Восьмой ангел - Наталья Нечаева

— Сейчас я вам дам визитку, — он захлопал по карманам, потом влез в кейс. Огорченно хмыкнул. — Ну, вот, снова не уследил, все в Москве раздал. Но я вам сейчас черкну номер мобильного, и вы в любое время…

За неспешным разговором, вернее, монологом хозяина купе, потому что Ольга лишь невнятно поддакивала и мычала, прошло около часа.

— Спасибо, — поднялась девушка.

— Ольга Вячеславовна, если вас вдруг не встретят, мой автомобиль к вашим услугам! На всякий случай, я буду стоять возле Петра Первого, в зале ожидания.

Прижимая к себе кипу журналов, Ольга вернулась в вагон. Сразу же, чтобы не забыть и не потерять, решила занести номер приятного знакомого в мобильник.

Где? Оглядела свое место, спящих соседей, заглянула под кресло, проверила карман для багажа наверху. Даже заглянула в баул с вещами, запихнутый под сиденье.

Сумки, ее сумки, коричневой, на длинном ремне, с множеством карманов, в которых спокойно размещались и документы, и билеты, и мобильник, и косметичка, и два футляра с СД-шками, на один из которых была перекачана готовая программа, а на другой — исходники…

Сумки, в которой прямо сверху лежала большая шоколадка, а под ней маленькая бутылка с минералкой… ее сумки нигде не было!

* * *

Доходила неделя, как Рощин приехал за Ольгой в Питер. Целые дни он проводил в научных архивах, благо, его ученые звания и заслуги позволяли получить доступ практически к любой информации, касающейся его исследований. Пару раз побывал в Русском географическом обществе, где полным ходом шла подготовка к изданию его книги о сейдах. Прошерстил все необходимые документы в институте Арктики и Антарктики, до хрипоты вел споры с товарищами — питерскими мегалитчиками. Но все это происходило днем. А вечерами, с гудящей, как кипящий на костре чайник, головой, Влад занимал наблюдательную позицию в Академическом переулке у квартиры Барта, где, как он знал, скрывалась Славина.

Не было минуты за последние дни, чтобы он не ругал себя за ту глупую попытку ее окликнуть, чем, конечно, до смерти перепугал. А потом еще потащился за ней к квартире, идиот! Хорошо, что кто-то остановил его, не дав в полную силу нажать на дверной звонок. Он только приставил к нему палец, как всю руку больно прошило током. Кисть тут же обвисла, как засыхающая плеть, и способность двигаться восстановилась только к утру.

Рощин всегда был очень внимателен к символам и знакам, и эту неожиданно наступившую немочь истолковал совершенно правильно: нельзя! Сейчас нельзя. Надо выждать.

Поэтому он слонялся под окнами, буравил глазами низкую арку, ел ненасытным взглядом подъездную дверь. Славина не появлялась. С той самой минуты, как попыталась сбежать от него, приняв, очевидно, его живой голос за галлюцинацию, она затаилась в квартире Барта, не выходя на улицу и даже не зажигая огня. Но разве могла она, самоуверенная неопытная девчонка, провести его, Влада Рощина? Еще в первый вечер, покидая подъезд и оглядываясь на темные окна, он углядел, что где-то в самой глубине квартиры горит приглушенный свет. Видно, сидеть совсем без света Славина боялась, потому и зажигала какой-то неяркий ночник, чтобы было не так страшно. Этот ночник горел и на вторую ночь, и на третью. Благодаря ему Рощин знал: птичка в клетке, а значит, рано или поздно он ее поймает. Вопрос времени.

Сегодняшний день выдался просто суперудачным! Во-первых, приятели-мегалитчики пригласили его поучаствовать в телевизионной программе, которую готовил питерский канал, и в которой он мог изложить свою теорию Арктиды. Запись планировалась через пару дней, он как раз успевал. Потому что именно в это время он наметил потревожить Славину. А во-вторых, он, наконец, нашел то, что искал. И идея, которая маячила в голове расплывчатой медузой, обрела суть и форму. Причем эта форма оказалась такой красивой и эффективной, что Рощин даже вскрикнул от восторга, не удержав эмоций, чем вызвал недовольное недоумение ученой публики, протирающей штаны в зале университетской академической библиотеки. Дело было за малым: просчитать направление, используя специальную программу, полученную еще в Москве.

Над Питером курилась влажная теплая ночь. Набережная была пустой и дикой. И Нева, пользуясь безлюдьем, развратно подставляла под ушлые пальцы фонарей свое вальяжно раскинувшееся, бесстыдно голое тело.

Рощин уже несколько раз заглянул в знакомые окна, удовлетворенно отметив, что ночник горит. Почему-то сегодня он совершенно точно знал, что встретится со Славиной. Нет, конечно, ломиться к ней в квартиру он не станет. Но… Если она занимается работой, а, скорее всего, звезда отечественного эфира прибыла в Питер исключительно для создания очередного телевизионного шедевра, чтобы никто не отвлекал по пустякам, то в такую ночь, как сегодня, непременно выйдет погулять. Тепло, листья кружатся, как сорвавшиеся с неба звезды, а самих звезд в фиолетовой выси столько, что хоть бери палку подлиннее да и сбивай, чтобы обзор вечности не перекрывали.

Дыша во всю грудь чуть горчащим дубовым духом Академического сада, Влад едва не упустил момент, когда толстый милиционер с аналогичной по комплекции веселой тетенькой, закрыв одни ворота, выходящие на Третью линию, неспешно двинулись к противоположным, упирающимся в Четвертую.

Резвой рысью Влад помчался на звон ключей и едва успел проскользнуть между двумя дородными телами, перекрывшими выход.

— Во! — удивленно крякнула тетка. — И эти туда же! Солидный же мужчина, не мальчик, — укоризненно выговаривала она в спину Рощину, — чего ночами шляться? Трахнул жену и спи себе до утра! Или уже не можешь? — крикнула она, видно, раздосадованная тем, что наглый мужик на ее упреки не отреагировал.

Милиционер тонко и весело заржал, одобряя шутку напарницы. Заскрежетал металл, громыхнула цепь. Рощин нырнул в спасительную темноту переулка и немедленно был атакован сзади двумя мощными лазерами завернувшего с Пятой линии авто.

Влад отскочил на узенький тротуар, черный поджарый «лексус» гордо прошуршал мимо и свернул в знакомую арку.

Чужой, — равнодушно констатировал Рощин, предметно изучивший за время своего патрулирования все машины, ночующие в искомом дворе.

«Лексус» притормозил вплотную с подъездом, тем самым, из сладко чпокнувшей двери выскочил мужик, подал кому-то руку.

— Ольга Вячеславовна, прошу!

Влад автоматически проследил за тонкой фигуркой, спрыгнувшей с высокого порожка.

Славина?

— Ольга Вячеславовна, не переживайте так! Я завтра лично подъеду к начальнику линейного отдела. Придумаем что-нибудь! В крайнем случае, сделаем вам новый паспорт. Все в наших руках! — зазывно тараторил мужик. — Это ж не ваша Москва, тут у нас все по-простому! Если что, звоните, не стесняйтесь! Давайте я вас до квартиры доведу! — И, увидев протестующий Ольгин жест, снова заторопился. — Ну, тогда пусть Денис проводит, хоть сумку донесет!

Вылезший с переднего сиденья амбал подхватил дорожный баул и потопал в подъезд, за Славиной. Оставшийся же извлек из кармана телефон и сказал кому-то в трубку, подобострастно, словно отчитываясь: