Змеедева и Тургун-варвар - Марина Комарова

Синева глаз становилась ярче, заполняла все вокруг. Сознание расползалось на части, неожиданно стало страшно. Захотелось крикнуть, но из горла вылетело только сипение. Тело заледенело, будто откуда-то подул северный злой ветер.

В ушах зазвучал пробирающий до костей хохот. Перед глазами замерцал перламутровый дым, клубами поднимающийся вверх.

Рука, где была метка Чиу, вдруг болезненно запульсировала. Собрав все силы в кулак, я вскочила на ноги и тут же пошатнулась.

— Нет! Стой! — раздался грозный голос.

Но я уже провалилась в кромешную тьму, теряясь и не понимая, что происходит.

…сначала была глухая тишина, но потом на темном полотне окружавшего меня пространства начали вспыхивать яркие точки.

«Звезды, — пронеслось в затуманенном мозгу, — откуда?»

— Как страш-ш-шно жить, — вдруг прошипели на ухо, и я вздрогнула.

Широко раскрыла глаза и увидела перед собой ухмыляющуюся морду Чиу. Пусть и змеиную, но ухмылка была заметна слишком хорошо, как-то очень уж по-человечески.

— Ну как, доченька? Пришла в себя? Не успела в мир попасть, а уже всех мужиков пересоблазняла?

Я подскочила как ошпаренная, однако кольца сжались, не давая шевельнуться.

— Это я-то? Кто меня послал в лапы к этому извращенцу?

— К какому? — невинно уточнил Чиу.

— К этому… с гаремом! — выпалила я.

Все онемение прошло, появился гнев и желание поколотить змеиного бога. Мигом вспомнились все кровожадные планы.

— А-а-а, — протянул он как ни в чем не бывало, — Асаф. В целом, ничего так мужик, но держись от него подальше и, главное, — по доброй воле не вступай в физическую связь.

У меня отвисла челюсть. Все цензурные мысли испарились напрочь, оставив место только матерным.

— Объясняю для особо одаренных, — тем временем продолжил Чиу. — Асаф — почитатель Алкубры. Алкубра — мой конкурент и скверная змеюка. Потому, чтоб не натворить беды, — с Асафом никаких шур-мур.

— А что мне делать, если он это?.. — я выразительно подвигала бровями, давая понять, что сопротивляться тому, кто тебя сильнее, — чревато.

— Для начала не высовываться. Болезной прикинься. До того, как выберетесь с Айшу.

Я затаила дыхание:

— А мы выберемся?

Чиу кивнул:

— Да, мальчику надо помочь.

Я не выдержала и пнула змея от всей души. Он ойкнул и обиженно посмотрел на меня своими желтыми глазищами.

— А где вы раньше были? И меня, значит, совсем не жалко?

Чиу улыбнулся во всю свою зубастую пасть, и все внутренности рухнули куда-то вниз. Ну и оскальчик.

— Не-а, — авторитетно заявил он. — Это после тебя жалеть людей надо. И вообще… Слушай Лелаб, она умная, дочка аншуррского мага, ерунды не посоветует. Ну и я помогу.

Я подозрительно покосилась на Чиу.

— А мне ничего не угрожает?

— Ну-у-у… — Он сделал вид, что задумался, но потом выдал: — Не будешь лезть на рожон — не будет беды. Не хами, не глупи, чуть что — в обморок.

— Обалденный совет, — пробормотала я. — А как выберемся отсюда, куда дальше?

— Потом сюрприз будет, — снова улыбнулся Чиу.

Захотелось снова стукнуть, но от осенившей мысли вдруг стало дурно.

— Слушай, а что там сейчас Асаф делает с моим те… со мной?

Чиу посмотрел на меня с самым невинным выражением морды, на какое, судя по всему, был способен, и вкрадчиво произнес:

— А что с ним может делать здоровый красивый мужчина в самом расцвете лет?

Совсем рядом бубнили что-то невразумительное. Я поморщилась и открыла глаза. И тут же спешно зажмурилась от яркого света. Тем не менее радостный вскрик и довольное оханье дали понять, что мое пробуждение не осталось незамеченным.

Открыв глаза еще раз, я поняла, что нахожусь в небольшой светлой комнатке со стенами, выложенными желтой и золотистой мозаикой. Я лежала на мягкой кровати, через изящно зарешеченное окно падал солнечный свет. Рядом на топчанах сидели Нтомби и Фарид. Лицо первой было крайне обеспокоенным, лицо второго — угрюмым. Однако оба испытали облегчение, это заметно.

Фарид взял меня за руку, заглянул в глаза.

— Как ты себя чувствуешь?

Я прислушалась к ощущениям в теле — ничего, вроде порядок. И как только Чиу умудрился вышвырнуть меня из своего пространства сюда так, что и глазом не успела моргнуть? Чудовище. И что это был за перламутровый туман?

— Да вроде… жива. — Я смиренно опустила ресницы.

Фарид криво хмыкнул:

— Действительно.

Нтомби посмотрела на него с долей страха, однако управляющий гаремом даже и не думал лютовать. Только снова нахмурился.

— Ты скажи, — произнес строгим тоном, — почему промолчала, что плохо себя чувствуешь? Знаешь, как мне досталось от властелина?

Не знаю. Я, кажется, была в отключке. За все скажи спасибо хвостатому богу. Однако вновь приняла вид покорной лани и пролепетала:

— Простите, господин Фарид.

Он фыркнул, положил мне на лоб сухую ладонь. Оставшись удовлетворенным, что нет жара, кивнул и убрал руку.

— Сегодня лежи, набирайся сил. Надо будет — Нтомби приведет целительницу. Если почувствуешь себя плохо — не молчать. Понятно?

Я закивала. Чем раньше он уйдет отсюда, тем лучше. Хотелось поговорить с Нтомби наедине. И пусть она могла знать куда меньше о том, что произошло в покоях Асафа, чем Фарид, меня это мало занимало.

Он тем временем посмотрел на негритянку. Нтомби разве что в струнку не вытянулась. И в то же время проскользнуло что-то неуловимое — каким-то образом я поняла, что весь ее испуг и попытка казаться услужливой — всего лишь игра.

Но Фарид, кажется, этого не замечал. Еще раз посмотрел на нас и вышел из комнаты. Нтомби шумно выдохнула, неожиданно подбежала к двери, сделала рукой быстрое круговое движение и что-то прошептала.

— Это ты зачем? — поинтересовалась я, садясь на кровати.

— Заклинание предупредит нас заранее, если кто-то пожалует. Успеем перевести тему разговора, — подмигнула она и вернулась на свое место. — С тобой точно все в порядке?

— Да, — заверила я и тут же призналась: — Только есть хочется.

Нтомби потянулась к столику, на котором стоял поднос с фруктами и лепешками. Елки! И как только я сразу не заметила? Не теряя время, сгребла спелые бананы, финики, курагу, разрезанное манго и ароматные лепешки с маком и изюмом. Конечно, лучше бы шашлычок, но пока сойдет и это.

Нтомби с трудом сдерживала улыбку, глядя, как я расправляюсь с едой.