Судный день - Александр Андросенко

— Хм… — я попытался припомнить означенную сцену, но не смог, и попытался пошутить. — А что надо было сделать? Сбросить с вышки?

— Вот, и эта ирония, зачем она? Ты все обращаешь в шутку, а ведь это не просто так они влезли вперед нас! Они увидели, что ты… не будешь протестовать, и поперли вперед! Они показали, что не уважают нас! А я не допущу, чтобы со мной не считались!

Я еще раз, настойчивее покопался в памяти. Мне тоже не нравилось, когда меня не уважали, но зацепок «идиот в желтых плавках плюс клуша» явно не хватало. Потом промелькнула мысль:

— Слушай, ты не про ту ли эта пару, что с диким воплем: «Разойдись!» — с разбегу проскочили мимо нас, когда мы на третьей горке были?

— Ну да, про них!

— И как бы я их остановил? Там все разошлись!

— Ну и что? Ты стоял у самого желоба! Не отошел бы — никуда они не делись бы, затормозили!

— Они бы не затормозили, а меня сбили, и тебя бы тоже!

— Вот сбили — тогда бы и разобрались, внизу! — кровожадно заявила Юля. — Я бы эту девку порвала в клочья!

Я покосился на нее с сомнением, и поделился мыслью:

— А может, не стоило отдых себе и людям портить? Ведь докатались же нормально после этого.

— Кто нормально, а кто нет! Меня тот эпизод до сих пор коробит.

Я пожал плечами:

— Не знаю, я никакого криминала в их действиях не увидел.

Юля надулась и пошла переодеваться. Я тоже заскочил в раздевалку, дождался ее на выходе, и мы двинулись домой.

Пока ждали такси, Юля успокоилась и продолжила разговор:

— Саш, это еще не все.

— Ну, давай, дальше.

— Тебе надо начать нормально одеваться. Это… — она окинула меня взглядом. — Не подходит для прогулок со мной. Да и в предыдущие разы ты был одет не лучше.

— Понятно, — коротко кивнул я, чувствуя, что закипаю.

Юля помолчала и поинтересовалась:

— Это все?

— У меня к тебе такой же вопрос, — раздраженно ответил я.

Юля сжала губы и отвернулась, якобы высматривая такси. В машине сидели молча. Я — злясь на себя за то, что связался с Юлей. Она… как оказалось, придумывала, чем бы еще меня «добить».

Перед подъездом я вежливо сказал:

— Спасибо за вечер, Юль, — и придержал ей дверь.

— Не за что, Саш, — ответила она проходя мимо.

Я двинулся было следом, но она вдруг затормозила:

— Стой, Саш, ты куда?

— Проводить, — ответил я, смешавшись.

— Не надо, — ответила она и двинулась по лестнице вверх. — Мы еще не встречаемся, чтобы ты меня до двери провожал.

— Вот оно, как… — пробормотал я себе под нос, чувствуя, что сейчас кому-то будет очень-очень больно.

— Что-что?

— До свидания! — буркнул я немного громче и вышел из подъезда, хлопнув дверью, а потом хватанул по ней кулаком. — … сука!

Гул двери приглушил мои слова, но все равно проходящая мимо пара как-то внимательно на меня посмотрела. Я скривился в ответ на их взгляды и сжал правый кулак второй ладонью. Смотреть было страшно — боль была адская, и я вначале думал, что что-нибудь сломал. Но нет, внимательно рассмотрев руку минут через пять, ничего, кроме сбитых костяшек и небольшой припухлости не обнаружил. Все-таки я немного смягчил удар в последнюю секунду, понимая, что тут не Барлиона.

«Мы еще не встречаемся, чтобы ты меня до двери продолжал… Тебе надо нормально одеваться… Они увидели, что ты…» — Юлины слова так и эдак крутились в голове. Больше всего меня коробила заминка в последней фразе. Что она хотела сказать? «Они увидели, что ты… лошок»? «Они увидели, что ты… задрот»? «Они увидели, что ты… идиот»?

Самое страшное было то, что любое из этих слов вполне там и могло оказаться! И еще более страшное — что оно было бы правильным!

— Э, братан, закурить не найдется? — дерзкий вопрос резко вывел меня из состояния самокопания.

Я поднял бешеный взгляд на стоящего напротив пацана и отпустил кулак, который до сих пор сжимал ладонью — так, казалось, болело меньше:

— Не курю, — угрюмо ответил я, и потопал дальше.

Гоп-компания расступилась, бросила в спину стандартно-издевательское: «спортсмен что ли?» — и, не дождавшись реакции, от меня, прибавившего ходу, занялась своими делами.

Я же уныло констатировал: даже сейчас, дико желая кому-нибудь набить морду, словил очко.

«Они увидели, что ты… очкодав?» — ожгло меня очередное «прозрение».

Придя домой, я долго метался по кухне, наливая кофе и ища что-нибудь сладкое. Гребаная фраза не шла из головы. Пара пряников и кисло-терпкий кофе снова взбодрили мозг, который выдал что-то типа: «Чего ты мучаешься из-за это тупой овцы?» — и принялся высчитывать время до возможного входа в Барлиону.

Получалось, что можно было еще часа четыре потупить, бесцельно мечась по комнате и копаясь во всей этой ситуации, или лечь спать. Естественно, я выбрал второе.

«Гламурная тупая овца — раз, гламурная тупая овца — два…» — считал я до тех пор, пока не успокоился и уснул.

Глава 8. Шпионские игры

Утро началось со звонка от Вани. С трудом доползя до телефона, я был выдернут в реальность бодрым вопросом:

— Ты что, еще не у Сереги?

— Чего? — не понял я, судорожно пытаясь вспомнить, зачем я должен быть у Сереги.

— Не чего, а чтоб через пятнадцать минут был! Там дело на три ящика коньяка!

— Бегу, я в доле! — тут же подорвался я.

— Да, блин, вас желающих куча! Если прибежишь первым — возьмем.

— Иди, открывай, я уже поднимаюсь в лифте!

— Давай, пошел открывать!

Я быстро почистил зубы и попробовал зайти в Барлиону.

Здесь меня ждала толпа Валькирий, и со словами:

— Ну, наконец-то! — меня отправили на перерождение.

Скопировав координаты точки, я скинул их в скайп, чтобы готовили команду спасения, отметил некоторую тишину в конфе, но не придал этому значения, а читать 2000 сообщений не стал. В итоге, собравшись, я через минут двадцать был уже у Сереги.

Стоило железной двери его квартиры открыться, как на меня обрушился жесточайший музыкальный репертуар в исполнении неизвестной группы.

— Мля, Серега, а тише нельзя? — спросил я.

— Чего? — не понял он, затаскивая меня внутрь и закрывая дверь.

— Тише сделай, а? — прокричал я ему почти в ухо.

— Прямо и направо! — крикнул он, показывая направление, в котором следовало проследовать.