Проданная мафии - Найн Эванс

***

Нэнси перестаёт трястись и оглядываться только когда оказывается в поезде метро. Вокруг множество людей и никому нет до неё никакого дела.

— Невозможно, — шепчет Паркер себе под нос.

Ей потребовалось действительно много времени, чтобы решиться на рисковый шаг. И она осознаёт, что всему виной совсем не её храбрость, которая неожиданно проснулась и напомнила о себе, называя девушку безмозглой овцой. Нет, всё дело в том, что она перестала чувствовать себя на прицеле. Она не ждала удара в спину последние дни и перестала ощущать себя загнанной жертвой. И всему виной лишь одно. Один. Человек. Чарли.

— Нет, — стискивает Нэнси кулаки.

Нельзя думать о нём. Нельзя вспоминать, как он защитил её сначала от своего друга, а после от того неприятного типа. Нельзя приписывать ему качества, которые могли бы обелить его.

Он запер её, не позволял выходить, сделал пленницей в своём доме. Но… Всегда будет пресловутое но. Она умеет его находить в любой ситуации, и легче всего оно появляется, когда дело касается Карла. Столько раз Паркер подбирала своему брату оправдания и верила ему, а затем всё повторялось. Снова, снова и снова. И так по кругу. По чёртовому, замкнутому кругу. Из которого нет выхода.

— Нет, — откидывает она голову назад. — Сейчас всё по-другому.

Нэнси встретится с братом и поговорит. Она уверена, что он объяснит ей всё и его доводы будут убедительными. Ей нельзя больше терять родных. Остаться одной — это страшно.

Объявляют нужную станцию, и Паркер покидает поезд. Поток людей тащит её к выходу, и, выбравшись на воздух, она делает глубокий вдох, замечая вдали нужное здание, где располагается ресторан, в котором её родители всегда праздновали свои годовщины.

Бросив взгляд по сторонам, Нэнси перебегает через дорогу, отыскивая глазами знакомую фигуру. Вот она почти доходит до здания, но рядом с переулком её останавливают.

— Простите, — улыбается мужчина. — Не подскажите, как мне пройти к театру?

Паркер пугается, но берёт себя в руки. Нельзя теперь шугаться всех посторонних людей.

— Да, конечно, — выдавливает она из себя дружелюбную улыбку. — Вам нужно пройти… Что вы… Помо…

Незнакомец легко заталкивает Паркер в переулок и нажимает на её шею пальцами, но определённо не для того, чтобы задушить. Девушка вырывается, но тело перестаёт её слушаться, и она обмякает. Мужчина подхватывает Нэнси на руки, и тут же перед выходом из переулка останавливается автомобиль. Задние двери открываются.

— Босс будет доволен, — усмехается кто-то, глядя на девушку без сознания, а затем задумывается. — И зачем ему вообще сдалась эта девчонка?

***

Чарли мрачно глядит на братьев Уорнер и не знает, чего ему хочется больше: отделать их хорошенько и вышвырнуть, или самому убиться об стену. Так легко попался на уловку какой-то девчонки. Позволил обвести себя вокруг пальца. Совсем потерял хватку.

— Босс, — начинает Нил, но затыкается.

— Езжайте к ней домой, — решает Саттон повременить с наказаниями. — Адрес вам вышлю на мобильный. Потом можете…

Он не договаривает, бросая взгляд на свой мобильный. Его лицо становится ещё более мрачным при виде имени звонившего.

— Да.

— Чего такой недовольный? — посмеивается Райт. — Не с той ноги что ли встал?

— Мне сейчас не до этого, если есть какое-то дело, то…

— Или может твоя маленькая подружка сегодня ночью не постаралась? — прерывает Джек Чарли. — Хотя можешь не отвечать, я сам у неё узнаю.

— Она у тебя? — приподнимается Саттон на стуле.

— Я надеюсь, мы не слишком тебя этим напугали? — притворно охает Райт. — Так не хотелось бы заставлять тебя переживать, а то ведь у вас такая любовь. Того и гляди, сердечко разорвётся.

— Чего ты хочешь?

Саттон понимает, что просто так этот мужчина ему звонить бы не стал. Желай Джек отомстить, то убил бы Нэнси, а после прислал её голову Чарли. Привычное для него дело.

— Вот что мне нравится в тебе, парень, так это деловая хватка. Сразу понимаешь, что к чему, — разживается Райт на комплимент. — Понимаю, почему Ханс выбрал тебя. Старик знал на какую лошадку ставить. И, помня о наших тёплых отношениях с твоим патроном, я не попрошу ничего запредельного.

— Чего ты хочешь? — повторяет Саттон.

— Двадцать миллионов.

Те, кто говорят, что деньги не имеют значения и нет в них счастья: либо глупцы, либо уже имеют на счетах приличные суммы, с помощью которых могут облегчить свою жизнь и сделать её незабываемой. Те же, кто постоянно вкалывает на работе, а то и не на одной, ухватятся за любую возможность обзавестись лишними деньгами. Хотя, если быть честными до конца, денег никогда не бывает слишком много.

Чарли, уже давно получивший возможность не только жить на широкую ногу, но и сорить деньгами, всё равно продолжает оставаться расчётливым и скрупулезным в том, что касается своих финансов. Ему никогда не придёт в голову покупать парк автомобилей или какую-то непонятную мазню современных авторов, чтобы повесить у себя в доме. У него, конечно же, есть своя подушка безопасности, которая насчитывает уже не один миллион. Но он не собирался запускать в неё руки без видимой причины, так как денег было и так достаточно. А теперь он не может решить, на самом ли деле случай настолько критический?

Есть ли смысл ехать на эту встречу? Нужно ли вытаскивать девчонку из лап торговца людьми? Она ведь сама сбежала. Сама скрылась от людей, рядом с которыми была в безопасности. Скрылась от Саттона. И он не видит ни одной здравой, рациональной причины раздувать и так вспыхнувший конфликт с Райтом.

Может, это возможность помириться со стариком? Почему бы и нет. Чарли может приехать к нему с бутылкой его любимого джина, сесть за стол и сказать, не глядя на девушку, что она ему не интересна и если тот хочет, то может забрать её себе, как и намеревался сделать в их последнюю встречу. И тогда контракты будут снова подписаны, а денежный поток возобновит свой ход.

Чарли может так сделать. Это ведь так легко и совершенно логично. Он обязан, в первую очередь, думать о себе и благополучии своей компании. О близких людей, которые его окружают. Деньги ведь никогда не бывают лишними. Особенно пятьдесят миллионов. Да только язык не поворачивается отдать приказ о покупке того самого джина, который поможет зарыть топор войну. Не может он. Не может перестать думать о том, что будет с Нэнси.

— Здравствуй, Клаус.

— Чарли, — слышится немного сонный голос главного экономиста из телефонной трубки. — Ты видел сколько времени?

— Подготовь пятьдесят миллионов, — игнорирует Саттон вопрос мужчины. — Крупными купюрами. Они нужны мне через три часа.

— Три? — Недоумевает Клаус. — Но это невозможно. Даже если мне удастся вывести деньги с твоих счетов, их обналичивание займёт какое-то время. Потребуются сутки или чуть больше, чтобы…