Синеглазый дьявол - Диана Уайтсайд

– Уильям, прошу вас, вы не можете просто взять меня? – просила она.

– Нет. Повтори еще раз.

– Уильям, – застонала Виола, снова сжав его. Господи, как же ей хотелось большего. Предвкушение росло. Дуновение свежего воздуха коснулось ее разгоряченного лица, и она вздрогнула.

Хуже всего то, что оба они одеты выше пояса, что совсем непристойно, скандально и очень возбуждало. Она обняла его за шею, испытывая наслаждение от того, как его шерстяная куртка трется о ее голую кожу сквозь шелк. И она опять вздрогнула.

– Что, если нас кто-нибудь увидит? – прошептала она.

– Никто не войдет ни в гостиную, ни в спальню, ни в ванную, если дверь закрыта, пока их не позовут. Повтори еще раз, Виола. Ты сделала это трижды, а должна сделать еще семь раз.

– Семь? – заныла Виола. – Семь? Я не могу ждать так долго.

Уильям шлепнул ее по заду. Она ахнула, дернулась, потом сделала, как он велел.

– Еще. – Голос его звучал неумолимо. – И считай их.

– Вы мучаете меня, Уильям! Мучаете, дьявол вы этакий!

– Чем быстрее ты все проделаешь, тем быстрее получишь то, что заслужила.

Виола выругалась, но подчинилась. Она вся горела, она хотела получить наслаждение, которое мог дать только он. Но он продолжал:

– Шесть.

– Нет, семь, – возразила она. – Что я сделала, чтобы терпеть такие муки?

– Еще три раза, – приказал он.

– Пытка какая-то, – пробормотала она. – Восемь. О Господи, – всхлипнула она. – Девять. Десять, черт побери!

Вдруг Уильям обхватил ее бедра и усадил на себя Виола задохнулась, и волны наслаждения побежали по ее телу все быстрее и быстрее.

– Еще, еще! – И она вцепилась зубами в лацкан его куртки, чтобы заглушить свои крики.

– Тебе придется делать такие упражнения регулярно, золотце, – заметил Уильям спустя несколько минут, когда все закончилось. Он расстегивал ее шелковую тунику.

– Да, Уильям, – кивнула Виола, больше, однако, обращая внимание на контраст между его загорелыми пальцами и своей белой кожей.

– Десять раз в наборе, три набора в день. Без меня. – Он провел пальцем по ее вене.

Виола счастливо вздохнула, а потом поняла, что он сказал.

– Без вас? Но тогда будет совершенно невыносимо.

– А разве занятия на пианино легкие?

– Нет, конечно, нет.

– Начнешь с завтрашнего дня, золотце.

– Да, Уильям. Но вы, наверное, либо имели порочную учительницу, либо обладаете прирожденным талантом выдумывать такие пытки.

Уильям рассмеялся.

Уильям еще раз провел пони по кругу, подбадривающе хлопая длинным хлыстом сзади, стараясь рассмотреть, не покалечена ли лошадь. Как все остальные лошади в Лайонсгейте, Дейзи хорошо откормлена и обычно более чем довольна своей участью.

Но вчера две обучающиеся в Лайонсгейте леди погнали из деревни свои двуколки, запряженные пони, и одна двуколка перевернулась. Пока что пони чувствовали себя лучше, чем их погонщицы: одну глупую особу леди Ирен немедленно выгнала за нарушение правил, а другую заперла в ее комнате на неделю. Если бы пони пострадал, учащуюся тоже отослали бы домой.

Уильям улыбнулся, глядя на ровный аллюр Дейзи. Он тоже повзрослел за год, прожитый в Лайонсгейте, вырос и округлился. И уже не походил на долговязого подростка, а на молодого человека. Его сбережения тоже выросли, и до такой степени, что теперь денег больше чем достаточно, чтобы купить билет на пароход.

Но он все еще оставался здесь. С самого начала он заинтересовался, чему здесь обучают. Теперь, когда он лучше знал курс обучения, ему страшно захотелось стать учащимся, что оказалось невозможно.

Лучшие семьи Европы присылали сюда своих юношей и девушек обучаться выездке. Некоторые из слуг, давно живущих в поместье, помогали в обучении, но всегда в качестве живых подпорок: они собирали куски шелка, которые отрывались от вечерних платьев учащихся, поддерживали стесненных и хихикающих особ женского пола, чтобы они не свалились с лошади, предоставляли джентльменам коллекцию тростей на выбор.

Уильям хотел большего. Он хотел обрывать платья, связывать женщин, бить их тростью, пока они не достигнут высшей точки. Теперь его оценили как конюха, который умеет обращаться с кнутом, но он мечтал научиться употреблять кнут так, чтобы доставлять удовольствие женщинам. Уильям жаждал узнать то, о чем шептались и что вызывало стоны за закрытыми дверями, пока он стоял на страже глубокой ночью.

О, он тоже получил удовольствие от женщин здесь, впервые в жизни. Шлюх, которых можно встретить в глухих проулках Коба, с их жадностью и болезнями, он всегда остерегался. Но атмосфера в Лайонсгейте поощряла чувственные развлечения, и он пользовался ими, потому что имел доступ к кондомам.

Слугам не запрещалось ублажать друг друга, если только мужчины пользовались кондомами, щедро предоставляемыми леди Ирен, и Уильям доставлял удовольствие служанкам и себе самому, но ему казалось мало.

Он решил не уезжать отсюда, пока не узнает, как довести женщину до самого края ее женственности, обрушить на нее поток наслаждения и боли и заставить поверить ее, что она богиня.

Он еще не придумал, как убедить леди Ирен, что ему нужно пройти курс такого обучения.

– Доноваи.

Уильям повернулся и поклонился.

– Да, миледи?

– Ты не знаешь, где О'Коналл? – Леди Ирен одета в платье для лрогуяок, значит, она скорее всего только что вернулась с прогулки к водопаду, одному из своих излюбленных мест уединения.

– Он там, в павильоне, миледи, с лордом Филиппом и леди Аурелией. – Уильям не стал добавлять, что лорд Филипп – нервный дурак, которого с трудом выносят лошади. Или что пони всегда становились покладистыми с леди Аурелией.

Леди Ирен поджала губы и внимательно посмотрела на Уильяма.

– Беги и пришли его сюда ко мне сию же минуту. Можешь остаться в павильоне вместо него.

– Да, миледи.

– Еще одна вещь, Донован.

– Миледи?

– Как ты думаешь, маленькая Дейзи поправится?

– Да, миледи. Просто вчера она малость перепугалась, вот и все.

– Ладно. Тогда поторопись, Донован.

Уильям поклонился. Он передал Дейзи другому конюху и помчался вниз по холму. Леди Ирен не терпела медлительности в выполнении ее приказаний.

Павильон представлял собой имитацию шатра турецкого паши и выглядел безвкусным сооружением размером с очень большую беседку. Его спроектировал и выстроил много десятилетий назад тот же архитектор, что создал увеселительный дворец принца Уэльского в Брайтоне. Павильон имел паровое отопление от бойлера, работающего на угле, так что находившиеся в нем могли вообразить, что находятся в арабской пустыне, а не в сельской местности Ирландии. Внутри Уильям никогда не бывал.