Тайная дочь - Шилпи Сомайя Гоуда

class="p1">— Что вы сегодня проходили в школе, Виджай?

Кавита всегда с нетерпением ждет этого момента.

— Ничего особенного, мамочка. Умножение, возведение в степень. Учитель говорит, что мне надо как следует усвоить эти темы, чтобы не отставать от остальных.

— Хорошо, — медленно произносит Кавита. Она переносит пустой поднос тхали в раковину и начинает усердно отмывать посуду, чтобы сын не видел, что она вот-вот заплачет.

Это она виновата. Последние несколько недель после обеда Виджай подрабатывал с ней в доме сагиба. Когда один из постоянных посыльных сагиба заболел, мемсагиб попросила Виджая забрать у портного ее блузки. Она заплатила ему пятьдесят рупий и попросила прийти и на следующий день. Так Виджай во второй половине дня занимался доставками, вместо того чтобы делать уроки. Они с Джасу решили, что не будет ничего плохого, если он поможет им поскорее расплатиться с ростовщиком. Но теперь она поняла, насколько глупо они поступили. Они пожертвовали образованием сына, его единственной возможностью на лучшую жизнь, ради нескольких сотен рупий. Кавита с остервенением отскребает засохшие рисины со дна кастрюли.

Входная дверь открывается.

— Привет! — Джасу останавливается, взъерошивает волосы Виджая и направляется на кухню, где Кавита уже разогревает ужин. — Здравствуй, чакли! — Он обнимает жену сзади и кладет подбородок ей на голову. — Мм… дал, — констатирует Джасу, учуяв запах еды. — Как здорово, что мне досталась жена, которая каждый раз может приготовить дал по-разному. — Широко улыбаясь, он подходит к Виджаю и похлопывает его по животу. — Что, Виджай, скажи — нам повезло, что наша мама отлично готовит?

Мимолетная веселость улетучивается от громкого стука в дверь и свирепого голоса Маниша.

— Джасу? Эй, Джасу! Я знаю, что ты там. Я слышу, как ты таскаешь свою тушу у меня над головой. Быстро открывай, или я выломаю дверь.

— Что этот мерзавец здесь делает в такой час?

Джасу большими шагами подходит к двери и, распахнув ее, видит перед собой Маниша, одетого в потасканную исподнюю рубаху, из-под которой торчит нависающее над затянутыми шнурком штанами волосатое брюхо. На лице недовольного рантье недельная щетина, глаза красные, от него несет спиртным. Кавита хватает Джасу за локоть в надежде, что тот отреагирует на приход Маниша спокойнее.

— Маниш, уже поздно. Неужели дело настолько важное, что нельзя подождать до утра? — твердым голосом произносит Джасу и начинает закрывать дверь.

С поразительной проворностью Маниш умудряется вставить свою дряблую руку в проем, чтобы дверь не закрылась.

— Слышь, ты, ленивый ублюдок. Ты задерживаешь плату за жилье уже две недели, и я не собираюсь больше это терпеть, — орет ему в ответ арендодатель.

Джасу стоит в дверях, загораживая собой Кавиту и Виджая.

— Маниш, бхаи, — обращается к хозяину уже более мягким тоном Джасу. — Я заплачу. Разве я когда-нибудь подводил тебя за те восемь лет, что мы живем здесь? Недавно у меня произошла неприятность с работой, и… мне нужно немного времени.

— Времени? У меня нет для тебя времени, Джасу. Ты крадешь эти деньги из моего кармана, слышишь?

Маниш трясет кулаком в воздухе.

— Думаешь, тебе одному нужна эта квартира? Да у меня очередь отсюда и до самого океана из тех, кто хочет жить здесь, и все они готовы платить вовремя. Я не могу тебя ждать, Джасу!

— Маниш, бхаи, пожалуйста. Ты не можешь просто выкинуть нас отсюда. Мы говорим сейчас о моей семье. — Джасу открывает дверь шире, чтобы хозяин увидел Кавиту и Виджая. — Ты ведь нас знаешь. — Он старается говорить с уважением. — Я обещаю, что достану деньги за жилье. Пожалуйста, Маниш, бхаи.

Джасу умиротворяюще складывает ладони. Кавита от волнения едва дышит.

Маниш качает головой, тяжело выдыхая.

— Пятница, Джасу. У тебя есть время до пятницы, и все. Потом пойдете на улицу.

Он разворачивается и, разгоняя тараканов, живо припускает вниз по лестнице своей переваливающейся походкой.

Джасу запирает за ним дверь и, прислонившись к ней лбом, тяжело вздыхает, прежде чем взглянуть на жену и сына.

— Жадный ублюдок. Мы вовремя платили ему каждый месяц на протяжении восьми лет.

Широкими шагами Джасу возвращается в кухню.

— Мы мирились с загаженностью его туалетов и отключениями воды без предупреждения и ни разу не пожаловались. — Джасу грозит кулаком в сторону двери. — И вот он легко и просто готов выкинуть нас. Негодяй! — Он берет из трясущихся рук Кавиты тхали, снова шагает на кухню и садится за стол. — Ему повезло, что я за него не взялся, — добавляет Джасу, кладет в рот большую порцию дал-бата и энергично жует.

— А почему, пап? — в дверях кухни возникает Виджай.

— Что? — переспрашивает Джасу, не отрывая взгляда от еды.

— Почему бы тебе не сделать так, чтобы Маниш перестал сходить с ума и заявляться сюда всякий раз? Он вчера приходил и напугал маму…

По глазам сына Кавита видит, как он расстроен и разочарован, и она знает, что Джасу тоже заметит это.

— Да ладно, полно, ничего страшного. Я не испугалась. Папа разберется, хорошо? А сейчас тебе надо пойти доделать домашнее задание, — уговаривает сына Кавита, показывая на книги и листы бумаги, разбросанные по полу.

— А что, Виджай? Что, по-твоему, мне надо сделать? Этот человек негодяй. Он пользуется людьми, которые зарабатывают себе на жизнь тяжелым трудом. Тут уже ничего не поделаешь.

— Я не знаю, пап, сделай что-нибудь. Отдай ему деньги. Врежь ему. Сделай что-нибудь. Хоть что-то. Хватит его упрашивать, — говорит Виджай с набитым ртом.

У Кавиты перехватывает дыхание и она инстинктивно подается вперед. Джасу резко вскакивает и в один шаг оказывается возле Виджая, замахнувшись на него кулаком.

— Прикуси язык! Ты думаешь, ты лучше отца, потому что учишься в школе? Я каждый день гну ради тебя спину. Много ли ты понимаешь! — Глянув на свой недоеденный ужин, Джасу в сердцах толкает тхали, и тарелки звякают. — Я сыт по горло дал-батом. — Он разворачивается, собираясь уйти. — Сыт по горло!

Кавита идет за мужем по коридору.

— Джасу, он еще мальчишка. Сам не понимает, что говорит. — Она смотрит, как муж надевает чаппалы. — Куда ты идешь?

— Куда глаза глядят. Подальше отсюда!

Джасу с грохотом захлопывает дверь.

Некоторое время Кавита стоит, уставившись на закрытую дверь. Она чувствует, как страх перерастает в недовольство всеми — Манишем, Джасу и Виджаем — за то, что каждый из них распыляет вокруг нее зло, словно бензин, и превращает пейзаж ее жизни в выжженную равнину. Она несколько раз глубоко вдыхает, прежде чем повернуться к сыну. Он всего лишь мальчишка.

— Виджай, — говорит она, крепко беря его за плечи. — Что с тобой происходит? С отцом нельзя так разговаривать.

Виджай сверлит ее