Цена вопроса. Том 1 - Александра Маринина

– Значит, я каждый раз должен выбирать, каких друзей я люблю больше: школьных или со двора? И взвешивать, кто из них для меня важнее?

– Нет, Костик, речь не об этом. Речь о том, что, когда ты принимаешь решение что-то сделать, подумай: готов ли ты рассказать нам с мамой о том, что сделаешь. Если расскажешь, то не придется ли заплатить за это маминым здоровьем. А если не расскажешь, то не придется ли заплатить за это утратой доверия и отчуждением. Последствия и того и другого варианта я тебе обрисовал. Решение принимать будешь ты сам, и ты сам будешь нести ответственность и в том случае, если мама заболеет, и в том случае, если потеряешь своих друзей. Твое решение – твоя ответственность. В своих решениях ты полностью свободен. Но и ответственность будешь нести сам. У любого решения, у любого вопроса есть своя цена, и ты должен помнить, что ее всегда нужно платить.

Голова у Кости шла кругом, но так бывало всегда, когда Георгий Алексеевич объяснял «трудное про жизнь». Ни за что на свете Костя Большаков не пожертвовал бы этими беседами, во время которых он чувствовал себя тупым и умственно неповоротливым, но зато потом, в процессе обдумывания и обсуждения с Колькой и Димкой, начинал ощущать себя совсем взрослым.

Мама в тот день дежурила в больнице, Георгий Алексеевич до позднего вечера проверял тетради и что-то писал в большом блокноте, а Костя, так и не поняв до конца, чему же хотел научить его отец сегодня, валялся в своей комнате на диване с романом об ирландском сеттере Майкле. Уже улегшись в постель и погасив свет, он продолжал сердиться и на себя, и на папу: на себя – за то, что плохо понял, на отца – за то, что не хочет объяснить просто и понятно, как объясняют учителя на уроках. И эти мысли тоже были привычными, Костя каждый раз улыбался, когда ловил себя на недовольстве собой и отцом после таких разговоров. Улыбался он потому, что хорошо помнил тот восторг, ту радость открытия, когда после долгих размышлений вдруг понимал, о чем шла речь и чего добивался от него папа. Иногда эта радость приходила к нему только через месяц, иногда – через день-два, а бывало, что и утром следующего дня.

Над разговором об ответственности мальчик ломал голову недели две. Наконец, ему показалось, что он понял, в чем суть.

– Когда я что-то собираюсь сделать, я должен сначала подумать о том, чем нужно будет за это заплатить, но это не самое главное. Я должен еще подумать, не придется ли платить за это и другим людям, не только мне. И не окажется ли цена больше, чем то удовольствие, которое я получу…

Только став отцом двоих детей, Большаков понял, почему Георгий Алексеевич ничего не упрощал в своих объяснениях, отвечая на вопросы сына-подростка. А когда понял – не переставал благодарить родителей за то, что с самых малых лет заставляли его самостоятельно думать, тренировать мозги и учили многому из того, что основная масса людей постигала на собственном, порой весьма печальном, опыте.

На Юленьке Большаков женился с полным осознанием того, что готов взять на себя ответственность и за ее жизнь, и за жизнь будущих детей, которых он очень хотел и ждал. Но как ни были мудры и предусмотрительны его родители, они не смогли, да, вероятно, и не должны были научить сына всему тому, что приходит только с прожитыми годами. Юля была на три года моложе Кости и только-только получила диплом инженера, отучившись на факультете полиграфической технологии Московского полиграфического института, который, пока она училась, переименовали в Академию полиграфии, по специальности «технология полиграфического производства». Живая, энергичная и обаятельная девушка, как выяснилось, выбирала институт не по призванию, а больше наугад, твердо зная только одно: к гуманитарным дисциплинам у нее ни малейшей тяги нет, поэтому нужно выбирать технический вуз поближе к дому. Оборудованием типографий заниматься ей совершенно не хотелось, и, влюбившись в бравого офицера милиции, она с наслаждением окунулась в роль жены и матери, благо новые законы разрешали не работать. Юля совсем не представляла себе, что такое быть женой сотрудника уголовного розыска. Она мечтала о совместно проведенных вечерах, красиво накрытых трапезах, походах вдвоем в театры и на концерты, поездках на дачу на шашлыки. Однако очень быстро выяснилось, что ничего этого нет: Костя приходил поздно, а иногда и вовсе не приходил, разговаривать ему не хотелось, никакой красиво накрытый стол ему не был нужен, а нужно было только быстро поесть, принять душ и рухнуть в постель, причем из этой постели его могли выдернуть телефонным звонком в любой момент. Невозможно было планировать не только совместный отпуск, но даже выходные. Юля, превосходная хозяйка и отменная кулинарка, стремилась навести в доме идеальный порядок, создать красоту и уют, изыскивала необыкновенные кулинарные рецепты и негодовала, видя, что ее любимый муж ничего этого не замечает и не ценит. От семейной жизни он хотел одного: тишины и покоя. А пылинки и пятнышки на полированной мебели или недостаточно разнообразное меню его ни в коей мере не волновали. Максимум того, что он мог заметить и на что реагировал, – красивое белье на теле молодой жены.

