На ринге ствол не нужен - Алексей Макеев

– Завтра же получишь расчет, остолоп, – Валерий будто бы выплевывал каждое слово. – И это в лучшем случае. А скорее всего…

Гуров не стал ждать продолжения. Он уже отлично понял, что Фролов не станет сейчас ни о чем с ним разговаривать, если только… Если только с ходу не ошеломить его.

– Демьянов мертв.

– Что?!

Валерий отшатнулся как от хлесткой пощечины. Гуров удовлетворенно кивнул. Вот теперь он был услышан. Теперь ему удалось привлечь к себе необходимое внимание.

– Что ты сказал? Повтори!

Покосившись на сидящую в кресле блондинку, глаза которой округлились не столько от изумления или испуга, сколько от любопытства, полковник повторил. Минуты две Фролов хранил молчание, а затем его ловкие пальцы начали быстро застегивать пуговицы на рубашке. Любопытство на лице девицы сменилось недовольством.

– Валера!..

Фролов не посмотрел в ее сторону.

– Жди меня в баре, – сказал он Гурову.

Полковник не заставил себя упрашивать дважды. Покинув кабинет босса, он спустился на первый этаж, прошел в бар и, не без труда отыскав пустой табурет у дальнего конца стойки, взгромоздился на него. Заказал стакан апельсинового сока. Ему оставалось только ждать.

Фролов появился в баре минут через семь. Соседние с Гуровым табуреты были заняты. Валерий подал знак двум присутствующим в баре охранникам, и те, подсуетившись, заставили подвыпивших клиентов найти себе другие места. Фролов сел рядом с Гуровым. На нем уже был пиджак, но галстук под горлом отсутствовал.

– Как это произошло? – конкретный вопрос прозвучал без излишних предисловий. – И откуда тебе стало известно об этом?

– Я был с ним, – у Гурова уже была заготовлена легенда, которую он принялся излагать слегка взволнованным голосом. – Демьянов передал мне вашу просьбу относительно завтрашнего визита к… Ну вы сами знаете, к кому. Я согласился. Мы немного разговорились, и я попросил Женю подбросить меня до дома. Меня задели сегодня на ринге по ноге. До сих пор болит… Вы не были сегодня в зале? Хотя ладно, не о том речь. Мы поехали, и у парка Горького нас тормознули гаишники. Без тачки, но в форме. Женя сказал, что надает им по рогам, и остановился. Вышел из машины, стал о чем-то разговаривать с ними. Я не слышал. Я остался в машине. Очень хотелось курить, и я уже подумывал о том, чтобы выйти… И тут один из гаишников ударил Демьянова ножом. С размаха, в горло. Он и сделать-то ничего не успел. Демьянов, я имею в виду.

– Сколько их было? – бесстрастно спросил Фролов, глядя при этом не на Гурова, а на виртуозно смешивающего коктейли бармена.

– Кого?

– Гаишников этих.

– Двое.

Фролов задумчиво хмыкнул.

– Ну? И что было потом?

– Потом? – Гуров вроде бы растерялся, сбитый встреченным вопросом на середине своего повествования. Потер ладонью лоб. – Потом Женя умер. То есть я хочу сказать, что он умер сразу. После того самого первого удара. Я выскочил из машины. Один из гаишников удрал сразу, а я схватился со вторым. С тем самым, который ударил Женю ножом. Я выбил у него нож, затем свалил на землю, – полковник указал Фролову на свой грязный плащ. – Но тут вдруг какая-то тетка, неизвестно откуда взявшаяся, стала орать благим матом и звать ментов. Я на мгновение растерялся, и этих секунд засранцу хватило на то, чтобы врезать мне по уху и скинуть с себя. А потом он побежал. Поначалу я бросился было за ним, но потом решил, что нехорошо будет, если приедут менты и найдут Демьянова. Признаться, я еще надеялся, что, может, он живой. Я вернулся к нему, и вдруг появились менты. На двух машинах. В конце улицы. Я запаниковал, Валерий Александрович. Прыгнул в «Опель» Демьянова и по-быстрому свалил оттуда. Вот и все.

С глухим стуком бармен поставил на стойку бокал в форме раскрывшейся лилии с плескавшимся в нем голубоватым коктейлем. Тонкие женские пальчики ухватились за стеклянную ножку. Со своего места Гуров не мог видеть женщины, которой был подан этот коктейль. Ее закрывали люди, сидящие вдоль длинной стойки. Негромко играла музыка, заглушаемая общим гулом раздухарившихся посетителей. Полковник залпом допил свой сок, потянулся в карман за сигаретами, но передумал. Фролов подергал себя за мочку левого уха. Гурову уже был знаком этот жест. Он ждал, что скажет Валерий. Но тот не торопился. Разгладил ворот рубашки, видимо, только сейчас обнаружив отсутствие галстука на привычном месте, и потянулся во внутренний карман пиджака за фляжкой. В баре не было тех сортов рома, которые предпочитал владелец клуба. Гуров искоса наблюдал за тем, как Фролов пьет. Один глоток, второй, третий, четвертый… На два глотка больше, чем обычно. Фляжка оторвалась от губ, и Фролов, накрутив на нее крышку, спрятал обратно под пиджак.

– Где «Опель»? – спросил он наконец, и по этому вопросу Гуров понял, что Фролов всегда в первую очередь думает о главном, о том, что может нанести вред лично его интересам.

– Здесь, у входа.

Фролов резко повернулся в сторону собеседника и прищурился.

– Ты свихнулся, парень?

– Нет-нет, – поспешно ответил Гуров. – Я понимаю, о чем вы думаете, но я уверен, что менты не успели рассмотреть машину…

– В нашей жизни ни в чем нельзя быть уверенным до конца. – Фролов спрыгнул с табурета и подал какой-то сигнал охранникам, не спускавшим глаз с босса. – Избавься от машины, Азазелло, и возвращайся обратно. Я буду ждать тебя наверху, в своем кабинете. И быстро. Одна нога там, другая здесь.

– Понял, – Гуров энергично кивнул.

Крячко взглянул на часы. Половина десятого. Что ж, они идут даже сверх положенного графика. Звонка от Гурова с указанием об отмене операции так и не последовало. До Перспективной им оставалось ехать не более пяти-шести минут. Даже с учетом загруженности дорог в это время суток. Стас к этому времени успел сделать все, что поручил ему напарник. Покопавшись в архивах, он выяснил, что интересующий их Анатолий Прилуцкий уже привлекался однажды к уголовной ответственности за торговлю наркотиками. Тогда он выступал одним из посредников и получил в итоге всего четыре года заключения. Отсидел из них два с половиной и вышел на свободу по УДО. Это было шесть лет назад, но, как видно, тяжкий опыт прошлого ничему не научил Прилуцкого. Интуиция Гурова полностью оправдалась.

Майор Цаплин, расположившийся на заднем сиденье гуровского «Пежо», на котором трое оперативников во главе со Станиславом и отправились осуществлять захват группы наркодельцов, поставил себе на колени взятую с собой спортивную сумку и расстегнул «молнию». Короткими и толстыми, как сардельки, пальцами он осторожно выудил из нее компактный металлический термос, открутил плотную заглушку и, принюхавшись к содержимому, налил в крышку немного темно-коричневой жидкости. Сидевший за рулем автомобиля майор Бирюков насмешливо наблюдал за его действиями в зеркало заднего вида. Цаплин поймал его взгляд.

– Что? – недовольно спросил он.