Любить и верить - Марианна Лесли

Клэр от счастья хотелось танцевать. Она поцеловала листок и закружилась по комнате. Пикник! Брюс приглашает ее на пикник, как в старые добрые времена, когда они были женаты! Ликование охватило ее.

Одеваясь и собираясь, Клэр все время радостно пела. Счастье переполняло ее. Она достала с верхней полки кладовой плетеную корзинку, которую видела там раньше, сложила в нее ветчину, сыр, галеты, банку консервированных бобов и банку ананасов на десерт. К двенадцати у нее все уже было готово, и она ждала его, нетерпеливо выглядывая в окно.

Брюс подъехал на своем джипе, выпрыгнул из машины и направился к дому. Клэр выскочила на крыльцо навстречу ему. Она хотела броситься к нему в объятия, но выражение его лица остановило ее. Нет, в нем не было больше ни враждебности, ни презрения, но была какая-то странная сдержанность, причину которой она поняла, только когда заглянула в его глаза. В них она прочла боль, печаль и глубокое раскаяние.

Брюс резко остановился, увидев выбежавшую его встречать Клэр — счастливую, с сияющим лицом. Первым его порывом было обнять ее и прижать к сердцу, но он остановил себя. Столько лет он пытался ненавидеть ее, презирать, считал вероломной стервой, предавшей его, убийцей их ребенка, а она ни в чем перед ним не была виновата. Наоборот, это он, легковерный идиот, предал ее, поверив лживым наветам ее отца. Вместо того чтобы встретиться с ней и поговорить, он отказывался видеть ее, когда она приезжала к нему на свидания в тюрьму, и послал ей бумаги на развод. Она должна была возненавидеть и постараться выбросить из головы, но вместо этого продолжала любить его. Любить? Неужели она, несмотря ни на что, все еще любит его? А он? Любит ли он ее? О да, любит и никогда не переставал любить, поэтому так и злился на нее, на себя, на то, что не мог вырвать ее из своего сердца, как ни пытался. Но он, бывший заключенный, несчастный отщепенец, не стоит ее любви. Едва ли он сможет вернуться к нормальной жизни среди людей, как бы она ни убеждала его в обратном, а она достойна лучшей жизни, чем та, которую он может теперь ей предложить.

Все эти невеселые мысли пронеслись у него в голове, пока он смотрел на сияющее лицо Клэр. Столько счастья светилось в ее взгляде, столько нежности, что у него не хватило духу испортить ей настроение, высказав вслух то, что было у него на душе. У него еще будет такая возможность, прежде чем он отправит ее домой, в ее мир.

Он неуверенно улыбнулся и раскрыл объятия, и она с готовностью и явным облегчением пришла в них.

— Доброе утро, соня, — сказал он хрипло. — Хорошо поспала?

— Замечательно. У меня такое ощущение, будто я стала легкой как пушинка и могу летать.

— Это потому, что ты облегчила душу, рассказав все, выплеснув всю боль и страдания, которые накопились в тебе за эти годы.

— Да, наверное. Но, сбросив с себя этот груз, я взвалила его на твои плечи, а тебе и без того пришлось нелегко. Прости, что не сделала этого раньше. Я имею в виду, не рассказала тебе, как все было на самом деле и почему я не могла присутствовать на суде.

— Ты много раз пыталась мне все рассказать, но я отказывался с тобой встретиться. Безмозглый тупица, как я мог поверить твоему отцу и не выслушать тебя?! Мне нет и не будет прощения.

— Не надо, Брюс, не вини себя. Прошлое есть прошлое. Оно ушло и больше никогда не вернется, а теперь у нас есть настоящее и будущее. Мы должны подумать о будущем.

— Прости, я не могу… — пробормотал он и отвел глаза.

Она взяла его за подбородок и заставила посмотреть на нее.

— Брюс?

Он заглянул в ее глаза, и у него перехватило дыхание. В них светились надежда, вера и… любовь.

— Клэр, я… — начал он, но она не дала ему договорить.

Обхватив его рукой за шею, она прижалась губами к его губам.

Место, куда привел ее Брюс, располагалось несколько выше того уровня, на котором располагался дом. К нему вела чуть заметная тропинка, петляющая среди вековых сосен. Легкий ветерок играл верхушками деревьев, солнечные лучи просвечивали сквозь пышные кроны, отбрасывая блики на их лица, над головой весело щебетали птицы. Клэр от всей души наслаждалась красотой горной Шотландии и полной грудью вдыхала чудный смолянистый воздух. Когда еще ей доведется испытать подобное блаженство, полюбоваться такой дикой красотой! Теперь она отчасти понимала Брюса, который не хотел возвращаться в душный, загазованный мегаполис после такой красоты, простора и свободы. Но все равно он не сможет вечно скрываться здесь от людей, от жизни, от проблем. Рано или поздно ему придется вернуться к привычной жизни, ведь он же не отшельник. Она должна убедить его вернуться в мир людей, пусть даже без нее. От этой мысли у нее сжалось сердце, но она тут же приказала себе не поддаваться грусти. Если ей не суждено вернуть любовь Брюса и скоро им предстоит расстаться, значит, она должна насладиться в полной мере этими неповторимыми мгновениями их близости.

Тропинка все время шла в гору, и Клэр с непривычки немного запыхалась.

— Скоро придем? — спросила она у шагающего впереди Брюса, нагруженного тюком с одеялами и с охотничьим ружьем через плечо. Он не собирался охотиться, а ружье взял на случай неожиданной встречи с каким-нибудь хищником из тех, что обитали в горах.

— Уже почти на месте, — отозвался Брюс.

Вскоре они вышли на ровную площадку, и Клэр ахнула от представшей ее глазам красоты. По краям поляна была окаймлена соснами, посредине голубела гладь небольшого горного озера. Одна сторона поляны примыкала к отвесной скале, создавая впечатление уединенности и уюта. Ничего красивее Клэр в жизни не видела.

— Бог мой, какая прелесть! — выдохнула она.

— Тебе правда нравится? — спросил Брюс, глядя на нее.

— И ты еще спрашиваешь? Я отродясь не видела ничего красивее!

Он улыбнулся.

— Я рад, что решил показать тебе это место. В детстве мы с дедушкой часто приходили сюда, ловили форель, купались, варили уху, иногда оставались здесь на ночь. И сейчас я порой прихожу сюда с ночевкой, когда стены дома начинают давить на меня.

— Ты спишь прямо под открытым небом?

— Нет.

— Ставишь палатку?

— В этом нет необходимости. Идем, я тебе еще кое-что покажу.

Он повел ее через поляну, мимо озера, к скале. У ее подножия росли кусты, довольно высокие, кажущиеся густыми и непроходимыми, но Брюс уверенно подошел, раздвинул ветки руками, и ее взору предстал вход в пещеру. Он был невысоким и довольно узким, но человек вполне мог пройти.

— Пещера! — восхищенно выдохнула она.

— Хочешь взглянуть, как там внутри? — спросил он.

— Конечно.

Брюс шагнул вперед, обернулся, придерживая для нее ветки, и уже сунул было голову в отверстие, когда Клэр сзади дернула его за рукав.

— Э… Брюс, а змей там случайно нет?