свою кружащуюся голову. Она могла понять поведение Анжелы, но он-то почему так себя вел? Что ему до того, с кем она проводит время — с Алланом Йетсом или с кем-то другим?..

Коснувшаяся ее плеча рука заставила ее вздрогнуть. Рука Стивена Брейента. В другой он держал маленькую рюмку с неразбавленным янтарным напитком.

— Пожалуйста, выпейте это, мисс Стейси, — проинструктировал он.

Лу беспомощно махнула рукой.

— Я не слышала, как вы вошли.

— Вы не закрыли за собой дверь, — невозмутимо отозвался он. — А теперь, пожалуйста, выпейте рюмку виски.

Лу эта штука была совершенно не нужна, но у нее не было сил спорить. Она с трудом осушила рюмку, чуть не задохнулась, вздохнула с отвращением, когда жидкость обожгла ей горло, откинулась на стуле и на мгновение закрыла глаза. Гадкий напиток, но надо признать, он прибавил ей сил. Открыв глаза, она увидела, что Стив склонился над ней, облокотившись одной рукой на спинку стула.

— Лучше? — мягко спросил он ее.

— Гораздо лучше, спасибо, — призналась она с бледной, нервной улыбкой. — Вы очень добры.

— Добр? — Он выпрямился во весь рост, возвышаясь над ней. — Нисколько, мисс Стейси. Я только озабочен своей служащей, которой предстоит приступить к своим обязанностям ровно через пять минут. Видите ли, столь волнующие события в вашей личной жизни могли выбить вас из колеи, но я все же хочу быть уверен, что мои работники получат приличный завтрак, прежде чем приступят к делам.

Минуту, которая показалась ей очень долгой, он презрительно удерживал ее взгляд, и губы его раздвинулись в улыбке, как ей показалось, полной пренебрежения. Потом он повернулся на каблуках и вышел из комнаты.

Лу поспешно натянула нейлоновый халатик и побежала в ванную, где неловко облила свое лицо холодной водой в довольно безнадежной попытке хоть немного взбодриться.

Господи, как ужасно она себя чувствует!

Вернувшись в свою комнату, чтобы повесить белую юбку с ярким узором из крупных красных цветов и переплетающихся зеленых листьев, Лу подумала, что, наверное, навсегда возненавидит этот наряд. Она была уверена, что всякий раз, надевая юбку, будет вспоминать о сегодняшнем скандале. Она небрежно засунула ее в шкаф и плотно закрыла дверцу, а потом направилась на кухню.

Если бы только она могла так же легко закрыть дверь за вчерашней ночью! Если бы только ее никогда не было, если бы она сама была тверже! Ведь интуиция подсказывала ей, что ехать не надо! Анжела подстроила весь этот гадкий вечер, а что касается Стивена, то он сейчас не оставил ей сомнений в своих чувствах. Она с трудом проглотила подступившую к самому горлу горечь при воспоминании о том, каким добрым был его низкий голос тем вечером в кабинете — и с каким откровенным презрением он говорил с ней только что.

Ведь тут речь шла о доверии. Он ей не верит!

Если бы верил, то не усомнился бы в ее словах, какими бы невероятными они ни казались. А ведь она никогда не давала ему повода сомневаться в ее правдивости! То есть, если бы Анжела не… Впрочем, Анжела Пул преследовала свою «крупную добычу», как она соизволила назвать Стива, с почти вызывающей настойчивостью, и для нее все средства хороши!

И временами казалось, что ее жертве явно нравится, когда ее преследует эта красивая и вызывающая хищница, и Лу со щемящим сердцем думала, что Стивена Брайента забавляет и увлекает общество Анжелы, что он заинтригован ее зачастую циничными речами, очарован неожиданными приступами приятного любому мужчине женского внимания.

Он всегда принимал их с ответной галантностью, и Лу часто замечала искры смеха в его глазах, когда он небрежно-вежливо парировал словесные уколы и выпады Анжелы.

Лу вынуждена была признать, что они составляют прекрасную пару: оба физически совершенные, смелые, бесстрашные, даже жестокие в том, что касается исполнения собственных желаний. Она считала вполне естественным, что каждый из них восхищается в другом теми же самыми чертами, которые свойственны и ему самому.

Лу горестно вздохнула. Сама она не имела ничего общего с ними. В ее характере, в тех унылых, скучных годах, проведенных в Англии, в этом беспрецедентном предательстве в Сиднее, в тошнотворной неуверенности сегодняшнего дня — во всей ее жизни не было ничего, чем можно было бы восхищаться, чему можно было бы позавидовать. Она не только не смелая и не вызывающая, она даже не смогла постоять за себя этим утром!

Лучше уж не думать об этом. Лу прекрасно знала, что бессильна изменить ситуацию. Скажи спасибо, что у тебя вообще есть работа и дом, Луиза О’Доннел Стейси, твердо сказала она себе, и перестань мечтать о недостижимом! Работа — лучшее лекарство. Заполни ею каждую минуту, так чтобы не оставалось времени думать.

Когда она прошла через сетчатую дверь, Джим уже приготовил для нее отбивные. Они скворчали на огромной черной решетке над открытым огнем плиты.

— Здрасьте вам, Лу. Я решил сегодня начать их жарить вот так. Жир будет капать вниз и поможет огню получше разгореться. Я сегодня с огнем немного задержался. Видишь ли, пришел босс и говорит, что сегодня не будет завтракать. «Обойдусь хлопьями, Джим, — говорит, — я сегодня не голодный». — «Хлопьями, босс?» — спрашиваю я. — Разрази меня гром, в такой день, как сегодня, здоровому парню вроде тебя хлопьев и на десять минут не хватит! Хлопнешься ты там от голода, не успеешь и ахнуть, вот как пить дать! Здесь у нас только Лу ест хлопья на завтрак, и не так уж она в последнее время на них цветет, если уж на то пошло», — говорю ему я.