Передружба. Недоотношения - Алекс Хилл

– Накину чизкейк и орехи в карамели.

– Это грязный ход, Кот.

– Сейчас я готов на все.

– Тогда вместо капучино большой банановый латте.

– Договорились, Лисенок. Расскажешь о своих приключениях.

– А ты о своих злоключениях.

Чувство неловкости летает между нами тонкими паутинками, но их сдувает теплый ветер дружеских воспоминаний. Общие шутки, искренние улыбки, понимающая грусть. В кофейне пахнет сладкими десертами, играет легкая музыка. Сидим с Богданом за столиком у окна друг напротив друга и не можем наговориться, обходя стороной события трехмесячной давности. Мы снова мы. Кот и Лисенок, которые дружат с пятого класса непонятно по какой причине. Девочка в скорлупе с мешком сарказма и скептическим взглядом на жизнь и мальчик-хулиган с ранимой душой, которую скрывает за напускной смелостью.

– Так этот Артем твой парень? – спрашивает Богдан, запуская руку в вазочку с орехами в карамели.

– Ты чем слушаешь? Пятой точкой? Я же сказала, мы друзья. А у тебя тут как? Таня, Оксана…

Кот напрягает челюсть, но я не тушуюсь. Продолжаю сверлить его прямым взглядом и ждать ответа.

– Помнишь Кирюху Синькова? Он окончил школу в прошлом году.

– М-м-м… Что-то не очень.

– Он еще принес на день учителя полторашку дедовского пойла и накачал половину старшеклассников.

– А-а-а! Помню. Неделю школа вишневым спиртом воняла.

– Ну да, – смеется Кот. – Мы пересеклись с ним в «Чайке» и вроде как затерли. Нормальный тип. Короче, Оксана мутит с Киром. Мы в одной компании, вот и общаемся.

– Я думала, у нее виды на Витьку.

– Не знаю. Сосется она с Кириллом.

– Понятно. – Запиваю детали новой жизни Кота банановым латте. – А Таня? Решил все-таки дать ей шанс?

– Она меня поймала, когда было очень фигово и… Мы с ней…

– Дальше можешь не продолжать.

– Такие дела.

Весело. Можно мне стиратель памяти?

– Ну-у-у… – насмешливо тяну я. – Все заслуживают шанса. Вдруг она твоя судьба.

Кот всматривается в мои глаза, словно пытается отыскать ложь, но я не даю ему такой возможности, хватаясь за телефон.

– Мне уже нужно домой.

– Я провожу.

– Может, лучше проводишь свою девушку?

– Подождет. Они с Оксаной сейчас, наверное, поедут в «Чайку». Я позже подскочу.

Богдана из прошлого сейчас бы начала брыкаться, отправлять Кота к девушке и наставлять на путь истинный, но я уже не она. Я хочу, чтобы он проводил меня, поэтому заталкиваю излишнюю доброту подальше, концентрируясь только на собственных желаниях.

Шагаем с Котом плечом к плечу по дворам, как в старые добрые времена. Говорим о родителях, делимся последними новостями наших семей. Мне нравится восстановленное равновесие между нами, но оно все еще очень шаткое. Один толчок, и все снова разрушится. Мне бы этого не хотелось.

Много воды утекло. Многое изменилось. Наше окружение, взгляды, привычки. Время не стоит на месте. Каждый день происходит что-то, накладывая отпечаток на ладони с линиями судьбы. Богдан дорог мне как друг детства, как близкий человек, а мои чувства… Может, это эффект незавершенного действия? Я так долго любила его или думала, что любила. Или любила по-детски, чисто, без притязаний на дурацкое «встречаться». Может быть, это обычное навязчивое желание, исполнение которого на самом деле мне уже и не нужно?

Останавливаемся у подъезда, хлопаю Кота по плечу:

– Вперед, мой друг! Тебя ждут великие дела.

– Величайшие, Лисенок. Не путай.

– Ох, простите… Как я могла? – дурачусь, широко улыбаясь.

Богдан возвращает мне улыбку, и я вижу в ней его прежнего. Вертлявого мальчишку, который не мог усидеть на месте, всех задирал и постоянно кривлялся. Жаль, что мы не можем остаться в детстве подольше. Там все было так просто. Если я обижалась, то отвешивала Коту «печеньку», а он строил мне смешные рожицы, чтобы я рассмеялась и перестала дуться. Где все это теперь?

– Я рад, что мы поговорили.

– Мы бы сделали это раньше, если бы кое-кто не тупил, – подмечаю я.

– Ты всегда говорила, что я отсталый. И вот доказательство.

– Мы оба накосячили, – говорю серьезно и искренне. – Но теперь… Все будет хорошо?

– Конечно, Бо. Все будет…

На этот раз звонит телефон Кота, и, на мое удивление, он безжалостно отбивает вызов, лишь на секунду задерживая взгляд на экране.

– Тебя уже требуют?

– Ага.

– Так иди.

– Сейчас пойду, – произносит Богдан, но не двигается с места.

Вот и все. Смелость закончилась. Последние несколько месяцев ощущаются как никогда явно. Страхи и комплексы выползают под взглядом серых глаз из-под камней, которыми я пыталась их придавить.

– Ладно, Кот. Дуй в свою «Чайку», а я пойду размораживать конечности, – выпаливаю я и разворачиваюсь, вскидывая вверх руку и перебирая пальцами. – Привет Оксане и Тане. Вряд ли они будут ему рады, но ты все равно передай.

– Я пришлю тебе фотки их удивленных лиц, – громко заявляет Богдан.

– Договорились.

Мама сразу замечает мое настроение, но я громко объявляю: «Без комментариев» – и уползаю в логово, сжимая телефон. Кот написал мне, когда я еще поднималась по лестнице, и продолжает писать до сих пор. Болтовня ни о чем: мемы, шутки, новые песни, куча смайликов и приколов. Богдан добирается до «Чайки», но не прекращает переписку. Что происходит? Он должен сейчас развлекаться со своими крутыми друзьями, но вместо этого присылает мне картинки котов в очках.

Приятное тепло охватывает тело. Не могу перестать улыбаться. Он далеко, он не со мной, но большая часть его внимания принадлежит мне. Нос задирается сам по себе, а чувство собственной важности растет. Засыпаю с телефоном в руке и с трепещущим сердцем, которое поймало надежду и в этот раз не хочет от нее отказываться.

Тридцатое декабря официально самый сумасшедший день в году. Все, кто не успел подготовиться к Новому году, в панике несутся в супермаркеты, чтобы собрать остатки с продуктовых полок и скупить все шампанское по акции. Мама большая умница в этом плане, подготовилась заранее, но забыла одну очень важную деталь. Зеленый горошек! Это же настоящая трагедия! Какое оливье без горошка?!

Естественно, эта важная миссия поручена Богдане. Я ведь обожаю стоять сорок минут в очереди на кассу с одной банкой горошка в руках и шоколадкой-антистрессом. Здороваюсь наперебой со знакомыми, а сама мысленно разбиваю об их головы стеклянные шарики. Настроение сегодня не фонтан, а все потому, что Богдан еще не писал мне. Он был в сети последний раз в четыре утра. И как дядя Гоша позволяет ему гулять так долго?