Мой ядовитый шеф - Марина Дарман

Тем временем зубастая пасть выплюнула добычу, явственно икнула и зевнула. Стебель стремительно сокращался, возвращая морду объевшегося монстра на подоконник. Целители прекратили необычный танец и слаженно вздохнули. Они пошлепали прочь от опасного места, и только те двое, что держали загадочные коробочки, остались, где стояли.

Пасть снова казалась осоловелой и безопасной. Глядя на нее сейчас даже представить невозможно, какой она бывает жуткой. Оставшиеся переглянулись и опустили коробочки. Жаль, выражения лиц не видно. Неужели даже сейчас эти рыбы невозмутимы?!

Один горгон сразу пошел к выходу, второй – замешкался. Крепко спящий цветок, проснулся гораздо быстрее, чем заснул. Добычу он заглотнул с одного выпада и сразу стало видно, как он подрос. Если раньше укрывал до плеч, то теперь – до пояса. Всего несколько доноров и его размеры сравняются с тем, что в кабинете.

Ноги, выглядывающие из цветка, выплясывали дикий танец, словно их обладатель визжал от ужаса. Хотя, почему словно? В отличие от несчастных подопытных, этот индивид точно понимал что происходит. Какого это, знать что ждет, и не иметь возможности исправить?

Я смотрела не в силах отвернуться. В щель много не разглядишь. Тут же происходящее предстало во всем ужасающем величии. То, что постигло большинство горгонов и, что ждало меня, опоздай Хрум хоть ненадолго. Жаль его или нет? Не знаю, но они меня не пожалели.

Пасть наконец выплюнула горгона. Цветок, хищно облизнувшись, дернулся с такой силой, что тонкая веревочка, ведущая к подоконнику, лопнула. Недавний росточек гибко потянулся, присел и подпрыгнул. По горшку зазмеились трещины, сеточка которых стремительно расширялась. Второй прыжок – горшок распался на корявые половинки. Вот это силища! Одно не пойму, зачем ему земля: питается он явно не из нее?!

Наблюдая за меньшим цветком, я совсем позабыла про его старшего собрата, а зря. Тот смиренно дождался возвращения целителей, что пожелали его проверить. После буйства младшего, это неудивительно, а вот то, что они вошли в кабинет без подготовки – странно. Чего в этом больше смелости, глупости или самоуверенности? Хотя бы коробочки свои загадочные достали, так нет же.

Заложив руки за спину, они топали друг за другом, кружа вокруг дремлющего цветка. Тот притворялся до того убедительно, что даже я поверила. Кто знает, какой у него период бодрствования? Может совсем небольшой и давно пора отдохнуть! Его пасть висела вовсе неподвижно, и только листики чуть-чуть подрагивали, колыхаясь от движения ученых. Колыхаясь?

– Тебе не кажется, что он слишком уж крепко спит? – шепнула я, толкнув Хрума локтем. Тот с готовностью отозвался, не отвлекаясь от картинки.

– Спит-то он нормально. А вот колышется слишком сильно. Можно подумать они вокруг с заклинанием «Ветродуй» ходят?! Листья-то у него во какие, – приятель растопырил пальцы, показывая, – не каждый ветер подействует. У тут, чуть ли не сносит с места.

Умница Хрум, как всегда, заметил главное. Мы со Шмыгом затихарились и даже дышать стали тише, чтобы ничего не пропустить.

Присмотревшись, и я заметила, что листья не просто покачиваются, а поворачиваются следом за тем горгоном, что пришел вместе с Ириа. Так вот, кто тут главный вдохновитель проекта?!

А тот подходил то дальше, то ближе, но неизменно держался на таком расстоянии, что даже я видела: без прыжка цветок не достанет. Догадывается или предчувствует?

– Да уйди ты уже! – не выдержала я.

Сцена предыдущей агонии и бездумно сидящего на полу ученого еще виднелась и смотреть без содрогания не получалось. Одно радует, эффект временный. Иначе процедуру не подновляли бы регулярно.

Главный враг старшего цветочка в очередной раз прошелся по кабинету, сцепив руки перед собой и направился к выходу. Цветок вздрогнул и заметно дернулся. И вроде тихое движение, но горгон насторожился и… пошлепал обратно. Когда до цветка оставалось три шага, Хрум прижал ладонь к моим губам. Вовремя.

Один шаг. Самый важный. Цветок бросается вперед и накрывает бедолагу до самых пяток. Звук заклинание не передает, но отчего жутковатый визг упорно звучит в ушах, ввинчиваясь с такой силой, что хочется потрясти головой.

– Ты п-представь, – Хрум поежился и убрал ладонь. – Они проделали это много раз. Очень много раз. Как они выдержали?

– Ну, никто не умер, – протянула я, не зная, что ответить.

– Хочешь посмотреть еще раз?

– Неа, – я собралась спрыгнуть с забора, но приятель удержал меня.

– Эту дрянь надо уничтожить. И я не о сумасшедших целителях.

Кабинет обезгоргонел за щелчок пальцев. Толпа слаженно топала к выходу, даже не пытаясь помочь коллеге. Вот это взаимовыручка и дружба! Они все такие или эти настолько привыкли к жуткому питомцу, что тоже лишились эмоций и не заметили как?!

Меж тем из противоположного коридора выплюхал уцелевший горгон и кинулся к выходу, где уже толпились остальные. Давка усугубилась паникой и сразу двумя цветочками, кровожадно наблюдавшими за паническим бегством. Растительные уродцы напоминали падальщиков, питавшихся ужасом умирающей жертвы. Они не торопили, но и не отступали, давая тем возможность сполна насладиться неизбежностью.

Толпа вывалилась за порог, отдавив друг другу ласты, а я наконец поняла, что за визг слышала все это время. Визжали вовсе не жертвы. Точнее жертвы, но будущие. Эх, горе изобретатели, весь город поработили, а о путях отступления не позаботились. Вот до чего самоуверенность доводит!

– Пора! – хмыкнул Хрум.

Он отодвинулся от меня совсем ненамного, но так, что старший цветочек оказался на одной с ним линии. Не знаю, что задумал, но надеюсь мы успеем сбежать до того, как они сожрут и нас тоже!

А приятель выставил ладони перед собой и выстрелил из них водой. Две мощные струи ударили по опешившему зубастому лютику, а я прижала кулак к губам, чтобы не взвыть от досады.

– Ты издеваешься? Какая вода? Он тебе сильно маленьким кажется? Додуматься надо, полить цветок. Напугал игольника14 голой попой!

– Умная? Сделай что-нибудь сама, – огрызнулся Хрум, но поливать не перестал. Лишь усилил напор. Теперь вода хлестала так, будто по соседству вышло из берегов озеро. Того и гляди двор в прудик превратиться. Хм, а это мысль!

Еще до конца не уверенная в том, что делаю правильно, я вспомнила о собственной бытовой магии и способностях к починке чего угодно. «Залипин» – и дыры в красивом заборчике начали стремительно затягиваться. Надолго это воду не остановит – не герметик все-таки, – но на время пруд обеспечен.

Цветки бодро скакали к нам, не обращая внимания на ливень. Они даже скалиться стали злораднее. И так воодушевились, что не заметили, как очнулись ученые и присоединились к поливанию. Двор в пруд превращался с такой скоростью, что будь я чуть пониже, паниковала бы. Но горгоны двоякодышащие и воду любят.