Снежный трофей адмирала - Ольга Вешнева

Лансальд

Лепестки белых розетий… Я шел по усыпанному ими полу казавшегося бесконечным широкого светлого коридора. Почти обнаженный, если можно так сказать – одетый в земную вещь из мягкой ткани, называемую “махровое полотенце”. Обернутое вокруг моих бедер светло-синее прямоугольное изделие, предназначенное для удаления капель воды с человеческого тела после помывки, приятно касалось кожи при каждом шаге. Гладкие, нежно пахнущие лепестки, гонимые легким ветерком, скользили по босым ногам. Я улыбнулся, наслаждаясь тонким ароматом.

Заметив расплывчатую тень далеко впереди за полупрозрачной дверью, ускорил шаг. Пульс участился. Стремительными темпами, подобно прогревающемуся двигателю истребителя, во мне росло чувственное желание. Скорее бы откинуть с силой дверную створку, ворваться в светлое помещение и заключить в объятия любимую женщину. Она подошла ближе, и четче стали видны соблазнительные изгибы стройного тела. Всклокоченные, будто мокрые волосы ниспадали на плечи раздельными волнистыми прядями. Пока женщина за дверью все еще оставалась темной тенью. Я не мог рассмотреть ее лица, но импульсное притяжение непреодолимо тянуло к ней.

Вцепился в дверь обеими руками и толкнул. Тяжелая створка пришла в движение. Широко распахнутыми глазами я посмотрел туда, где моему взгляду должна была предстать единственная во вселенной, которую я был согласен назвать на праздничном балу своей невестой…

Я увидел потолок своей каюты. Мутноватый со сна взор быстро прояснялся, показывая мне тонкие полоски соединения пластин внутренней обшивки. Странный сон – загадка. Я привык и во время телесного отдыха сознанием оставаться на войне: участвовать в сражениях, слышать грохот взрывов.

Встал и оделся – быстро, как после сигнала учебной тревоги в академии. После оповещения о начале настоящего боя, я бы немногим медленнее лазерного выстрела вылетел из каюты в серых коротких штанах для сна и помчался в отсек с вооружением, где хранилась и киберброня. Но пока имперские войска только ждали, как в дальнейшем поведут себя подозрительно затаившиеся диркены. Поэтому я выбрал на выход форменные брюки, белую рубашку, на которую после легкого перекуса должен был накинуть китель, и обулся в удобные кожаные полусапоги.

Самонаводящаяся бритва, не заметив сопротивления с моей стороны, исполнила свое дело чисто и не травматично. Робота-компаньона я не стал вызывать. Съел припрятанный условным вечером пирожок с мясом земной птицы, называемой “курица”. Таких птиц я видел в воспоминаниях Снежаны на ее подворье, и только подумал об этом, как снова мне захотелось оказаться в том самом земном поселении рядом с хозяйкой деревянного домика.

Удивительная девушка… Она мне напоминала колючий кустарник, выросший в суровых условиях пустыни и приспособившийся защищаться от всех желающих полакомиться его сочными листьями и стеблями. Маленький красиво цветущий кустик так и хочется изъять из сухого песка, пересадить в богатый удобрениями грунт и обильно поливать. Но к нему не прикоснуться без специальных защитных перчаток, иначе сильно поранишься об острые длинные шипы.

Вечером в баре я старался думать лишь о том, как поскорее заполучить спасительный Ключ, не заостряя внимания на его Хранителе. Делал все возможное, чтобы покрыть шипы вязким тягучим веществом, которое сделает их менее опасными. Я почти добился успеха. В момент прикосновения к земной гостье был уверен без малейшего сомнения в скором достижении цели. Но при попытке безопасного энергетического воздействия неожиданно почувствовал не Ключ, а эмоции его Хранителя. Вновь испытал странное притяжение к земной девушке, еще более сильное, чем прежде. Для меня стало полной неожиданностью, что колючий кустарник убрал шипы, его стебли стали гладкими, а листья – нежными на ощупь.

Он будто потянулся ко мне всеми ветвями, подобно лиане обвивая руки и ноги, лишая возможности двигаться. И мне, как ни странно, не хотелось разрывать эти хрупкие побеги, освобождаться из плена. Я мог бы просто стоять так очень долго, сам не знаю, сколько времени. Застыть, соприкасаясь кончиками пальцев и… крыльями душ? Впитывать в себя ее эмоции: доверие, любопытство, побеждающие быстро слабеющий под их натиском легкий страх, и… притяжение. Необъяснимое, подобно моему. Разбивающее воздвигнутую между нами стену непонимания на грани враждебности и презрения.

Ключ спрятался от меня. Я даже не ощутил его магнитных пульсаций. Поняв, что цель по-прежнему недостижима, прервал контакт. Хотел встряхнуться, проясняя некстати затуманившийся разум, но вспомнил, что это жест не по уставу. Привычка контролировать каждое движение все чаще давала сбой. В разуме земной гостьи тоже сбились некие настройки. Она попыталась удержать меня, взять за руку. Поступила вопреки первоначальной установке соблюдать дистанцию. Я резко пресек попытку девушки продлить контакт, о чем позже не раз пожалел.

Ложась спать поздним вечером, после отправки малого медицинского корабля на Землю для обещанной помощи матери Снежаны, я успокаивал себя мыслями о том, что поступил правильно, не продолжив наше общение после неудачной попытки забрать Ключ. Растянувшись на койке, смотрел в потолок, стараясь больше думать о возможности иных способов извлечения Ключа, максимально безопасных для человеческого организма. Но после утреннего пробуждения словно пребывал под влиянием таинственного и на удивление реалистичного сна. Невольно погружался в воспоминания о вечерней встрече, сравнивая при этом схожесть чувств, которые испытывал во сне и наяву.

Я точно не знал, кем была приснившаяся девушка. Но интуитивное чутье распознало в ней спасенную земную гостью. Не мог припомнить, чтобы видел сны, которые затем сбывались. Только слышал рассказы друзей об этих необъяснимых наукой случаях в их жизни. Я понимал, насколько может быть опасно хоть малейшее отвлечение на яркую заманчивую иллюзию. Отклонение от намеченной цели недопустимо.

Боролся с навязчивыми воспоминаниями, почти одолел их значительно превосходящее числом войско, но, выходя в парадном облачении из каюты, будто бы почувствовал цепкое прикосновение Снежаны к своей руке. Нервно дернул плечом. Понял, что край рукава зацепился за выпуклый декоративный рельеф дверной створки.

***

В условный полдень я должен был возглавить совещание капитанов всех боевых кораблей. Время его начала стремительно приближалось, а я, как и ранним утром, не чувствовал себя готовым к выступлению. Результаты нашей рискованной вылазки за Ключом на Дальгер получились, прямо сказать, сомнительными в плане результативности.

Я попросил Ниану помочь главному врачу и двум ученым провести подробный анализ свойств таинственного Ключа. Сводные данные, которые мне предоставила главная помощница, не подарили новой надежды, а лишили последней, единственной.

Отвлекшись от изучения графиков и цифр, я опустил руку, держащую коммуникатор, и быстрым взглядом окинул зал совещаний. Пока все места были пусты, голографические проекторы выключены.

Мы с Нианой пришли задолго до начала совещания, и теперь стояли рядом на большом возвышении в центральном круге, предназначенном для докладчиков. Роботы и младшие помощники сновали внизу, проверяя исправность технических устройств. Многие из участников не могли явиться лично на флагманский корабль. Связь должна быть безупречной. Но что услышат капитаны? Какие новости получат?