Карантинный мир - Михаил Атаманов

– Совершенно никаких следов того, что крушение вашей лодки могли подстроить какие-либо недруги, – резюмировал итоги их изысканий ловец Тагиз-ор-Хунай. – Нет ни отпечатков ног, ни поломанных кустов или других признаков долгого пребывания людей в засаде. Даже охотничий лук никто не взял, хотя такое оружие стоит немало монет.

– Так мы никого и не виним, – ответила за обоих Валери, поймав на себе вопросительный взгляд Мажека. – Был сильный ветер, а мы и ранее видели ломающиеся от порывов ветра большие ветки. Просто нам с Мажеком не повезло, что одна из таких ветвей рухнула прямо на нас.

Все вокруг закивали головами, соглашаясь с таким простым и устраивающим всех объяснением произошедшего. Валери же горько усмехнулась про себя. Ну какие следы они тут думали найти? Кай-хог и Кириз-ир не настолько глупы, чтобы оставлять зарубки на деревьях или сходить по нужде прямо на месте преступления. Тем более они не стали брать приметный охотничий лук, который бы в посёлке Хунай моментально опознали. А все отпечатки ног преступников давно смыл идущий второй день ливень.

Валери отвернулась и пошла усаживаться в лодку. Они с Мажеком ещё утром условились молчать о том, что слышали. Ведь не было никакого сомнения, что бездоказательным словам детей, обвиняющих двух уважаемых взрослых жителей посёлка Хунай, никто не поверил бы. Или, что ещё хуже, могли потребовать проведения «поединка чести», когда двое непримиримых жителей сходились не на жизнь, а на смерть на ритуальных ножах, а выживший назывался правым в споре. У безногого Мажека шансов справиться со своим старшим братом-воином не имелось никаких. Впрочем, у Валери шансов выйти победительницей в схватке на ножах со взрослым воином было не больше, чем у её друга-калеки. Поэтому Валери промолчала.

Ураган оказался действительно ужасен. Третий день ветер ревел словно раненый зверь, норовя опрокинуть набок дом молодой охотницы. Чёрные тучи стремительно проносились по небу, стегая крышу хлёсткими струями дождя. Валери стояла у окна, кутаясь из-за озноба в старую волчью шкуру, которая обычно лежала на топчане. Девушке было холодно, но огонь в очаге пришлось погасить. В доме ещё не был закончен ремонт, а чинившие крышу мужики частично разобрали сложенный из камней дымоход. И теперь сильный ветер гнал весь дым и искры внутрь жилища. Угара Валери не боялась, так как окна в её доме были лишь прикрыты плетёнными из тростника занавесками. Но вот летящие искры представляли серьёзную опасность в деревянном доме с соломенной крышей. Обычно справиться с искрами помогала заслонка из обожженной глины, но сейчас искры проникали в дом через дыру в дымоходе.

Девушка отошла от окна, привязав петельки на углах занавески к специальным крючкам в стене, чтобы полотнище не хлопало на ветру. В доме было темно и неуютно. Валери подошла к столу, на котором лежал так и не доеденный ею холодный завтрак из маринованных овощей. Урожай с огорода в этом году оказался неудачным, запасов не хватит даже до нового года, не то что до далёкой весны. Девушка не понимала, то ли это соседи стащили часть созревших овощей, то ли просто случился неурожай. Обычно они с матерью заготавливали по четыре больших корзины всевозможных овощей, не считая двух бочек с маринадом и солениями. В этом же году от засолки пришлось вообще отказаться, так как собранного урожая хватило только замариновать овощи в бочонке и опустить в подпол две неполные корзины пересыпанных холодным песком овощей.

Шёл только четвёртый день сезона дождей…

Валери посидела за столом и решительно отставила тарелку. Нет, так и свихнуться от безделья можно! Девушка поправила безрукавку, проверила содержимое сумочки на поясе и положила туда нож. Сняла с крюка на стене моток верёвки, колчан со стрелами и лук, нацепила на плечи берестяной короб для добычи, взяла в руки острогу и решительно шагнула к двери. На улице всё ещё свирепствовал ураган, но ветер по ощущениям уже постепенно стихал и уже не сбивал с ног невыносимо холодными плетьми дождя, как в два предыдущих дня. К тому же там в Лесу ветер не должен быть настолько сильным, как тут на холмах.

