Капкан - Николай Марчук

Местные законы не позволяли нам добить остатки банды в черте города, поэтому их пришлось выслать прочь. Вначале их слегка траванули газом, потом слегонца избили, а потом поставили перед простой дилеммой: или убираетесь на фиг из Сосновска и больше никогда не возвращаетесь обратно, либо поедете в лес, причем в багажниках машин, причем по частям в разных пластиковых пакетах.

Самое смешное, что за это, казалось бы, общественно полезное деяние нас не то, что не похвалили, нас мягко пожурили, мол, в следующий раз спрашивайте у старших, можно так поступать или нет. Под старшими, подразумевался городской совет, который управлял обеими сторонами жизни Сосновска. Потом, правда, выяснилось, что нас с «кожаными» просто стравили, чтобы посмотреть кто кого, и все возмущения были больше не из-за того, что мы победили, а из-за того КАК мы это сделали. Слишком уж быстро все это произошло, один бой – и все! «Старшие», видимо, думали, что мы будем возиться друг с другом годами, ослабляя и не давая подниматься, а оказалось, два пулемета могут решить любую проблему раз и навсегда. После этого инцидента я сделал вывод, что надо немного сбавить обороты и не выпячивать свою силу и возможности напоказ, а то, не дай бог, городские власти решат, что мы представляем угрозу для них. Скорее всего, из-за этой боязни нам и не дают «добро» на ввоз БТРов. Ладно, решим и эту проблему, в конце концов, сработаем через посредников, пусть немного переплатим, зато получим бронетранспортеры.

Ванька Сиротин несколько раз закидывал мне удочку, типа на фига нам эти бронники, мол, один БТР-80 стоит как десять тракторов, давай деньги вложим с умом и не будем транжирить их на ВПК, но я был категоричен – на обороне экономить нельзя!

Почистил автомат и пистолет, слушая при этом аудиокнигу по основам управления персоналом – катастрофически не хватало «гражданских» знаний, особенно в области экономики и финансов, поэтому и приходилось постоянно учиться и самообразовываться.

В шестнадцать тридцать сделал ручкой на прощание Наталье и вышел через запасной выход. Перешел во вторую часть здания, открыл неприметную дверь и попал в большую комнату, похожую интерьером на офицерскую кают-компанию какого-нибудь крейсера. Единственное отличие, что вместо иллюминаторов – окна, и мебель не прикручена к полу, а так все как и положено – зеленое сукно, полированное дерево, кожа и начищенные до блеска бронзовые финтифлюшки. За длинным столом собрался оперативный штаб, аналитическая группа – зовите, как хотите, а если, короче, то моя команда, реввоенсовет, как я их называл!

Начну по старшинству.

Кузьмич. Он же Дед, он же Старый, он же Мамонт, он же Дизель. Он же Валерий Кузьмич Яковлев, шестьдесят пять лет от роду, уволен в запас по состоянию здоровья в звании полковника автомобильных войск. Характер вредный, язык острый, матерщинник и пошляк, но при этом обладатель золотых рук, растущих из нужного места, и ясного ума, способного думать нестандартно, принимая неординарные решения. В этот мир попал по моему приглашению. Приехал вместе с женой и больной раком соседкой. Старый мне был вместо отца, своего-то я особо не помню, он умер, когда мне было шесть лет, а с отчимом особо отношения не сложились.

Клим. Он же КаВэ. Он же Клим Волхов, здоровенный бугай, ростом два метра, весом больше центнера, уволенный в запас из рядов морской пехоты в звании майора, прошедший: «три восьмерки», Донбасс и Сирию. Тридцать шесть лет. Последнее место службы – ССО. Клим у нас отвечал за подготовку личного состава, гоняя их до кровавого пота и потери сознания. В этот мир попал из-за ребенка, у которого диагностировали рак крови. Клима я знаю лет двенадцать, наше с ним знакомство началось с того, что он помог мне избежать серьезных неприятностей, суливших обернуться приличным тюремным сроком.

