Дочь по контракту - Мила Дали

— Очень похоже на него, — снова вздыхаю. — Маме я не смогла отказать. Она здесь.

— Конечно.

Вроде с пониманием говорит и в то же время совсем недружелюбно шагает Марк. На ходу вытягивает руку, и несносный попугай тут же приземляется к хозяину, замолкает.

— На место, — приказывает адвокат. Птица снова взлетает и скрывается по направлению кабинета.

Я семеню за Лютольфом. Вижу, как напрягаются мышцы на его спине слегка просвечивающиеся через рубашку. Марк встречается с моей мамой. Она искупала Стефанию и обмотала полотенцем.

— О! Марк Яковлевич, дорогой ты наш, вот так удача! — заискивает мама.

Я ошарашенно смотрю на нее и приоткрываю рот. Хорошо Лютольф сейчас не видит моей физиономии.

— Здравствуйте, Татьяна Николаевна. Не обессудьте, но дочь я у вас изымаю.

Лютольф прекрасно знает, как на самом деле зовут мою мать. Он специально путает.

Я пока не вмешиваюсь, а наблюдаю со стороны.

— Дочь? — не меньше меня пучится мама. — Вы что решили взять опеку над Стефанией?

Мама предпочитает не замечать завуалированной дерзости. В голове же она начала догадываться о серьезных намереньях Лютольфа. Кажется, этот факт ее ничуть не смущает. Зинаида Федоровна успела просчитать финансовый успех адвоката, когда разгуливала по квартире.

А вот меня переменчивость матери беспокоит. Подозрительно быстро Зинаида совершает рокировку. Зато мать постоянна в одном — пренебрежении мной как дочерью. Впрочем, я давно с этим смирилась.

— Считаю уместным, если в документах Стефании будет отчество родного отца, — насильно забирает малышку из рук Зинаиды и оборачивается ко мне. — Анастасия, ты предложила чай нашей драгоценной гостье?

Марк вновь говорит высокомерно. Будто в суде, соблюдая формальности. Я киваю Лютольфу и мысленно упрашиваю замолчать. Зинаида может все рассказать Олегу.

Адвокат уносит Стешу в свою личную спальню. Мама опять пропускает мимо ушей откровенный холод Лютольфа и суетливо бежит за ним.

— Марик, сынок, что ты имеешь в виду?

Марк.

Я упустил момент, с какого времени стал ближайшим родственником для этой вульгарной дамы. Не люблю описывать внешность, но высохшей с годами женщине больше подходит классика в стиле Шанель, а не леопардовое платье и громоздкий комплект жемчуга, оттягивающий мочки ушей.

Дальше не рассматривал, чтобы случайно не вспомнить образ во время утех и не потерять влечения к женскому полу в принципе.

Одной рукой я держу Стефанию второй, захлопываю дверь перед настойчивой Зинаидой.

Сначала оглядываю комнату, оставлю здесь малышку. Никаких травмоопасных предметов в спальне нет.

Как ни крути, но Зинаида мать Анастасии и моя поведенческая линия должна быть нейтральной. Однако на Стефанию эти обязанности не распространяются. Я не разрешу Зинаиде общаться с дочерью, пока не буду уверен в чистых помыслах матери Насти.

Думаю, после моего появления гостья и так не будет задерживаться.

Чуть приподнимаю край полотенца Стефании и замечаю — на ребенке нет одежды. Теперь задача усложняется. Вещи девочки находятся в другой комнате.

— Марик, я такая неосторожная, — Зинаида делает вид, что сама виновата в захлопнутой перед ее носом двери. Вваливается в комнату. — Ты, наверное, не услышал вопроса?

— Услышал, — огибаю женщину и снова шагаю в коридор. — Анастасия, займи уже свою мать!

А Зинаида как плутовка на пенсии топчется за моими плечами. При другой ситуации даже самый отъявленный болван догадался что разговаривать, а уж тем более давать пояснения ему не хотят. Мать намного хитрее Анастасии. Она умеет во время притвориться.

Анастасия подавлена, скорее всего, ей стыдно за маму.

У меня тоже настроение так себе, хотя когда выезжал из офиса чувствовал эйфорию.

Я разделывался с очередным иском застройщика Минькова, когда мне на телефон поступил звонок из клиники в Англии. Лучший генетик Том Хаддорсон лично проводил для меня исследование. По блату.

— Сэр Лютольф, по сводкам из лаборатории стало известно, что Стефания Романова имеет близкое родство с вами. Результаты и документация уже отправлены на вашу электронную почту.

Его слова заставили меня очень быстро долбить по клавиатуре компьютера и в скором темпе отправить застройщика Минькова восвояси, сократив консультацию на тридцать минут.

Я знаю английский в совершенстве и с легкостью прочитал сообщения из Лондона. После этого тупо осел в кресте и еще какое-то время подводил свои жизненные итоги, пытаясь переварить информацию.

Хотя я никогда не считал детей каким-то отягощающим фактором в отношениях с женщинами. Обузой. Такой позицией держатся только слабаки.

Но все равно чувства отличались. После звонка Тома я действительно обрел семью, о которой даже не задумывался прежде. В моих планах было подохнуть холостяком, а стакан воды в старости мне бы принесла молоденькая служанка.

Когда первостепенный шок развеялся, я улыбался как кретин, глядя на отражение в потухшем мониторе компьютера. Странно, но видел я не себя, а Стефанию.

Улыбка сменилась необъяснимым восторгом, и нужные гормоны ударили по мозгам ощущением праздника. На радостях я подорвался из кабинета с чистым желанием вернуться домой раньше. Заехал в цветочный бутик по дороге и скупил у них все белые розы в наличии. Почему-то именно эти цветы ассоциируются у меня с Романовой и, конечно же, Стешей. Но!

О роскошном букете пришлось забыть, когда возле нашей высотки я встретил красную машину Золотова. Да, я оставил розы в арендованной тачке, не потому, что передумал. Реально забыл. Теперь, наверное, их уже убило морозом.

И когда я переступил порог своего дома, то представить не мог, что буду испытывать, смотря на Зинаиду. Держащую на руках мою дочь. Во мне взыграла дикая агрессия. Животная. Больших трудов стоило ее контролировать.

Чувства, будто твоя дочь находится в лапах, а не в заботливых объятиях родственницы. Должно быть, я впервые познал настоящий инстинкт, отвечающий за сохранность потомства. Повторюсь, для Анастасии Зинаида Федоровна мать, для меня истинная приверженка Золотова.

Однако не в каменном веке живем и, мне придется искать компромисс с Настей. Беседовать с ее матерью. Но не сегодня. Я еще ни готов и не придумал стратегии.

Анастасия Евгеньевна осторожно берет за локоть родственницу, чтобы увести ее в кухню, но женщина вырывается, резко подскакивает ко мне и цепляется костлявой рукой в рубашку.

— Сынок, эта девочка, — кивает на Стефанию, — нагулянная. Но если ты решился взять Настьку с приплодом в жены, то цены тебе нет!

— И как бы я жил без вашего благословения?..