Негодование Юленьки длилось недолго: с наступлением первой беременности она с головой погрузилась в заботы материнские, сначала будущие, а потом и реальные. Родился сын Славик, через два года – дочка Лина. Как только старший ребенок пошел в детский сад, жизнь Юлии Большаковой переменилась. Не прошло и двух месяцев, как активная энергичная мамочка Славика Большакова буквально влюбила в себя весь персонал дошкольного учреждения и стала незаменимой правой рукой заведующей. Если нужно было организовать родителей, собрать с них деньги, добиться какого-то решения в инстанциях на муниципальном уровне, договориться с представителями органов здравоохранения или пожарной инспекции, убедить детскую театральную студию бесплатно сдать в аренду костюмы и декорации для утренника – никто не справился бы с поставленными задачами эффективнее Юли. Пробивная сила, быстрота реакции и невероятное обаяние поистине творили чудеса. Юлию обожали и воспитатели, и нянечки, и повара, и родители.

Славик пошел в школу, и пару лет Юле пришлось разрываться между местом учебы сына и садиком, куда все еще ходила младшая дочка Лина. Надо ли говорить, что и в школе Юлия Львовна Большакова мгновенно стала центром всей родительской активности. Без ее участия и весьма существенной помощи не обходилось ничего, начиная от ремонта спортзала и заканчивая поездками учеников на экскурсии в другие города. Выпускные вечера и «первые звонки», юбилеи учителей, конкурсы и олимпиады, кружки и секции, приглашение известных ученых и интересных деятелей… Дни Юлии проходили в бесконечных общественных хлопотах и заботах, она была нужна всем, и все ее любили и ценили.

Но дети выросли. Сначала Славик закончил школу и поступил в институт, через два года – Лина. И жизнь Юлии Большаковой стала пустой и серой. А ведь ей всего сорок… Почему бы не родить еще ребеночка? И снова детский садик, школа, снова бесконечная круговерть забот, встреч, телефонных звонков, и снова множество людей будут нуждаться в Юлии и восхищаться ее организаторскими талантами.

Константин Георгиевич не нашел в себе в тот момент душевных сил, чтобы поговорить с женой. С момента рождения Славика жизнь для Большакова превратилась в непрерывный кошмар. Когда появилась Лина, кошмар стал вдвое сильнее. Боже мой, как он боялся за своих ненаглядных деток! Ему прежде даже в голову не приходило, что получаемые на службе знания о криминальной ситуации могут так отражаться на отношении к собственным детям. Вокруг него всегда были офицеры милиции, имевшие дело с самыми разными преступлениями в отношении детей и подростков или с преступлениями, которые совершали сами подростки, и ни разу Константин ни от кого не слышал о подобных проблемах дома. Работа – это работа, семья – это семья. Но чем больше он в ходе профессиональной деятельности узнавал, какие беды и трагедии могут случиться с любым ребенком, даже из очень хорошей семьи, тем страшнее ему становилось за Славика и Лину. Эта бесконечная, неистребимая тревога сжигала его изнутри постоянно, днем и ночью, рисуя в воображении самые жуткие картины, стоило только кому-то из детей задержаться хотя бы на полчаса или не ответить на звонок по мобильному.