Rolling Stones. Взгляд изнутри - Доминик Ламблен

Кроме недавнего краткого знакомства с Led Zeppelin в Германии, я пересекался с ними лишь однажды, не в официальном статусе. Дело было в 1969 году, когда они только набирали популярность. Тогда в мои обязанности входило сопровождение всех британских исполнителей, так что я имел доступ во все телевизионные студии. Узнав, что Led Zeppelin принимают участие в съемках программы «Все на сцену», я решил, что не имею права пропускать такое событие.

Группа приезжала во Францию впервые, их пригласили на телевидение, и по такому случаю Управление радиовещания и телевидения слепило одну из своих коронных несуразных площадок. На афишах к Led Zeppelin присоединились такие деятели рок-н-ролла, как Ги Маршан, ансамбль комической песни Les Charlots, Герберт Леонард и музыкальный коллектив организации «Армия спасения». Ничуть не испугавшиеся конкуренции Led Zeppelin в свойственной для себя варварской манере исполняли «Communication Breakdown» и «Dazed And Confused», а по краю сцены, вихляя бедрами, разгуливал Луи Рего в костюме лакея. Умели же люди веселиться! За кулисами я подошел к Джимми Пейджу, Пейджи для своих, и спросил у него, когда выйдет второй альбом. Не удостоив меня взглядом, он надменно вздохнул: «Надеюсь, никогда», — демонстрируя тем самым, сколь уважительно ко мне относился.

Так что четыре года спустя, отправляясь с Жаном-Франсуа в аэропорт встречать гостей, я был готов ко всему. Жан-Франсуа с недавних пор стал членом команды «УЭА» и занимался сопровождением артистов. Как и полагается, я быстро со всеми поздоровался, оставил группу на него и вернулся в офис.

Значительно позже я присоединился к ним в ресторане отеля «Жорж V». И это накануне дневного концерта. Самым дружелюбным в компании был Роберт Плант, которого все звали Перси. Он встретил меня очень тепло, со всей учтивостью вустерширского гопника, сказав: «You should have told me you were important, I would have given you a wank!»[25] Видимо, Жан-Франсуа осведомил их о моей должности. Однако не могу сказать, что я жалел о том, что не удостоился от Роберта такой чести… Я определенно предпочитал, чтобы он был вокалистом, а не моим партнером в подобных играх. Впрочем, такие шуточки всегда были ему свойственны. Надо признать, он был довольно грубым и чересчур игривым человеком, «деревенщиной с просторов Центральной Англии», как в шутку охарактеризовал его Кит Ричардс через несколько лет. Но в то же время Роберт был чрезвычайно дружелюбным экстравертом и уж точно самым приятным в общении членом экипажа «Дирижабля».

Хотя Джон Бонзо Бонэм также слыл добрым малым. Из всей группы они с Робертом были единственными выходцами из сельской местности, что находило свое проявление в их насмешливой неотесанности. Джимми Пейдж и Джон Пол Джонс, по прозвищу Джонси, были товарищами более утонченными и иногда хитрыми. Несмотря на молодой возраст, они могли похвастаться уже достаточно длинной карьерой профессиональных музыкантов и потому придавали своим персонам очень большое значение.

Именно из такой смеси характеров и рождалось звучание Led Zeppelin. Животная свирепость вокала Роберта и барабанных палочек Бонзо, помноженная на виртуозность Джимми и Джона. Идея столь противоестественного союза двух шумных крестьян и двух манерных горожан пришла в голову Джимми, который и вытащил Роберта с Бонзо из их деревни. Оставалось только переименовать группу Yardbirds, в которую входил Джимми, в New Yardbirds и отработать контракт до конца. Но Джимми считал, что создал уже совсем другую группу, а потому, как только контракт истек, переименовал их в Led Zeppelin.

И все-таки самым колоритным персонажем из всей их шайки был, наверное, менеджер группы Питер Грант. Лысый гигант ростом под два метра и весом 130 кило. Личность выдающаяся, с какой стороны ни глянь, в 50-е годы Питер был известным рестлером и звался Графом Массимо. Также он попробовал себя в кино в качестве дублера и каскадера в фильмах вроде «Пушек острова Наварон».

