Чувства, которые ты вызываешь - Морин Гу

Меня пробрала дрожь.

– К сожалению. Выяснилось, что он не чистит зубы.

Роуз закричала, и Фло унеслась на кухню.

– Ужас!

– Да, даже не хочу вспоминать… Мы так часто целовались…

Она так сильно рассмеялась, что подавилась. Я постучала ее по спине и передала лимонад.

– Спасибо, – прохрипела она, махнув рукой. – Это просто отвратительно.

– Согласна. А что насчет тебя? У тебя были парни? Не помню, чтобы в школе ходили слухи, что ты с кем-то встречаешься.

Странно знать кого-то много лет и при этом совсем не знать этого человека. Мои познания о Роуз Карвер напоминали новостную ленту о чьей-то жизни – только очевидные сухие факты.

– Не совсем. Я встречаюсь с парнями, но не больше пары недель. – Она посмотрела на Фло, которая лакала воду из миски на кухне. – Мне никто по-настоящему не нравился. Сначала они мне симпатичны. Но стоит провести с ними немного времени, как что-то происходит.

– Ты перегораешь?

– Именно. Не знаю… когда они влюбляются в меня, то перестают мне нравиться.

Фло вдруг запрыгнула на колени Роуз. Та выпучила глаза и застыла.

Я подняла бровь.

– Видишь, моя кошка тебя понимает. Они тебе нравятся, только когда перестают обращать на тебя внимание.

Роуз засмеялась и прижала Фло к груди, отчего та завыла и, выскочив из ее рук, унеслась прочь, распушив хвост.

– Так значит… пять парней. И они нравились тебе недостаточно сильно, чтобы встречаться с ними больше…

– Полугода, – закончила я за нее. – Это мои самые долгие отношения. Веришь или нет, с Феликсом Рафаэлем Бенавидесом.

– О, я помню, когда вы начали встречаться. Вы стали «Бранджелиной[15]» старшей школы.

Я фыркнула.

– Прекрати. Он хотел быть Брэдом… Не знаю, когда становится скучно или слишком по-настоящему, я сваливаю. Кому это надо? Мы ведь еще учимся в старшей школе.

– Но тебе нравятся парни и ты хочешь, чтобы они были рядом, – подытожила она, подвигав бровями.

Я сделала то же в ответ.

– Ну да.

Мы засмеялись.

– Не могу даже представить, чтобы мне нравился парень настолько, чтобы я могла назвать его своим «бойфрендом», поэтому не трачу время впустую, – сказала она, делая глоток лимонада. И посмотрела на меня. – Но знаешь, почему нам должно быть из-за этого стыдно? Что, если из-за отсутствия парня нас будут считать чудиками? А если все время будем с кем-то встречаться – «шлюхами»?

Я задумчиво жевала четвертый кусок пиццы.

– Возможно, правда в том… что нет ничего странного, чтобы встречаться с кем-то в старшей школе. Все разные, и пора перестать читать журналы, дающие устаревшие советы.

Она подняла стакан.

– Дело говоришь!

– Роуз, прекрати так выражаться.

– Выпьем за это.

Я кинула в нее пакетик с пармезаном.

Когда Роуз ушла (убедившись, что я уточнила время свидания), я прибралась после нашего обеда и приняла душ. Признаюсь, я ненавижу принимать душ. На это требуется столько времени и усилий! У меня очень густые волосы, и на то, чтобы их высушить, уходит несколько часов.

Одевшись, я накрасила глаза карандашом – сделала макияж «кошачий глаз», в конце чуть опустив стрелку. Затем взяла блестящие бирюзовые тени и расширила эту стрелочку. Затем посмотрелась в зеркало. Ну вот – шикарно.

В коридоре раздался папин голос.

– Клара! Он здесь!

Я не понимала, почему папа вернулся домой одновременно с пришедшим за мной поклонником. Грандиозная синхронность. Я схватила небольшой черный кожаный рюкзак и спустилась вниз.

И вдруг резко остановилась. О боже. В двери стоял Гамлет и держал букет цветов. Папа придерживал дверь, и они оба смотрели на меня.

– Это что, какой-то подростковый фильм? – прохрипела я и так занервничала, что чуть не покатилась по лестнице. В конце я исполнила джигу, но странное выражение их лиц подтвердило – получилось не особо.

Я остановилась перед папой и указала на него пальцем.

– Никаких монологов, предупреждений, ничего. Не нужно никаких отцовских штучек.

Папа улыбнулся и прислонился к двери.

– Но я же твой отец, мелкая.

– Ты понимаешь, что я имею в виду, – отрезала я, надевая сандалии и избегая Гамлета.

Вдруг в поле моего зрения появились цветы, и я подскочила, выбив их из его рук.

– Прости!

Я наклонилась, чтобы их поднять, он сделал то же самое, и мы столкнулись головами. Боже. Что со мной происходит? Я никогда так не волновалась!

Гамлету удалось собрать букет, и он снова протянул мне его. В этот момент прядь волос заслонила ему глаза.

Он дарил мне белый львиный зев.

– Спасибо. Они красивые, – отметила я.

Гамлет покрылся румянцем; казалось, краснота выползла из-за ворота его накрахмаленной белой рубашки. Рукава он закатал, и рубашка идеально сидела на нем вкупе с темно-синими шортами, доходящими до колен. Он выглядел так, словно собирался сыграть яркую эпизодическую роль азиата в фильме Николаса Спаркса. (У них есть эпизодические роли азиатов?)

Поставив цветы в вазу, я помахала отцу и вылетела с Гамлетом за дверь.

– Увидимся, пап.

Не успела я закрыть ее, как он прокричал:

– Не опаздывай на завтрак!

Теперь настал мой черед краснеть. Что это вообще было? Я не могла даже смотреть Гамлету в глаза. Просто слетела по ступенькам вниз. Когда мы дошли до тротуара, я остановилась, пожалуй, даже слишком резко.

– Ты на машине?

На улице взревел мотор.

– Ага, – ответил он и направился на звук.

Оказавшись у машины, я вскинула руки.

– Мамочки! – Перед нами стоял белый «Лексус». – Это твоя машина?!

Он, поджав губы, распахнул пассажирскую дверь.

– Да. Эм, родители стараются компенсировать недостаток проведенного со мной времени.

Оказавшись в кожаном салоне, я подумала о явном противоречии кофейного киоска Гамлета этой машине. Кто знал, что он из богатеньких? Меня это раздражало, с каждой секундой я все больше чувствовала неловкость, пока он усаживался на водительское сиденье. Мне всегда было некомфортно с богатыми людьми. Я понимала, что нужно наплевать на их положение, но не могла.