Парализатор - Сергей Бакшеев
Шрифт:
Интервал:
По пути мы заезжаем в гипермаркет и набираем полную тележку продуктов. Какой же кайф быть богатым, впервые в жизни я не смотрю на ценники.
Таксист Никита живет в пригороде в невзрачном двухэтажном доме с трещиной на фасаде.
— Это, конечно, не «Серебряные ключи», — извиняется Никита.
Мы поднимаемся по замызганной лестнице, входим в квартирку на втором этаже.
— Блин, опять с потолка сыпется! — Никита отталкивает ногой кусок штукатурки и тащит продукты на кухню. Мы слышим его громкий голос: — Дом аварийный. Если его снесут, дадут новую квартиру. Власти уже лет пятнадцать, как обещают. Вы располагайтесь. У меня даже душ есть, правда, горячую воду на лето отключили. А я пока на стол соберу.
Какой к черту душ, если в СВЧ шкварчит нагревающаяся пицца. Да и процесс мыться у вчерашнего колясочника ассоциируется с тяжелой медицинской процедурой. А что квартира с трещинами, так мы интернатские к хоромам не приучены.
Вскоре мы втроем сидим за маленьким столиком. Я уплетаю пиццу с ветчиной, цепляю вилкой дольки помидоров и запиваю импортным пивом. Не жизнь — сказка! И компания что надо — ставшая почти родной Марго и клевый чувак Никита. Он хоть и старше нас, но свой в доску! По моему горлу катится ком громкой отрыжки, а он ржет и хлопает меня по спине.
— Не лопни от жадности, — ворчит Марго, видя, как я тянусь за третьей бутылкой пива.
А ну их этих девчонок! Вечно зудят не по делу! Вот Никита меня понимает, с ним можно поговорить по-мужски.
— Я там жил. Это моя квартира.
— Конечно, — соглашается Никита.
— Я не украл, я взял свое!
— Ясен пень.
Я вспоминаю, что прихватил в сейфе еще и папку с бумагами. Приношу ее, раскрываю ее на коленях и перебираю листы с гербовыми печатями. Нахожу свидетельство о собственности на нашу квартиру в «Серебряных ключах». Владельцем числится Артур Викторович Соломин. Оформил через полгода после автокатастрофы.
Вот гад!
Вчитываюсь в новые бумаги. Это дом и земельный участок в Подмосковье. Оформлены в тот же период, что и квартира. Не туда ли в последней день счастливой жизни везли меня родители? И снова им владеет подлый дядюшка!
Я извлекаю из папки еще одну розовую бумагу с водяными знаками и печатью с двуглавым орлом. Вверху тисненые буквы «Свидетельство о государственной регистрации права». Ниже я вижу фамилию дяди и бормочу под нос следующую строку:
— Объект права. Помещение, нежилое, общая площадь три тысячи пятьсот квадратных метров. Адрес объекта. Москва, проспект Вернадского…
Никита выхватывает бумагу. Он человек опытный и быстро въезжает в ситуацию.
— Ни хрена себе! Это же торговый центр на Вернадке! Тот самый, где вы сели ко мне. Он принадлежит твоему дяде.
— Мы туда часто ездили всей семьей, — вспоминаю я.
— Твой дядя оформил торговый центр одновременно с квартирой. Значит, он раньше принадлежал твоему отцу. Что получается? Раз твои предки погибли, то ты, Пашка, — законный наследник. Врубаешься?
— Ну.
— Ни хрена ты не врубаешься. Давай еще по пиву, и я тебе растолкую.
Никита отчпокивает крышку и подставляет мне открытую бутылку. Я отодвигаю пустой бокал и пью из горлышка, так привычнее. Никита сдвигает все бутылки в кучу и начинает объяснять:
— Это собственность твоих родителей. Если ты наследник, то всё, ты понимаешь ВСЁ, что было у твоих предков достается тебе. Торговый центр, дом, квартира, деньги, машина. — В процессе перечисления Никита одну за другой двигает ко мне бутылки. — Машина у вас была?
— Две. У папы и мамы.
— Вот! У тебя должны быть две тачки. — Еще пара бутылок оказывается в моей куче. — Ты мог бы ездить не на такси, а рулить своей машиной.
Никита сжимает перед собой кулаки и показывает, как должен управлять автомобилем крутой драйвер.
— У меня нет прав.
— Фигня, я научу. И жилье тебе принадлежит по закону. Ты мог бы не тратиться на мою халупу, а жить в обалденной квартире. «Серебряные ключи» это же элитный жилой комплекс. А в торговом центре сидят арендаторы. Они же бабло отстегивают владельцу каждый месяц. Представляешь, это сколько?
— Сколько?
— Немеряно! Ты богатый человек, Пашка!
— Он нищий инвалид, — грубо вмешивается в деловую мужскую беседу Марго.
— Так и есть! Его обобрал дядя. — Никита сдвигает все мои бутылки на край стола. И спохватывается: — Ты сказала: инвалид? Я, конечно, понимаю, здоровых людей не бывает, бывают недообследованные, но…
Никита хлопает глазами, стремясь обнаружить у меня отсутствующие конечности. Приходится объяснять, что после катастрофы я был прикован к инвалидной коляске и до сих пор числюсь инвалидом.
— Но всё в прошлом? Это не вернется?
Если бы я знал ответ на этот вопрос! Я сам себе его задавал десятки раз, и тут же отгонял панические мысли. Как же хорошо, когда можешь ходить!
— И фамилия у него Соломатин, а не Соломин, — окончательно опускает нас на грешную землю Марго.
— Это проблема, — соглашается Никита.
Мы выходим с ним на балкон покурить.
— Ты только на перила не облокачивайся, держись у стеночки, — предупреждает Никита, показывая на хлипкое заграждение. — А дядя тебя не признает, ежу понятно. На хрен ему делиться! Кто-нибудь еще может подтвердить, что ты это ты?
— В Москве?
— Ну а где же.
Я чешу затылок.
— Не знаю. Может, одноклассники.
— А ты их сам помнишь? Ты же говорил, что у тебя с памятью… — Никита крутит у виска растопыренными пальцами.
— С памятью беда, — соглашаюсь я. — Но когда я понял, что передо мной родной дядя Артур, я вспомнил, что у него был сын, мой двоюродный брат. В детстве мы ходили на речку, и он учил меня плавать.
— Это не вариант, сыночек с папашей заодно.
— Дядя ляпнул, что у него нет ни сына, ни жены, — припоминаю я оговорку дяди в квартире. — Выгнал, наверное, с него станет.
— А ты помнишь двоюродного брата?
— Немного. Он старше меня. Дядя его Вовчиком звал, а в школе его Пузаном дразнили. Не то чтобы он толстым был, а так, с жирком. А потом наши отцы рассорились, и мы перестали видеться.
— А чего они разбежались?
— Мама говорила, что дядя завидовал нам. Папа работал в банке на высокой должности, а дядя в Дмитрове телефонистом. — Я удивляюсь, что в памяти всплывают такие детали. Возвращение в родной город послужило звонком будильника для уснувшей памяти.
— Слушай, может, твой дядя и устроил аварию, чтобы прибрать ваши денежки! — восклицает Никита.
Я отщелкиваю сигарету. Окурок бьется о перила балкона и рассыпается на десяток огненных брызг, которые быстро гаснут. Я вспоминаю, как на совершенно ровной дороге огромный «камаз» виляет нам на встречу. Кто был за рулем? Память отказывается подчиняться. Я вижу лишь тяжелый бампер грузовика, который сокрушает нашу легковушку. А дальше яркое пятно кубика Рубика на снегу и вязкий туман.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!