Сердце Абриса - Марина Ефиминюк

— Я знаю, Кайден, — тихо вымолвила я.

— На самом деле, ты ничего не знаешь, дурочка.

Некоторое время он пытливо рассматривал меня, и воздух в комнатушке словно стал густеть.

— Спроси меня о том, что было в Тевете, — тихо попросила я.

Он медленно покачал головой, отказываясь от возможности узнать о прошлом из чужих уст.

— Извини меня, Валерия. Прости за все: за шрам на шее, за то синее платье — ты выглядела в нем потрясающе, за нелепую игру в вопросы, за нетерпимость. И за то, что хочу тебя как женщину, тоже прости.

Кажется, я разучилась дышать.

— Я не имею права осуждать вас с Роем, — вымолвил он. — Не представляю, какой силы должна быть привязанность, если ради него ты рискуешь жизнью.

— Мы с ним просто хорошие друзья, — прошептала я.

— Валерия, я знаю, что ты неплохой человек, — мягко перебил Кайден. — Не заставляй думать о тебе хуже, чем ты есть на самом деле.

Неожиданно в душе возникло жалящее, тоскливое, но абсолютно иррациональное чувство, будто прямо сейчас меня бросили!

Спать мы укладывались в хмуром молчании, полностью одетые, не расправляя постели. Кайден заснул мгновенно, но едва я задремала, как он начал метаться, мучаясь от кошмара. В сизой темноте его лицо казалось бледным пятном.

— Кай, — потрясла я его, — проснись!

— Лера, — вдруг хрипло пробормотал он. — Лера?

У меня сжалось сердце. Поперек горла встал горький комок.

— Я здесь.

Кайден резко подвинулся, обнял меня, прижался лбом к плечу.

— Мне приснилось, что ты погибла, — выдохнул он. — Я мечтал уйти за тобой.

— Тихо, мой хороший, это просто ночной кошмар, — прошептала я, гладя его по взмокшим волосам. — Утром ты о нем не вспомнишь.

— Никогда больше не оставляй меня.

— Обещаю.

Он успокоился и затих. Дыхание выровнялось, рука, лежавшая поперек моего тела, отяжелела. От тесных объятий становилось жарко. Он даже не проснулся, пока говорил. Едва я решила, что мне придется отпустить Кайдена и смириться с тем, что достучаться до него не выйдет, он вдруг очнулся в истерзанном мужчине, спавшем со мной в одной кровати, и попросил остаться.

Утром он действительно не вспомнил ни о ночном кошмаре, ни о тихом болезненном разговоре в темноте. Чувствовал себя прескверно, хмуро молчал и в замок перенесся резко, меня чуть не вывернуло наизнанку от неудачного скольжения. Тем же днем Кайден уехал из родового гнезда Вудсов, оставив в мое полное распоряжение кабинет. Подозреваю, он снова, как в прошлый раз, бежал от меня.

В один из вечеров в конце седмицы я вернулась в спальню после ужина в общей столовой и обнаружила на кровати большую бумажную коробку без надписей. Под крышкой аккуратно переложенное хрусткой тонкой бумагой пряталось синее платье, похожее на то, что я мерила в торговой лавке Спелиша. Карточки не было, но и без записок я знала имя дарителя.

В магической лавке забавных вещиц и дешевых подарков толпилось море народа. Конечно, умением чертить и зажигать руны в Абрисе могли похвастаться только избранные, но это никак не умаляло любовь обычных людей к артефактам. Держали такие лавки, как правило, ведуны второй или третьей ветви, умеющие пробуждать несложные вязи и внешностью ничем не отличавшиеся от обычных обывателей. Увидев вошедшего в лавку паладина, хозяин тотчас выскочил из-за прилавка.

— Чем могу быть полезен, господин чародей? — подобострастно заулыбался он, сцепив руки в замок в молитвенном жесте. Словно заранее упрашивал высокородного господина простить, если выйдет какой-нибудь мелкий конфуз.

— Мне нужна шкатулка без дна, — объяснил Кайден.

— Пройдемте, пройдемте… — Его потащили к прилавку, попутно тесня народ, с любопытством косившийся на мага верховного клана. Обычно богачи в подобных лавках не закупались, но надо было знать бабку Вудс и представлять степень скупердяйства, чтобы понимать — покупала свою проклятую шкатулку без дна, уже через пару месяцев благополучно дно обнаружившую, в таком вот магическом «клоповнике».

На бархатную подложку с невозможной проворностью принялись выкладываться разновеликие деревянные шкатулки, ящички и даже бамбуковый тубус для самописных перьев. Глядя на вещицы, совершенно непохожие на шкатулку бабки, Кайден мысленно осенил себя божьим знамением, хотя, вообще-то, обременен верой в Бога не был. Проклятый Питер! Взялся починить вещицу, и за столько времени не закончил работу! Бездарь!

— Ничего не нравится? — расстроился хозяин лавки.

Не то чтобы не нравилось, Кайден, вообще, видел мало разницы в резных крышках, но старая Теодора Вудс требовала назад именно свою шкатулку. Доказывала, будто сделала на заказ. Внук не желал следующий месяц выслушивать брюзжание ворчуньи, поэтому смалодушничал и решился на подлог. Неудачно. Может, правда, на заказ сделала?

— Знаю! — блеснул улыбкой торговец. — Знаю, что непременно придется по вкусу вашей даме!

Вдарить Кайдену в лоб, как это случалось в то время, когда он был ребенком и еще не успел испортить характер в закрытой школе для юных скотов?

На бархат легла круглая полированная шкатулка с поблескивающей руной «преображение» на плоской крышке.

— Буду откровенен, господин чародей, вещь совсем недешевая, — заговорщицким тоном вымолвил лавочник. — Это копия с одного теветского артефакта.

— Вы видели оригинал? — не удержался от иронии Кайден.

— Не довелось, но говорят, что чертовски похоже. Смотрите сюда, господин.

Кончиком пальца торговец прикоснулся к крышке, она немедленно растаяла, и к потолку взлетели десятки ярко-синих бабочек. Под изумленные вздохи людей, они парили в воздухе, рассыпая с крыльев блестящую серебристую пудру. И при виде невесомых созданий к Кайдену вдруг вернулось четкое, полное воспоминание. Оно вовсе не било по темечку, не лишало ощущения пространства, а словно бы потерянный кусочек мозаики встал на положенное место.

Выставочный зал Кромвельского университета утопал в полумраке. Кайден специально выбрал время, когда народ разошелся, и некому было глазеть по сторонам. Он хотел остаться с Ее магией наедине. Магией девочки, вызывавшей в наследнике огромного клана паралич дыхания.

Он стоял перед неприметной, на первый взгляд, шкатулкой. Простая круглая коробка с полированными стенками и летящей надписью «Лерой» на боку. И хотя дотрагиваться до светлых артефактов темному магу было чревато, он не удержался — прикоснулся к плоской крышке. Ожидал, что Истинный свет злобно куснет или опалит разрядом, но магия уколола скорее недоуменно, мол, ты кто такой? А потом крышка осыпалась серебряными блестками, и в воздух выпорхнули разноцветные бабочки. Кружась над головой мужчины, невиданные магические создания оставляли хвосты из золотистой пыльцы, мерцавшей в полутьме.