Закон клыка - Дмитрий Силлов

А вот голова у мутанта была одна, похоже, способная мгновенно повернуться на сто восемьдесят градусов благодаря длинной, почти полуметровой шее. Но взглянуть в глаза хозяину кузни тогда не получилось – его голову скрывал стальной шлем с овальными окошками, похожий на водолазный, и рассмотреть что-то за толстыми стеклами тех окошек было решительно невозможно.

Правда, потом он шлем снял, и моя челюсть, усилием воли вернувшаяся в прежнее положение, рухнула вниз снова.

Длиннющая шея мутанта заканчивалась… мозгом, перевитым множеством извилин. Обычным человеческим мозгом, какие изображают в учебниках, разве что побольше примерно вдвое. Но это еще не все. Прямо из мозга, игнорируя все законы природы, росли шесть тончайших мышечных пучков, оканчивающихся глазными яблоками без малейшего намека на веки и ресницы.

При всем при том мутант оказался вполне разумным, хамоватым, и неимоверно талантливым кузнецом, умеющим работать не только с металлами, но и с артефактами. Он и выковал для меня новую «Бритву», так как старая… осталась у меня. Просто однажды увидел я в Зоне самого себя со своим ножом, ни черта не помнящего, так сказать, в начале сталкерского пути. И что это было, до сих пор не знаю. То ли в параллельный мир я попал, то ли в петлю времени. В общем, кому нужны подробности той встречи, читайте мой роман «Счастье для всех» – там, кстати, и про Кузнеца все подробно написано. Вкратце же все закончилось так: выковал для меня мутант новый нож, так же исправно режущий что металл, что пространство между мирами. Да только лафа длилась недолго – в скором времени моя новая «Бритва» барахлить начала, а под конец вообще превратилась в обычный нож без каких-либо аномальных свойств.

Кузнец же получил пулю от одного урода, и остался лежать на полу своего дома, положив на простреленную грудь «шевелящийся магнит» – жутковатый артефакт, обладающий способностью провоцировать практически мгновенные и совершенно неконтролируемые мутации живых организмов.

Я честно пытался помочь раненому Кузнецу, но он не позволил. Сказал «уходи!» – и все тут. Ну, в Зоне принято уважать последнюю волю умирающего. Я и ушел, плотно прикрыв за собой дверь и мысленно поклявшись никогда не возвращаться в Заполье… Похоже, скоро я дам клятву никогда больше не клясться – гнилое это занятие. Бесполезное совершенно. Ибо любая клятва – это лишь издевка над судьбой, которая, в свою очередь, не прочь поиздеваться над клянущимся, и обставить дело так, что ты непременно нарушишь свое обещание…

Вот так и шел я себе, гоняя в голове философские мысли, пока не услышал беспорядочную стрельбу. Обычное дело. Идешь по Зоне, слышишь – стреляют. В такой ситуации самое верное решение это обойти опасное место по широкой дуге, чтоб случайная пуля ненароком не прилетела тебе в ноздрю. Возможно, я бы так и сделал, если б не одно «но».

Стреляли со стороны Заполья. Оттуда, куда я и направлялся. И что прикажете делать?

Опять же, самое разумное это переждать где-нибудь, пока любители опасных развлекух не наловят маслин в горячие лбы и не успокоятся.

Но мне просто любопытно стало, кто это может так отчаянно стрелять в этой глуши, и главное – в кого? Тут места поганые, гнилые, с дурной славой, потому, наверно, Кузнец сюда и перебрался. Нормальная тема для творческой личности, чисто чтоб не мешали созидать. И вдруг такая отчаянная молотьба в несколько стволов…

Впереди был пригорок, заросший высоким бурьяном, почти в рост человека. Вольготно ему на земле, пропитанной радиацией. В такой буйной растительности прятаться одно удовольствие.

Залез я на тот пригорок, раздвинул толстые стебли сорняков, чтоб лучше было видно, – и невольно присвистнул.

Дело в том, что на самой окраине Заполья, в низинке раскинулось довольно большое старое кладбище, накрытое, словно саваном, полупрозрачно-белесым туманом. Причем, по ходу, туман этот плавал там постоянно, и был слишком густым для того, чтоб быть просто обычным атмосферным явлением. Из этой почти осязаемо-плотной взвеси торчали покосившиеся кресты, напоминавшие голые мачты давно затонувших кораблей.

Помнится, именно в этом молоке однажды блуждал я с напарником в поисках «серебристой паутины», артефакта довольно редкого, и при этом смертельно опасного. И ведь нашли, и даже доставили к Кузнецу, которому «паутина» была необходима для создания новой «Бритвы».

Правда, для этого пришлось нам неслабо повоевать в «живом тумане», имеющим свойство поднимать из могил мертвецов. Как только почует гигантская аномалия, что запахло теплым ходячим мясом, так и полезут зомби из могил, да такие, что только держись. Симбиоз, блин… Экосистема, мать ее за ногу.

И вот сейчас в этой экосистеме отчаянно боролись за жизнь четверо бойцов в грязных, драных, заляпанных кровью камуфляжах. Пятого чуть в сторонке жрали живьем мертвецы, отрывая от тела трепещущие куски плоти и обильно поливая кровью «живой туман», который жадно тянул к месту пиршества белесые ложноножки.

А оставшиеся в живых отстреливались. На все четыре стороны, так как восставшие из могил мертвецы лезли к ним со всех сторон. Четыре автомата зло и часто тявкали одиночными, что есть правильно – очереди очень быстро опустошают магазин, плюс ствол постоянно тащит вправо и вверх.

И, надо сказать, стреляли бойцы неплохо. Быстро сообразив, что даже выстрел в голову не всегда дает стопроцентный результат, прицельно клали пули в шеи ходячих трупов, стремясь перебить шейные позвонки. Когда такое удавалось, гнилая голова мертвяка либо отлетала от тела, словно футбольный мяч, по которому зарядили с ноги, либо повисала на клочьях кожи и остатках мышц, болтаясь на спине трупа наподобие рюкзака, небольшого и жуткого с виду.

Правда, и это не всегда срабатывало. Трупами управлял Живой туман, и остатки мозгов в пожелтевших от времени черепушках были очень второстепенным фактором жизнеспособности мертвецов. Главное чтоб конечности были в относительном порядке, дабы труп мог двигаться и кормить аномалию. То, что он сам типа жрет, так это лишь иллюзия. На самом деле мертвец не ест. Это лишь предварительная обработка пищи, как у нас жевание перед проглатыванием. Все равно мясо и кровь из сгнившего желудка зомби вниз падает, в туман. Поэтому лучше бы бойцы по коленям трупов стреляли, глядишь, немного подольше б протянули. Я ведь тоже был в этом Живом тумане, когда за «серебристыми паутинами» охотился. И так же отстреливался от мертвецов. Правда, при этом не стоял столбом, как те четверо, а бежал изо всех сил, выдирая ноги из вязкого тумана, стремящегося опутать мои конечности белесыми щупальцами.

Так что парням оставалось жить минуты три в лучшем случае. По ходу, даже мертвяков, выбывших из строя и упавших в туман, аномалия довольно быстро восстанавливала и вновь бросала в битву. А жаль. Отстреливались они лихо, очень быстро меняя магазины. Сразу видать, опытные вояки. Но против Живого тумана шансов у них нет. Бывают случаи, когда нужно просто сваливать. Эти же, по ходу, твердо решили стоять до конца. Что ж, их конец очень близок, дольше трех минут они ну никак не продержатся.

Стоял я вот так, смотрел на эту безнадегу, и сам себя тормозил. Нужно было им в туман лезть? Получается, нужно. Залезли? Очевидно же. Ну и вот. Мое это дело? Совершенно не мое. Мое – это обойти Живой туман по широкой дуге и двигать в полуразвалившееся село к дому Кузнеца, единственному целому строению на километры вокруг. Вот это и есть моя цель, к которой я шел довольно долго. А то, что кто-то найдет свой финал по собственной дурости, это точно не моя проблема.