Лекарство от развода - Дженнифер Хейворд

Молчание за столом стало тягостным. Каролина поспешила возобновить общий разговор.

Диане хотелось убить мужа. Она хотела отказаться от работы ради него, но она не его собственность. Всю жизнь она прожила под пятой отца, который принимал за нее решения. И не позволит Кобурну занять его место.

После ужина клиент Кобурна предложил ему выпить ликера в баре, но Кобурн отказался. Он взял Диану под руку, и они покинули бал.

Когда машина тронулась с места, Диана заговорила:

– Я собиралась отказаться. Я знаю, что нужна тебе.

– Если бы ты действительно так считала, сразу отказалась бы.

– Это гораздо сложнее, чем тебе кажется, Кобурн.

– Нет. – Свернув к обочине, он остановил машину. – Черт возьми, Диана, я думал, что мы теперь честны друг с другом. А ты тем временем скрывала это от меня. – Он пригвоздил ее к сиденью взглядом. – Когда он предложил тебе работать с ним?

– Несколько дней назад.

– Ты выставила меня в дурацком свете перед клиентом, который понял, что в семье нет согласия, а Моритц получил большое удовольствие.

– Это твоя вина. Если бы ты не относился отрицательно к моей работе, я сразу рассказала бы тебе о предложении Моритца. Но я боялась, что ты взорвешься как пороховая бочка.

– Значит, моя вина? – Кобурн повернулся к ней. – Но это не оправдывает твоего недоверия ко мне. Для меня это оскорбительно.

Диана прикусила губу, стараясь держать себя в руках. Кто-то из них должен вести себя разумно.

– Я все рассказала бы тебе. Но ты не должен принимать за меня решение. Я не хочу.

– А я не хочу, чтобы ты согласилась на эту работу. Она поглотит тебя с головой, Диана. И не останется места для меня и ребенка.

Это было похоже на ультиматум.

– На острове ты наглядно убедился в том, как важна моя профессия. Разве ты не понимаешь, какие потрясающие возможности открываются для меня? Франк Моритц номинирован на Нобелевскую премию. Если я буду работать с ним, то стану первоклассным детским хирургом.

– Я не утверждаю, что это плохая возможность, Ди. Я горжусь тобой. Всегда гордился. Но сейчас не время.

– Вот уже три недели я посещаю вместе с тобой скучнейшие мероприятия, пью чай с женой Джека Ниманна, кстати, такой же противной, как и он. Я играю роль идеальной жены генерального директора. И делаю это добровольно, потому что люблю тебя, Кобурн. Потому что знаю, что нужна тебе. Но я не хочу, чтобы ты обращался со мной подобным образом, в каком бы сильном стрессе ты ни находился.

На скулах его заиграли желваки.

– Прости, я не знал, что тебе так трудно поддерживать меня.

– Знаешь что, Кобурн? Тебе нужна не я, а какая-то мифическая жена, которую ты выдумал. Достаточно умная, но не слишком амбициозная, чтобы можно было командовать ею.

Взявшись за ручку дверцы, Диана хотела выйти. Кобурн удержал ее.

– Что ты делаешь?

– Хочу положить этому конец, пока мы не взорвались. – Оттолкнув его, она вышла из машины. – На этот раз нас спасу я, Кобурн. Дай мне знать, когда будешь готов вести себя разумно.

Он тоже вышел.

– Черт возьми, Диана, если ты сейчас уйдешь от меня, то навсегда.

Но она уже переходила улицу, махая рукой такси, проезжавшему мимо.

И это произошло в тот момент, когда у нее появилась надежда. Когда она позволила своему сердцу полностью отдаться мужу. А Кобурн продемонстрировал, что ничего не изменилось.

Строгий серый костюм подойдет.

Кобурн стоял перед величественным высотным зданием из стали и стекла, которое построил его отец. Сердце сжималось от волнения. Вряд ли дорогой костюм, сшитый на заказ, поможет ему убедить мировую общественность в том, что «Грант индастриз» можно доверять – после пяти смертей и неимоверного количества пострадавших.

Клиффорд Грант, создавший корпорацию и превративший ее в символ американской мечты, перевернулся бы в гробу, если бы узнал, что собирается сделать его сын. Совет директоров чуть не разорвал его на куски, требуя выбрать более консервативное направление. И все же Кобурн настоял на своем. Он надеялся, что честность и открытость преодолеют шторм, который готов разразиться.

«Ты соображаешь, что творишь, черт возьми?» – словно наяву, раздался голос его отца, и Кобурн ощутил острый взгляд его серых глаз. Но он был готов пойти собственным путем. Он не хотел быть похожим на отца.

Кобурн вошел в стеклянные двери и направился к лифтам. Походка его была твердой, настроение – решительным. В его семейной жизни тоже назрел кризис, и его надо было преодолеть. Ссора в пятницу доказала, что жена его права. Она не сказала ему о предложении Моритца, потому что предвидела его реакцию. И он действительно отреагировал как самый настоящий упрямый осел. Потому что слишком любил ее.

Проснувшись сегодня в одиночестве – а это было уже третье утро без Дианы, Кобурн спросил себя, откуда у него возникла потребность контролировать ее? Ему не пришлось долго думать. Это началось еще в детстве, когда ему сначала дарили любовь, а потом отнимали. Внутри у него образовалась пустота. Уход Дианы подтвердил его мнение о себе: он не слишком хорош, он не заслуживает любви.

Когда выяснилось, что она скрыла от него предложение о работе, всплыли старые страхи и сомнения. Кобурну хотелось, чтобы они с Дианой были предельно откровенны друг с другом, но это не оправдывало его поведения. Ни в коей мере.

Войдя в лифт, он нажал на кнопку административного этажа. Кобурн был против того, чтобы Диана работала у Моритца. Он понимал, что это пагубно отразится на их семье. Но он не мог отрицать, что это уникальная возможность. Такое предложение поступает всего лишь раз в жизни, и, если Диана откажется, между ними вырастет стена, и в конце концов они разойдутся.

Сердце его больно сжалось, словно чья-то жесткая рука стиснула его. Он не может потерять Диану. И он исправит это положение.

Если только уже не потерял ее.

В кабинете Кобурна ждала Трейси – директор по связям с общественностью. Пресс-конференция должна была начаться с минуты на минуту.

– У нас проблема, – сказала Трейси. – Семьи погибших опередили нас, сделав заявление для прессы.

Она передала ему свой смартфон, и Кобурн прочитал заявление. Он побледнел – это могло погубить корпорацию.

– Грабительская тактика, – сказал он.

– Мы тоже так считаем. У нас есть тридцать минут, чтобы подготовить ответ.

Харрисон находился в Калифорнии, участвуя в предвыборной гонке. Будущее «Грант индастриз» было сейчас в руках Кобурна. Закрыв глаза, он сделал глубокий вдох – и выдохнул.

– Все в порядке. Идем.