ЭмоБой - Антон Соя

— Я — нормальный член общества (и никто бы не засмеялся прислове «член», потому что это тупо). У меня есть цель в жизни, в отличие оттебя, урод. Может, я не слушаю непонятную музыку и не смотрю непонятные фильмы,зато я такой же, как все. И я заработаю нормально бабла, куплю себе «хаммер»,ну и там, женюсь, заведу детей, подниму их…

Можно, конечно, еще и страну было бы поднять, но занепосильные цели Паша не брался. Дома он поднимал гирю, прокачивал широчайшую ибицуру. Он любил слова «поднимать», «опускать» и вообще знал цену словам. Онокончил автотранспортный колледж и работал в сервисе, мастера его хвалили иговорили, что из него обязательно выйдет толк. Выглядел он абсолютнонормальным: крепкий, невысокий, темно-русый. Как все, мог забухать, поддержатьдружескую беседу. Как все, он ходил на дискачи и рейвы снимать телок и, каквсе, обычно обламывался, но иногда и ему перепадало. Паша, как все, фигачил вкомпьютерных клубах в «Каунтер страйк» и, как все, ненавидел эмо…

Хотя это спорный вопрос. С этими розово-черными педиками унего были особые счеты. Началось это давно, еще в школе. Эмо еще никаких незавелось, зато педики уже шлялись везде. На перемене в туалете восьмиклассникПабло Чачик нормально курил и никого не трогал, но тут в тубз заскочил какой-тонаглый старшеклассник и стал, не обращая никакого внимания на Чачика, мочитьсяв писсуар. Чачик, от нефиг делать, посмотрел на наглеца, отметил разницу вразмерах члена в свою пользу, и тут с ним случилось нечто неприятное. Теперь-тоон знает, что это пришла обычная самопроизвольная эрекция, а тогда он реальноиспугался. Он, конечно, не дурак и уже пробил все про такое явление, как стояк,но чтобы так, без участия баб, рук и порно? Он решил, что докурился или вообщесерьезно заболел. Когда же он понял, что с ним произошло, то испугался ещебольше. Слава богу, старшие пацаны во дворе, лучшие друзья Олег и Витое,смеяться над ним не стали, а сказали уверенно:

— Пидор. Этот чувак в туалете — реально пидор. Точняк. Чегобы ему в кабинку не зайти. Встал перед тобой, красовался. Привыкай, Пашка,пидоры везде. Только умело прячутся.

Не сразу Паша-Пабло осознал, какой важный и полезныйинструмент у него теперь всегда имелся под рукой. В следующий раз это случилосьна борьбе, когда он уже учился в колледже. Паша шесть лет ходил на классическуюборьбу и стал камээсом, но, видимо, раньше пидоры ему не попадались ни натренировках, ни на соревнованиях. А тут он стоял в партере, а егоспарринг-партнер Сурен как заорет:

— Эй, бля, я с ним не буду бороться, у него стоит!

Вот педрила! А ведь действительно стоял. Паша тогда отличноотметелил этого гада после тренировки, но борьбу пришлось бросить. А ведьраньше гомики на борьбе не светились. И Паша спокойно ходил в душ, хотя тамвсегда было холодно и даже летом почему-то стояли клубы пара. Так из-за педиковне сложилась спортивная карьера Паши. Чтобы не терять форму, он пошел вкачалку. Но прижиться там не смог. Качалка оказалась переполнена гомиками. Пашадаже не смог переодеться, посидел минут десять в зале, сокрушенно глядя на ихраздутые мышцы, с трудом успокоился и ушел. Кто бы мог подумать, качки как одиннапрягали чуткий Пашин орган. Но не таков был Пабло, чтоб сдаваться. Он сталтягать тяжести дома и на какое-то время забыл про педиков, уверенно двигаясь к своейцели и постигая в колледже азы автомобильной науки.

Общественный транспорт — от него все зло. В автобусах неувидишь голых тел наглых педерастов, зато они умудрялись прижаться к Паше вутренний переполненный час и возбудить его даже через толстую куртку и штаны.Один раз Пабло даже кончил прямо в автобусе, не доехав остановку до колледжа, иуныло побрел домой переодеваться. С тех пор пришлось ему ходить в колледж идомой пешком. Нет худа без добра, зато теперь он жил в отличном тонусе, каждыйдень по три часа проводя на воздухе в движении. Пошел самый трудный период вПашиной жизни. Его простую душу грызли подлые мысли. Наглые пидоры сталиприходить в его сны, принося с собой поллюции, и Пашу впервые посетили сомненияв собственной нормальности. И поделиться-то ими, как назло, не с кем. Не будешьже говорить об этом с родаками, особенно с отцом, который, придя с работы изавалившись на диван перед теликом, сразу начинал причитать:

— Вот, пидоры. Надь, ты только посмотри!

Независимо от того, какой канал, фильм, концерт или передачуон смотрел. Не было рядом с Пабло и верных старших друзей, Олега и Витоса. Олегсел за «хулиганку» на год, а Витое служил в стройбате. Тяжело пришлось Паше, ноон справился, рос в нем настоящий мужской стержень. Он продолжал ходить пешкоми качаться дома. Перестал смотреть телевизор, его вполне заменил комп, накотором можно рубиться в «мочилки» без устали. Перестал париться по поводуснов. Должен же быть от пидоров какой-то толк. А по выходным он долгимивечерами обычно дежурил у какой-нибудь концертной площадки, дожидаясь концамероприятия. Потом выбирал себе гомика посочнее, инструмент отбора в штанах егоникогда не подводил, с серьгой или волосатого, с гребнем или просто в краснойфутболке, не важно. Главное, чтобы он шел к метро один. Паша провожал подлеца втемноте до самой станции, потом резко подбегал — и раз, раз! С левой, с правой,ногой по наглой пидорской морде, за все поруганные Пашины ночи и душевныестрадания. А потом убегал. Иногда во время мести он так возбуждался, чтозамечал, что эякулировал в процессе казни, только придя домой. Зато спал онпосле этих праведных насильственных актов как убитый. С телками у Паши былотоже все в порядке. И любовь происходила как положено — по взаимной симпатии ипосле распития крепких алкогольных напитков. Вот только не снились они Паше,подлые педики не пускали девок в его сны. Так он жил, убив в себе сомнения всвоей нормальности, и совершенно правильно делал. Жизнь не замедлила подброситьаргументы в пользу его стойкой позиции. Вернувшийся с отсидки Олег с упоениемрассказывал, как опускал «чушков» и гонял по зоне «петухов». Дембель Витое неотставал и подкидывал веселые истории про то, как гнобил с друганамидухов-пидоров. «Я нормальный, я такой же, как все!» — возликовал Пабло иподелился с друзьями своими победами над гомосячиной.

— Правильно, — поддержали его друзья. — Долбить их надо вовсе дыры, чтоб Родину не позорили. А то, это, погружают страну в пучинупедерастии.