От лучшего к величайшему. Как работают принципы успеха в спорте для достижения жизненных целей - Мэтью Сайед

Давайте назовем это «невидимой гениальностью». Это важная идея, потому что, по моему мнению, в нашей стране склонны недооценивать ее значение. Например, когда дело касается защитников, нам нравятся их атаки на соперников в последнюю секунду, когда «нашим» удается сорвать неминуемый гол. Это тоже разновидность искусства, в котором особенно преуспел защитник Джон Терри, и именно за это его так любят болельщики. Это его умение очень эффектно и вызывает бурные эмоции. Мы видим, как героические усилия Терри лишают противника возможности забить.

А теперь вспомните великих немецких или итальянских защитников. Обычно они не занимаются ликвидацией угроз своей команде в последнюю минуту по очень простой причине: им это не нужно. Они обладают тем «невидимым гением», который позволяет останавливать атаки не героическими бросками, а с помощью блестящей расстановки игроков и организационного интеллекта. Они предотвращают атаки соперника еще до того, как те выйдут на критический рубеж. И еще: они очень эффективно объединяют свои усилия таким образом, что их «невидимый гений» проявляется не на индивидуальном уровне, а на уровне команды.

Не в этом ли успех команды в футболе? На пике своей славы «Барселона» имела огромный потенциал «невидимой гениальности». Мы всегда отмечали дриблинг Лионеля Месси, но, если проанализировать, как испанцам удавалось побеждать соперников, окажется, что самую важную роль сыграли не очень эффектные на первый взгляд моменты. Это были короткие пасы, хорошо контролируемое владение мячом и медленное «удушение» обороны противника. Это были блестящие действия Хавьера Эрнандеса и Андреса Иньесты – тех футболистов, которые редко выставляют себя напоказ, но чья спокойная властность составляла основу успеха «Барселоны» (и сборной Испании).

Идея этой статьи возникла у меня после наблюдения за игрой Неманьи Матича в течение последних недель. Он никогда не был так увенчан лаврами, как Эден Азар (Фред Астер команды «Челси») или Оскар, но он занимает вполне достойное место в сердце «Челси». Во многих смыслах он напоминает другого полузащитника – Клода Макелеле. Гений двух этих футболистов проявлялся не в создании эффектных моментов, а в предотвращении их в игре соперников. Чем лучше они играют, тем меньше мы их видим. Мы можем даже свести весь «смысл их существования» на поле к незаметности.

Важность невидимости игроков в игре имеет и математический аспект. В бейсболе, как знает каждый, кто читал бестселлер Майкла Льюиса «Moneyball. Как математика изменила самую популярную спортивную игру в мире», в прошлом тренеры на подборе преувеличивали внешние стороны и эффектность игры спортсменов. Им нравились игроки, которые могли выбить мяч в парк за пределы стадиона. Пожалуй, это бейсбольный эквивалент «разворота» Кройфа на 180° или мячей Бекхэма, забитых со средней линии: это те стороны игры, которые возбуждают зрителей.

Однако проблема состояла в том, что эти очевидные качества спортсменов становились переоцененными.

Здесь следует отметить, что этот аспект выходит далеко за рамки спорта. Банки любят нанимать звезд-трейдеров, газеты любят нанимать звезд-обозревателей, а политические партии любят переманивать в свои ряды членов парламента, недавно засиявших на звездном небосклоне. Поступая таким образом, они игнорируют самую важную вещь: людей в закулисье, чей незаметный вклад в общее дело поддерживает жизнь в организации. Это младшие редакторы, которые исправляют глупые ошибки, могущие в противном случае загубить заголовок; технические сотрудники компании, которые понимают, что трейдер-звезда ведет ее к банкротству; дежурные юристы, которые предотвращают неправомерные действия еще до того, как они могут стать основанием для судебных исков.

В каком-то смысле пренебрежение к незаметному для глаза вполне объяснимо. Мы склонны гораздо больше принимать во внимание то, что произошло, чем то, что только могло бы случиться, но не случилось (то есть предположительное). Специальные службы регулярно предотвращают террористические акты, в ходе которых могло бы погибнуть или быть искалеченным большое число людей, но мы ничего не узнаём об этом, потому что, как бы то ни было, теракт не произошел. Герои-оперативники скорее не допускают появления броских заголовков в газетах, чем создают их. Я ни в коем случае не сравниваю борьбу с терроризмом со спортом. Я просто выделяю недооцененную роль антитеррористических операций.

Сегодня хотя бы в футболе постепенно происходит некоторое смещение акцентов, когда болельщики начинают ценить таких игроков, как Макелеле или голкипер Эдвин ван дер Сар, который в ходе игр целый месяц мог буквально творить чудеса в воротах и при этом ни разу не быть упомянутым в спортивных репортажах. И было бы хорошо не только для футбола, но и для других сфер жизни, если бы эта тенденция развивалась. Пока мы не научимся правильно оценивать значение незаметного, наш мир будет страдать искаженностью.

В первом тайме недавнего матча между «Челси» и футбольным клубом «Куинс Парк Рейнджерс» был один замечательный момент, когда Матич остановил высчитанную им передачу соперника, которая при других условиях могла бы стать началом опасной атаки. Никто не зааплодировал, и мало кто вообще заметил этот эпизод. Но думаю, что Хосе Мауриньо на тренерской скамейке на миг зажмурился от удовольствия. Причина для такой эмоции тренера проста: успешность этого португальца основывается прежде всего на глубоком понимании важности незаметных моментов.

16 августа 2016 года

По окончании матча Энди Маррей и Хуан Мартин дель Потро обнялись. Четыре часа спустя с того момента, когда они начали снимать друг с друга стружку на центральном корте Олимпик теннис-центра на Олимпиаде-2016 в Рио, аргентинец склонил голову на плечо шотландца и шепотом произнес слова поздравления с победой.

Со своей стороны, Маррей обнял соперника правой рукой за плечи, успокаивая его, и принял приветствия восторженной публики. Высоко над кортом, в комментаторской кабине, Саймон Рид сказал: «Два эти спортсмена будут навсегда связаны особыми отношениями». Я думаю, что множество людей по всей Британии и, наверное, Аргентине плакали.

Чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь в простоте спорта. Бить по теннисному мячу – не вакцину изобретать. Если спортивные ученые и сами атлеты найдут способ улучшения на несколько сантиметров мирового рекорда, скажем, в метании диска, это не будет иметь такого ошеломляющего эффекта, как открытие лекарства от рака, новых коммуникационных технологий или источников энергии.

И тем не менее именно потому, что спорт в целом прост, он так захватывает нас. Ни в одной другой сфере деятельности не проявляется с такой очевидностью воля человека к победе, тяга к сравнению себя с другими, овладению миром и познанию пределов собственных возможностей.

Все последние десять дней я с изумлением наблюдал, как моя трехлетняя дочь становилась фанаткой Олимпиады. Ее заинтересовали спортивная гимнастика, прыжки в воду, велосипедные гонки и еще многое другое. Она была поражена драматизмом спорта, волей спортсменов и шокирующим открытием того, что, оказывается, возможно страстно стремиться лишить своего соперника того, что он желает больше всего на свете, и все же обнять его по окончании поединка в атмосфере взаимного уважения.