400 страниц моих надежд - Марина Андреева

Внутри нас встретила приятная прохлада. На первом этаже имелся просторный холл с двумя дверями и уходящей наверх широкой лестницей из того же материала, что и элементы декора на внешнем фасаде здания. В итоге выяснилось, что мне выделили ни много ни мало все правое крыло второго этажа. Туда входили просторный коридор, гостиная, столовая, спальня с туалетной и гардеробной, крохотная комнатка для личной прислуги, а также помещение, где располагался… бассейн. Метров четырех в длину и трех в ширину.

— Вот это да! — только и смогла сказать, понимая, что моя тюрьма начинает нравиться мне все больше и больше.

— Вы прибыли без вещей, мы предоставим вам все необходимое для гигиенических процедур, полотенца, халаты. Если потребуется, можем послать гонца за багажом или приобретением чего-то необходимого, — сообщила мне служившая здесь горничной женщина лет пятидесяти. — На первом этаже имеется библиотека.

— Да-да, благодарю, — сказала я, глядя на поникшие плечи «моего мужа». — Но мы бы уже хотели отдохнуть.

— Конечно, литэ, — кивнула горничная. — Если что-то потребуется, на столике в спальне есть колокольчик, звоните, где бы я ни была, услышу и приду.

— Хорошо, — сказала я.

Стоило за горничной закрыться двери, как Ворон обессиленно упал на кровать.

— Прости, нет сил на смену облика. Вдали от тебя энергия плохо восстанавливалась, а я слишком спешил. Оказалось, зря, ты и сама справилась.

Взглянула на его вмиг ставший изможденным вид и напрочь позабыла о своем желании оторвать лероссу уши. Да и сама я, если честно, едва держалась на ногах, прошлая бессонная ночь давала о себе знать. Вот уж в чем мама однозначно права, так это в том, что с моим режимом питания и сна определенно нужно что-то делать. Не дело это в моем положении сутками не спать и не есть.

И вот помню же, что было у меня море вопросов к лероссу, но каких? Перенасыщенный событиями день на Земле и накопившаяся усталость тут напрочь выбили все из головы. Без лишнего смущения — все-таки леросс сотни раз видел меня раздетой — скинула платье, натянула просторную шелковую ночную рубашку и упала на кровать. Ощущая, что вот-вот отключусь, щелкнула пальцами и погасила плярисы.

— Обними меня, малышка, — послышался хрипловатый голос Поля, который вовсе не Поль.

Привычным жестом потянулась к нему, но ощутила внутри какой-то дисбаланс. Головой понимаю, что это мой леросс, которого я привыкла видеть в своих комнатах в обличье кота и по ночам обнимать во сне, но мое тело реагирует на его присутствие так же, как и на моего мужа, чей облик он сейчас принял. Его запах дурманит. Руки так и тянутся погладить упругие мышцы…

— Не дразни, просто обними, — прошептал он и потерся носом о мою щеку. Потом чмокнул в нос и произнес: — Как же я сейчас завидую самому себя, и, как назло, так хочется спать…

И он, пользуясь тем, что в предоставленной мне ночной рубашке был не в меру глубокий вырез, уткнулся лицом в ложбинку между моих грудей, втянул носом воздух и затих.

Меня окатила волна негодования. Это он о чем, простите? Но его дыхание уже стало тихим и ровным. М-да уж, вот они, непонятки. Однако, что бы мне ни хотелось выяснить или высказать в ответ, пришлось оставить это при себе. А спустя пару минут я и сама провалилась в сон. И привиделось мне такое… Или не привиделось?