Подавшись в музыкальную индустрию по наводке промоутера Дона Ардена, Питер быстро сделал карьеру и стал менеджером группы Yardbirds. Несмотря на все его усилия, коллектив, долгое время мучавшийся в предсмертной агонии, развалился. Вдвоем с Пейджем они и организовали новую группировку Led Zeppelin, предводителем которой Питер и стал. Легенда гласит, что название предложил басист группы The Who Джон Энтвистл.

Своим успехом группа во многом была обязана организационным навыкам и дару убеждения Питера. Его внушительные габариты и громогласный смех сгибали пополам даже самых неуступчивых собеседников… При одном взгляде на него люди мгновенно понимали, что соглашаться с ним гораздо приятнее, чем спорить. Но Питер был не просто огромным, внушающим страх мужиком. Он отличался острым умом и нередко отстаивал интересы музыкантов в их спорах с лейблами, причем настолько успешно, что зачастую после этого уже самим лейблам казалось, что их одурачили… Говоря это, я вовсе не пытаюсь читать мораль команде нашей компании!

Несмотря ни на что, Led Zeppelin пользовались всеобщей любовью, а от нас не требовалось ничего, кроме как наблюдать за их выступлениями. Впрочем, для этого нужно было добраться до Дворца спорта в Сент-Уане. Мало того что концертная площадка оказалась чудовищно уродливой, она еще и располагалась в жутко неудобном месте — на острове посреди реки Сены, добраться до которого можно было только по одной дороге. Так что лимузинам, на которых мы приехали, пришлось прокладывать себе путь через толпу фанатов.

Естественно, тонированные стекла не помогли, и нас разоблачили. В следующие несколько мгновений я убедился, что отношения между поклонниками Led Zeppelin и самой группой довольно сложные. Как только фанаты поняли, кто сидит внутри, они начали раскачивать машины из стороны в сторону, пинать их и плеваться. Как же хорошо, что эти люди любили группу! Страшно представить, что бы произошло, если бы эта толпа была настроена враждебно…

Причины, по которым поклонники вели себя подобным образом, для меня остаются загадкой. От любви до ненависти один шаг, это понятно. Вот только такая любовь удручала, и когда мы заехали на парковку для артистов, жить стало гораздо спокойнее. Единственным, кому такая встреча пришлась по душе, был Бонзо. Он вышел из машины, смеясь и заявляя, что давненько так не веселился! Все-таки не зря его называли Зверем, потому что некоторые его реакции точно не были присущи нормальному человеку.

Так же, как не была нормальной и его манера игры на барабанах. Тем вечером из всех участников группы он подарил публике наибольшую зрелищность. Топчась на своем табурете, он лупил по установке с невиданным неистовством и свирепостью. В конце песни уже полностью слетевший с катушек Бонзо, не зная, по чему бы еще ударить, вспомнил о гонге, висевшем за его спиной, мгновенно развернулся и оглушил весь зал мощнейшим ударом. Создать максимально громкое шумовое сопровождение — такова миссия Бонзо на этой земле.

Остальные участники группы играли слаженно, и в течение трех часов поджаривали публику на медленном, но яростно полыхающем огне безрассудства. Они кричали, пищали, стучали, но делали это в соответствии с какой-то неуловимой логикой, в которой и выражалось их волшебство. Каким чудом им удавалось облечь весь этот шум в гармоничное произведение, непонятно. Видимо, в этом и заключается разница между возбужденными любителями и великими музыкантами, и в тот вечер перед нами выступали представители второй категории. От первой песни «Rock And Roll» и до «Heartbreaker», звучавшей на анкоре, от одной импровизации к другой, растянувшей композицию «Whole Lotta Love» на целых пятнадцать минут, весь концерт напоминал бешеную скачку верхом без единой фальшивой ноты. У Перси имелась одна чудная привычка: на каждом концерте, когда Джимми начинал играть длиннющее соло на терменвоксе, а играл он его до тех пор, пока у публики кровь из ушей не пойдет, Перси убегал в ложу, где всегда находился кто-нибудь, готовый сделать ему минет. Но в этот раз он никуда не убежал, а значит, всецело отдал себя во власть своей музыке!