Стать королевой - Люси Кинг

Она не может и дальше все время хандрить. Ей надо взять себя в руки. Принять целибат. Никакой любви и серьезных отношений. Вот что она попробует. У монашек же получается, не так ли?

Завтра же она отправится домой. Она не может все время жить у Кейт. Если сильно постараться, то однажды утром она сможет проснуться без мыслей о Мэтте. Возможно, когда-нибудь можно будет и заснуть, не думая о нем. И может быть, — но только может быть, — она сможет прожить хотя бы пять минут, не вспоминая про Мэтта.

И тогда ее сердце потихоньку начнет заживать…

— Вот увидишь, — решительно сказала Лаура, открывая крышку телефона и проверяя почту, которая только что пришла. — Я… ох…

— Что?

Прочитав письмо, Лаура почувствовала, как заныло ее сердце.

— Письмо от Мэтта.

Кейт подскочила к Лауре:

— Что он пишет?

— Он дарит мне дом.

— Он… что?!

— Он дарит мне дом, — повторила Лаура. — Я так думаю, — добавила она, не веря своим глазам.

— Что значит — ты так думаешь?

— Я не уверена. Честно говоря, я ничего не соображаю. Прочитай сама.

Лаура протянула ей телефон, рухнула на диван, пытаясь разобраться во всем этом. Зачем Мэтту дарить ей особняк в Сомерфорде? Это какой-то знак? Может, таким образом он сообщал, что никогда не переменится и ей надо найти кого-то другого?

И как могло такое быть, что от одной мысли о Мэтте в голове все закручивалось?

— Право собственности на недвижимость — не моя область, — в конце концов сказала Кейт, — но все кажется достаточно ясным. Он определенно дарит тебе этот дом.

Лаура проглотила комок в горле:

— Это законно?

— Похоже на то. Он также передает тебе шестизначную сумму на его реставрацию.

— Ох!

— Как бы этот король ни ошибался, нельзя сказать, что он скуп.

— Только не тогда, когда надо, — сказала Лаура, и ее сердце вновь заболело.

— Вот только зачем ему дарить тебе особняк?

— Не знаю…

— Может, он избавляется от имущества здесь?

— Вряд ли. — В ушах все еще стояло замечание Мэтта, что он не планирует оставаться в Сассании. — Скорее всего, избавляется от лишних налогов или еще что-нибудь…

— Или он знал, что тебе дом нравится, и захотел его подарить?

Лауре было плохо. Как же ей хотелось в это верить! Не надеялась ли она втайне, что Мэтт осознает свою ошибку, потеряв все, что у них было? Но он-то не считал, что ошибся, поэтому она может погасить маленький всплеск надежды.

— Еще менее вероятно.

— Ну, зато это решает проблему с твоим жильем!

Чтобы она потерялась в воспоминаниях о Мэтте и том, что между ними было? Ни за что!

— Я не смогла бы там жить.

— Тогда что ты будешь делать? Продашь его?

Почему-то этот вариант тоже не подходил.

— Скажу ему, что не хочу этот дом.

— Не хочешь дом?

— Нет, если к дому не прилагается он сам. А так и есть, правда?

Кейт покачала головой:

— Дарение оформлено лишь на твое имя, так что вряд ли. Мне жаль.

Лаура разочарованно пожала плечами.

— Не важно. — Она взяла телефон и удалила письмо. — Вот и все. — Ее голос слегка дрожал. — Сделано. Кризис миновал.

«Мне надо есть, — уныло думала она, когда прозвенел дверной звонок, — вот и пицца прибыла».

Полчаса назад Лаура вернулась домой. Ее новое жилище показалось ей таким же незнакомым, как и тогда, когда она въехала в него. «Неужели прошло всего несколько недель?» — задумалась она, ставя чайник. Столько всего произошло, столько изменилось.

Она изменилась…

Но кое-что осталось прежним. Она приехала сюда, опустошенная и измученная после разрыва отношений, и теперь все повторялось.

Лаура могла сколько угодно убеждать себя, что готова идти дальше, но на самом деле это было не так. Как двигаться вперед, если каждый уголок ее сердца тосковал, а тело болело?

Когда это закончится? Когда она сможет двигаться вперед?

Позвонили в дверь, и Лаура поморщилась. «Если это кто-то из соседей с просьбой подбросить куда-нибудь, — думала она по дороге к двери, — они могут забыть об этом».

Открыв дверь и увидев человека на крыльце, Лаура застыла. Кровь отлила к ногам, в ушах зашумело. Она начала судорожно глотать воздух и даже подумала, может ли сейчас упасть в обморок? И решила, что это было бы не так плохо.

Потому что, хотя это и был ее сосед, он пришел явно не с просьбой подвезти его.

Мэтт выглядел так, будто не спал неделями. Его лицо осунулось, и черты казались еще острее. Ее сердце сжалось от желания и надежды, но Лаура заставила себя успокоиться, потому что не хотела никогда больше оказываться на этой дорожке. Прогнав тошноту, она расправила плечи, сжала кулаки, сдерживая желание выбежать к нему, обнять и зацеловать до смерти.

Как бы она ни боролась с собой, она все еще скучала по нему. Боже, как же она скучала!

— Что ты здесь делаешь, Мэтт?

— Ищу тебя.

— Откуда ты знаешь, что я здесь?

— Я ждал тебя.

— Надеюсь, не очень долго.

— Немного.

— Я была в Лондоне.

— А-а-а.

Он прислонился к дверному косяку. По его лицу ничего нельзя было понять, и Лаура ощутила, как начинает паниковать.

— Что тебе нужно?

— Я хотел бы войти.

Сердце Лауры глухо билось в груди. Пустить Мэтта внутрь — не очень хорошая идея, но, если оставить его на пороге, он сразу поймет: она все еще неравнодушна к нему. Так Лаура опять останется в проигравших.

— Конечно, пожалуйста, — сказала она, изображая видимость улыбки. — Проходи. Кофе?

Он переступил порог, и ей показалось — весь воздух в коридоре исчез.

— Нет, спасибо.

Мэтт прошел в гостиную и встал спиной к камину — большой, мрачный и прекрасный.

— Ну, — сказала она, желая нарушить эту тишину, — как работа?

— Жутко.

Хорошо. Ха! Бывает же на свете справедливость!

— Мне жаль это слышать, — сказала она, чувствуя что угодно, но только не жалость.

— И правильно. — Улыбка скользнула на его губах, пронзив Лауру. — Виновата в этом ты.

— Как это я виновата?

— Я не мог выбросить тебя из головы. Не мог сосредоточиться. Я вообще ничего не мог делать как следует.