Охранник со своей сторожевой вышки удивлённо уставился на стучащую в створки ворот охотницу. Он явно посчитал Валери ненормальной, если она в такую погоду собиралась выходить куда-то за пределы посёлка. Спорить с сумасшедшими себе дороже, и промёрзший на холодном ветру парень полез спускаться.

– Удачи тебе, урла! – проговорил он, выпустив девушку в сплошную стену ливня.

Решительности у Валери хватило только до разлившегося ручья. Тут девушка остановилась и оглянулась на уже закрывшиеся за спиной ворота. Возвращаться? Или идти дальше в мир сплошного дождя? Об охоте на привычном месте в густых зарослях у ручья не могло быть и речи. Деревянный причал почти полностью скрылся под водой. Казавшиеся ранее нескончаемыми поля тростника тоже оказались залиты возникшим неспокойным озером. Хорошо, что ей сегодня не требовался тростник для изготовления дротиков – у Валери появился лук со стрелами. Оружие ей подарил отец Мажека в качестве благодарности за спасение сына. Причём это был не тот лук, который таскал с собой парень. Этот был меньшим в размерах и не настолько тугим.

Ещё одним приобретением девушки стал небольшой плоский прямоугольный амулет, вырезанный из чёрного дерева. Амулет повесил ей шаман Айдас-хуф, прицепив его на тот же кожаный ремешок, на котором Валери носила зуб виларха. На одной поверхности этого брелока оказалась вырезана руна «ночь», на другой руна «смерть».

– Такой знак полагается каждому охотнику, сумевшему пережить ночь в Лесу, – пояснил шаман удивлённой девушке. – Вообще-то обычно знак пережившего ночь вручается новичку старшим охотником посёлка в торжественной обстановке, этому предшествует целая куча ритуалов. Но так уж сложилось, что у нас старший охотник пропал, а все тонкости ритуалов охотников я не знаю. Так что просто прими этот чёрный амулет из моих рук, Валери-урла. Бытует старинное поверье, что духи Леса относятся к обладателю такой метки с большей благосклонностью, и следующие ночёвки в Лесу проходят для охотника не настолько жутко, как в первый раз. Мажек-уру я тоже вручу такой знак, как только парень немного придёт в себя.

Девушка невольно нащупала прямоугольную бирку у себя на шее. Маленький кусочек тёмного дерева ощущался шершавым на ощупь и чуть тёплым. Почему-то это прикосновение придало юной охотнице уверенности. Валери отвернулась от разлившегося ручья, перехватила поудобнее острогу и решительно направилась в сторону дороги. Её всегда интересовало, куда идёт эта засыпанная битым камнем уходящая вдаль дорога. Почему бы именно сейчас и не проверить?

Валери долго шла босиком по мокрым шуршащим камням. Давно уже закончилась расчищенная вокруг посёлка территория, дорога углубилась в Лес. Всё тоньше становился слой гравия, всё чаще встречались размытые участки и даже огромные лужи. Чем дальше девушка уходила от посёлка, тем хуже становилось состояние дороги. Каждой весной жители посёлка Хунай занимались благоустройством ведущей к посёлку дороги – засыпали ямы, выравнивали покрытие, убирали упавшие ветки и проросшие побеги. Эта работа не оплачивалась, но никто не отлынивал от этой трудовой повинности, так как каждый понимал – не будет дороги, не будет и заезжих купцов с необходимыми для жизни товарами. Каждую весну Валери тоже трудилась наравне с остальными, убирала мусор и выдирала пробившиеся через слой камней ростки. Но обычно облагораживали участок дороги возле самого посёлка, не заходя в Лес настолько далеко, как сегодня ушла девушка.