Сквозь тонкую ткань шелковой ночной рубашки я ощутила, как обнимающие меня сильные мужские руки ласково поглаживают спину. От этих прикосновений, холодящего касания прохладной ткани и участившегося дыхания лежащего рядом мужчины мурашки поползли по всему телу. Было щекотно и, не выдержав, я поерзала, отчего моя рубашка слегка сползла, оголяя грудь. Горячие губы скользнули от ложбинки к одной из грудей и нежно поцеловали ее пик, вмиг ставший очень чувствительным и упругим. Мужчина то играл с ним языком, то посасывал, то слегка прикусывал. Руки же тем временем увеличили амплитуду поглаживаний, одна ласкала мои плечи, шею, нет-нет да опускаясь к довольно чувствительному месту между лопаток, вторая со спины переместилась на талию и стала медленно подтягивать рубашку вверх, сантиметр за сантиметром оголяя мои ноги, ягодицы…

Ощущения казались неимоверно острыми, возбуждение отзывалось дрожью каждой клеточки в моем теле, разум того и гляди провалится в небытие от избытка охвативших его чувств. Мелькнула пугливая мысль: «Сон ли это?» Остановить бы это безумие, но сил нет, тело горит от давно уже не удовлетворяемого желания. Руки против воли гладят его тело, прижимают его голову к моей груди, не давая прервать эту сладкую пытку.

Сознание охватило какое-то безумие. Я смутно отдавала себе отчет, что делаю в тот момент, когда, слегка отстранившись, притянула к себе лицо мужчины и начала с упоением покрывать его поцелуями. Затем поймала себя на том, что как кошка начинаю вылизывать его лицо. Он приглушенно зарычал в ответ, уже более смело подхватывая меня под ягодицы и переворачиваясь так, что я очутилась сверху, ощутив под собой вздыбленное от желания мужское достоинство.

Все это сводило с ума, на мне нет нижнего белья, я просто-напросто забыла его надеть еще там, в замке, сутки назад, когда выскакивала из своей комнаты, направляясь на разведку к Шелду. Кто же думал, что все потом так закрутится? Ерзаю бедрами, желая поскорее прекратить эту муку и ощутить, как мое тело там, внизу, наполняет мужская плоть, но партнер не позволяет это сделать. Мои руки оказываются прочно перехвачены и удерживаются за его головой, он же прижал к своему животу норовящий упруго подняться орган и подтянул меня к нему так, чтобы мои нижние губки приняли его плоть в свои объятия, при этом не пропуская его внутрь. Это до безумия взбудоражило всю меня, начиная от кончиков пальцев на ногах и заканчивая макушкой, где, казалось, волосы уже начали шевелиться от избытка чувств. Его губы в тот же миг впились в мою грудь, и я застонала, непроизвольно заерзав и ловя при этом неведомые доселе ощущения от соприкосновения самой чувствительной точки на моем теле с набухшей от возбуждения горячей мужской плотью.

Дальнейшее превратилось в один большой фейерверк болезненно-сладких ощущений, чувств и эмоций…

И как только наши тела получили разрядку, мужчина, лежавший в этот миг сзади, обнял меня за талию, прижимая спиной к своей груди, и, уткнувшись носом в мою шею, засопел. А вот я, наоборот, вернулась на грешную землю. Или, вернее сказать, Рестанг?

«Это был самый эротичный сон в моей жизни. Я не просто реализовала все свои фантазии, но познала немало, открыв новые грани своей чувственности», — мечтательно подумала я.

И тут же с ужасом почувствовала, что моим телом действительно овладела неимоверная нега, я лежала спиной к лероссу, а тот обнимал меня за талию, прижимая к себе. При этом ночная рубашка сверху почти сползла, оголяя набухшие от все еще не до конца отпустившего возбуждения груди, а подол задран настолько, что я ощущаю прижимающееся к моим обнаженным ягодицам мужское тело… к-хм… с вполне явственной эрекцией.

Аккуратно, стараясь не разбудить Ворона, опустила руку вниз, провела ею по внутренней стороне бедер, с ужасом почувствовав, что там слишком уж влажно. Затем так же осторожно провела ладонью по телу обнимающего меня мужчины и с облегчением вздохнула — тот был одет. Стоп, а в том сне, или не сне, он был одет? Что ему мешало просто-напросто достать кое-что из штанов или натянуть их обратно после завершения полового акта?