Семен Кожанов. Он же Сеня Мент, он же Таран, он же Хохол. Уволен в запас из рядов Росгвардии в звании капитана. 42 года. Прошел первую и вторую чеченские кампании, вначале рядовым и сержантом, потом вернулся контрактником. В звании прапорщика перешел из армии в ОМОН, где и дослужился до капитана, заочно закончил юридический вуз. В этот мир попал из-за жены, у которой диагностировали рак печени. Кожанова я знал через Деда, они были дальними родственниками.

Николай Жудин. 30 лет. Тот самый, парень с женой и двумя пацанами-погодками, с которыми я ехал в одном микроавтобусе по дороге в этот мир. Прозвища у Жудина не было… пока не было. Николай был человеком сугубо гражданской профессии, что-то там про цифровые, вычислительные системы и технологии, если проще, то он у нас отвечал за сбор информации и всякие там «шпионские штучки». Именно Жудин создал и внедрил систему дистанционного поиска и определения находящихся в розыске людей. Для этого подключились к камерам наружного наблюдения на главных въездных воротах в Сосновске, через которые в город попадали девяносто девять процентов всех въезжающих переселенцев. Да и вообще, Николай оказался парень простой и бесхитростный, такой, знаете ли, без «двойного дна», которому можно было доверять. Его жена и дети жили в Сиротинске. Кристина Жудина по специальности была агрономом, поэтому Сиротин тут же забрал их к себе, ну, а мне достался Николай, которому в Сосновске было больше применения, чем на стройке агрокомплекса. За последние месяцы мы с Коляном очень сдружились.

Саня Лошкин, он же Черпак, он же Балбес…хотя его вы и так знаете. В этой компании Черпак был самым молодым по возрасту и регалиям, но пользы от него было порой больше, чем от кого-либо.

Вот, собственно, и весь «реввоенсовет». В каждом из этих людей я был уверен больше чем в себе. Доверял им целиком и полностью.

– Товарищи офицеры, матросы и гражданские специалисты! – поприветствовал я подчиненных. – Здравия желаю! Итак, начнем по старшинству. Валерий Кузьмич, что у нас с «Карателем»?

– Все отлично, идем с небольшим опережением графика. Черновой вариант кузова собрали, сейчас занимаемся внутренней начинкой, – отозвался Старый.

– А если без внутрянки? Можно отогнать прототип в Сиротинск и там доделать? – спросил я, заранее зная, что ответит Дед.

– А на х… зачем такие сложности?

– Хочу пыль в глаза местным пустить и немного засветить «Карателя». А то, что-то банк начинает проверять нас «на слабо».

– Ну, если сильно надо, то можно быстренько его покрасить, закончить передний модуль и выкатить его за ворота. Только сразу предупреждаю, что до Сиротинска он своим ходом не доедет, так что пусть в колонне идет и тягач для него, – немного подумав, отозвался дед. – Думаешь, поможет навести страху на банкиров и они отдадут наши бэтээры? – прочитав мои мысли, предположил Дед.

– Вполне возможно. И не только бэтээры отдадут, но и еще чего-нибудь.

«Каратель», или «Фалькатус», – это бронеавтомобиль из арсенала ЦСН ФСБ России, о нем многие слышали, чуть меньшее число видели живьем, и уж точно единицы могли притронуться к нему рукой. Я, к примеру, видел его только по телевизору в коротком ролике из Дагестана, где бравые спецназеры штурмовали дом, в котором засели ваххабиты. К чему я все это рассказал? Да, к тому, что, созрела у меня задумка сделать копию этого броневичка. «Лже-Каратель» собирали из двухосного КамАЗа, изначально планировали сделать две такие машины, чтобы «некоторые люди» в Сосновске и его окрестностях подумали, что мы работаем под эфэсбэшной «крышей», но в последнее время как-то уж слишком мрачные тучи сгущаются над Сиротинском, поэтому надо торопиться и выкатывать на прямую наводку все, что у нас есть.