Сон разума - Андрей Ливадный

Обзорные экраны заволокло взметнувшимися клубами пыли, что-то с глухим стуком забарабанило по обшивке корабля, и Андрей понял: еще пара секунд промедления, и внутрь куполообразной пещеры обрушатся сотни тонн земли…

Вертикаль…

Десять энергетических уровней аномалии космоса, откуда еще не вернулся ни один специально оснащенный автоматический корабль-разведчик… место, о котором не существовало даже догадок…

Быть заживо погребенным под обломками корабля или… – его мысль оборвалась, потому что для бортового компьютера «Новы» в данной ситуации не существовало никаких дилемм. У кибернетической системы имелся свой взгляд на оправданность тех или иных действий… и надпись «ВЕРТИКАЛЬ», настойчиво моргавшая на центральном дисплее, внезапно погасла…

Андрей успел заметить лишь мертвенно-бледный свет, который полыхнул на экранах внешнего обзора, прежде чем их затопил абсолютный мрак.

Он не испытал никаких перегрузок, не было ощущения полета, только моргнуло освещение рубки да вмонтированная в центральную панель управления полусфера масс-детектора внезапно покрылась сложным узором трепещущих силовых линий.

Кречетова, вышедшего живым из десятков боев, вдруг охватила паника.

Его корабль находился в гиперсфере и, подчиняясь заложенной программе, уже пронзил первый энергетический уровень аномалии, соскальзывая вдоль ярко-изумрудной линии, проходящий через центр полусферического монитора масс-детектора.

Это была ВЕРТИКАЛЬ…

Пространство гиперсферы.

Через минуту после головокружительного старта «Нова», продолжая разгон вдоль вертикальной силовой линии, пересекла границу третьего энергетического уровня аномалии.

Обзорные экраны демонстрировали абсолютный мрак.

Андрей окаменел от напряжения, не прерывая работы автоматических систем. У него хватило рассудка, чтобы осознать пагубность любого вмешательства в работу автопилотов. Третий энергоуровень аномалии был доступен лишь специально оборудованным транспортным судам, обладающим мощной силовой защитой, а у его суденышка не было даже намека на генераторы защитного поля. Главным преимуществом «Новы» являлась скорость, но классическая теория аномалии утверждала, что с погружением в гиперсферу понятия «время», «скорость» и «расстояние» постепенно, от уровня к уровню, теряют свой смысл. Все три физические величины стремились к нулю, и Кречетов, не имея возможности перевести «Нову» в горизонтальный полет, лишь нервно сглатывал, ожидая, что произойдет дальше.

Вспышка…

Цифра в окошке индикатора меняется, силовые линии в полусфере масс-детектора сходятся ближе друг к другу, в точности как на исполненных от руки рисунках профессора.

Четвертый энергоуровень. Здесь побывали несколько кораблей-разведчиков.

Вспышка…

Скорость гиперпространственных переходов, которую демонстрировал маленький корабль, казалась невероятной. Андрей не испытывал при этом никаких перегрузок, возрастала лишь внутренняя тревога, подсознательное ожидание катастрофы, ведь окружающее его пространство наполняли энергии такой напряженности, что в них сгорали самые современные исследовательские зонды…

Пятый энергоуровень…

Вспышка…

Думать о том, куда он попал, стало по-настоящему страшно. Здесь еще не бывал никто, хотя отличие от предыдущих вложенных друг в друга пространств заключалось лишь в том, что линии на масс-детекторе сошлись еще ближе…

Вспышка…

Обзорные экраны на доли секунды показывают блик, отраженный от плоскости скошенных крыльев космического аппарата, давая возможность воочию убедиться, что они не оплавлены, – возрастающее напряжение энергетических полей аномалии не успевает вступить во взаимодействие с крохотным материальным телом, которое стремительно пронзает их, наглядно иллюстрируя необычное вступление к последнему научному труду профессора Кречетова.

Восьмой энергоуровень…

Андрей оцепенел в кресле пилот-ложемента, не смея оторвать глаз от полусферы масс-детектора, где отдельные линии напряжения гиперсферы стали сливаться друг с другом, образуя толстые энергетические жгуты.

Их сеть, распределенная в пространстве аномалии, стала настолько тесной, что проскочить сквозь нее казалось делом невозможным, однако автопилот «Новы» имел свой взгляд на данную проблему.

Еще один зримый всплеск энергии, выработанной генераторами высокой частоты, озарил экраны, и «Нова» перешла на девятый уровень, по-прежнему следуя вдоль вертикальной линии погружения.

Сердце Андрея замедлило темп ударов. Через мгновение он достигнет последнего, десятого уровня, и что потом? Устремится ли его корабль прежним курсом, пронзая энергоуровни в обратном порядке, чтобы выйти в трехмерный космос на диаметрально противоположной окраине галактического диска, или…

Последний гиперпереход оказался стремительнее, чем мысль…

У Андрея вырвался невольный возглас изумления.

Он находился в центре мироздания, внутри самой малой по объему энергетической сферы, и тут, впервые за всю практику гиперсферной навигации, человеческий глаз увидел свет.

В пространстве аномалии всегда царил абсолютный мрак. Свет на краткие мгновения превносили в него космические корабли в моменты осуществления прорыва на тот или иной уровень, а тут обзорные экраны внезапно затопило неяркое голубое свечение, имеющее зримый источник. Им являлась дискообразная, вспухающая посередине и истончающаяся по краям туманность с ярко выраженными спиралевидными завихрениями…

Сгусток голубого сияния разительно походил на миниатюрную копию родной Галактики… Андрей невольно бросил беглый взгляд на приборы и понял, что горизонтальная сеть линий исчезла из полусферы масс-детектора, остались лишь вертикали, которые вливались в сияющий диск со всех сторон и растворялись в нем, как реки, впадающие в океан…

…Кречетов был потрясен до глубины души. Внезапно открывшаяся перед ним реальность должна была вызывать ужас, ощущение безвыходности, но на самом деле происходящие события уже перешагнули границы человеческого страха – все инстинкты на время утихли, подавленные необычайным возбуждением разума.

Это длилось несколько мгновений, а потом внезапно наступил мрак…

Андрей не успел ничего понять, только запоздало накатила жуть в тот миг, когда разом погасли все экраны внешнего обзора, отключилось освещение рубки и он остался в кромешной темноте.

Не горел ни один сигнал на консолях пульта управления; он испытал внезапное ощущение невесомости, почувствовал давление страховочных ремней, не давших его телу всплыть над креслом пилот-ложемента, и вдруг…

Необычайные коллизии следовали одна за другой, не давая ни опомниться, ни по-настоящему испугаться…