Сезон королевской охоты - Алекс Орлов

Разбойники продолжали гонять эльфа с криками «Держи оборотня!» и не давали ему выстрелить из лука. В коротких схватках Аркуэнон пускал в ход кинжал и не менее опасные ногти.

Услышав крик Каспара, орк стал пробиваться к нему, а он двигался навстречу, стараясь не споткнуться об убитых и раненых – на полу стало скользко от крови.

– Бертран, давай к нам! – заорал орк, когда они с Каспаром организовали единый фронт. Теперь зайти к ним с тыла было не так просто, и Углук начал разогреваться. Его удары становились все длиннее, и все, кто попадал под его двуручник, валились на пол. Даже пропустив удар дубиной по голове, орк лишь поправил съехавший шлем и продолжил бой. Несколько раз взмахнув мечом, он открыл дорогу Бертрану. Граф фон Марингер прихрамывал, но выглядел бодрым и встал третьим.

Теперь у оборонявшихся было два фланга и сильный центр. Мечи заработали как хорошо смазанная машина – военные люди умели пользоваться преимуществами строя. В конце концов наступление разбойников захлебнулось. Они все еще громко орали, призывая друг друга покончить с ублюдками, однако по мере того как Углук распалялся все сильнее, теряли свой боевой пыл.

Заметив рубеж организованной обороны, преследуемый орущими разбойниками эльф проскочил по стене и приземлился позади своих. Затем взобрался на стол и начал нанизывать разбойников на свои бешеные стрелы одного за другим.

Из-под стола со стороны кухни выскочил Фундинул и с ревом ударил противнику в тыл. Он шипел от ярости, и его топор не знал пощады. Разбойников было все еще много, но они не выдержали и стали разбегаться, отступая к кухне и взбегая по лестнице на второй этаж.

– Куда же вы, трусы, совсем немного осталось! – в отчаянии закричал хозяин трактира и тут же пал под ударом Углука.

– Заговоренные! Они заговоренные! – кричали отступавшие разбойники, чтобы хоть как-то оправдать свое поражение.

Аркуэнон сшиб нескольких беглецов на лестнице, и они покатились вниз, увлекая своих товарищей. Еще один, попытался подстрелить эльфа из арбалета, но тот опередил разбойника, пригвоздив его к стене.

Скоро исход врагов прекратился – в зале на полу остались только убитые и раненые, которые стонали, прося помощи, однако на них не обращали внимания.

– Фундинул, проверь, все ушли? – приказал Каспар.

Гном выскочил на кухню и быстро вернулся.

– Все сбежали, ваша милость, некоторые заскочили в большой сарай, остальные рванули к лесу.

– Пусть бегут.

– А те, что в сарае?

– Они нам не страшны… Все целы? Где мессир Маноло?

– Я здесь. – Из-под уцелевшего стола у стены вылез мессир.

– А ядовитая кастрюля уцелела, – заметил Бертран, указав мечом на все еще парящий бульон.

– Аркуэнон, ты как?

– Нормально, Фрай. Пара ударов дубиной пришлась на колчан.

– А почему пальцы в крови?

– Это не моя кровь.

– Хорошо, пора уходить. Как там наши лошадки?

– Вроде было тихо, – заметил орк, и в этот момент с улицы донесся пронзительный визг, как будто кого-то свежевали живьем.

– Корзинщика режут! – закричал Фундинул и, перепрыгивая через тела, бросился к двери, за ним побежали остальные.

41

Снаружи визг был значительно страшнее, он подавлял и царапал слух, лошади рвались с коновязи, а корзинщик лежал на телеге пластом, зажав руками уши.

По натоптанной тропинке со стороны леса бежал человек с развевающимися белыми волосами и, почти не прерываясь, издавал этот ужасный вопль. Казалось, этим криком он исторгал сильную боль и пытался убежать от нее куда глаза глядят.

– Что же это такое?! – Фундинул бросил топор и схватился за голову.

Все остальные испытывали те же неприятные ощущения.

Вперед вступил мессир Маноло, на нем не было лица.

– Прячьтесь, это пироман! Одержимый огнем! – крикнул он.

– И что он будет делать? – спросил Каспар.

– Он все здесь разнесет! Спасайте лошадей!

Не добежав до трактира ярдов пятьдесят, длинноволосый разразился очередным воплем, вдруг резко оборвавшимся, его силуэт полыхнул огнем, который свернулся в шар размером с голову и понесся к стоявшим у трактира людям.

Мессир Маноло вскинул левую руку и что-то выкрикнул. Шар отклонился влево и врезался в угол строения. Полыхнул огонь, в воздух полетели бревна и щепки. Трактир накренился, с его крыши просыпался снег.

Ударная волна свалила Каспара и пару лошадей. Мессир Маноло стоял, не сводя взгляда с приближающегося пиромана.

– Убегайте, времени мало! – крикнул мессир. – Он снова собирает силы!

Пироман остановился в каких-то двадцати ярдах, взгляд его безумных глаз сковывал и не давал двигаться.

Оболочка безумного Генри снова стала раскаляться, его силуэт полыхнул огнем, который огненным шаром понесся на выбранные жертвы.

Время для Каспара потекло медленнее, он видел несшийся на него огненный шар и вспоминал, как впервые встретился с этим явлением, когда в землях лорда Кремптона его атаковал нанятый лордом маг. Был чудовищный грохот, жар раскаленного воздуха и острые, впивавшиеся в тело осколки камня.

Шар летел, шевеля острыми языками пламени, вращаясь слева направо, словно ввинчиваясь в воздух.

Мессир поднял сомкнутые ладони, резко их развел, и шар, словно разрезанное ножом яблоко, разошелся на две половины. Они плавно обогнули отряд и обоз, чтобы потом соединиться вместе и врезаться в основание холма. От взрыва повалилось несколько деревьев, с остальных посыпались снег и хвоя.

– Стреляйте в него, он сейчас ослаб… – произнес мессир Маноло, бессильно опускаясь на снег.

Щелкнула тетива, стрела Аркуэнона вошла безумному Генри в грудь. Он покачнулся, его контуры снова заалели, чтобы построить безудержную силу огня, однако сил на это уже не было. Пироман упал на колени, но алеющий силуэт остался стоять, покинув своего носителя. Генри схватился за торчащую из груди стрелу и завалился на бок, а огненный силуэт не исчез.

– Сцепите руки, чтобы он не вселился в кого-то из вас! – предупредил мессир.

Все сцепили руки, даже трясшийся от страха корзинщик.

– Уходи… – сказал мессир Маноло.

Огненный силуэт оставался неподвижным. Каспару казалось, будто эта сущность ждет какого-то движения, ошибки одного из людей, чтобы воспользоваться его оплошностью.

– Уходи! – настойчивее повторил мессир.

На полыхнувшем лице силуэта появилось подобие улыбки, он стал отодвигаться от бездыханного Генри. Потом, уменьшаясь, поднялся над землей и вдруг быстром росчерком метнулся в небо, где и исчез без следа.

42