Подарок от нечистого сердца - Светлана Алешина

Любовь Васильевна и при жизни мужа-то, который был убежденным трезвенником, любила выпить. Порой исчезала из дома на несколько дней. Но отец, стараясь не уронить ее имидж в глазах соседей и родственников, скрывал ото всех, где пропадает жена. Соседи и родственники, конечно, догадывались, перешептывались, порой спрашивали напрямую, но ситуация от этого не менялась.

А когда не стало отца, мать просто отпустила все тормоза и, что называется, покатилась вниз. Оксана помнила голодные дни и одинокие ночи, когда она, трясясь от страха, оставляла зажженным свет во всех комнатах и до утра не могла уснуть. Помнила пьяные дебоши в квартире, пропитые лица, громкую ругань и драки. Хорошо, что хоть девочку к себе забирали соседи, потому что непутевая мать частенько забывала даже накормить ребенка. Протрезвев, она ревела, жаловалась на жизнь, просила прощения и клялась, что больше пить не будет. Но все оставалось пустыми обещаниями. Оксане она объясняла, что пьет от тоски и одиночества.

От одиночества, правда, мать довольно скоро избавилась. Появился дядя Коля – вечно небритый мужик, плюгавый и угрюмый. У него была какая-то своя хибара, однако жить он предпочитал в квартире Любови Васильевны. Оксана ненавидела его, особенно в минуты, когда потерявшая от запоя разум мать заставляла ее называть его папой. Для Оксаны же существовал только один папа, которого девочка лишилась навсегда.

Когда она окончила школу и поступила в техникум, жить стало немного полегче. У Оксаны появились какие-никакие деньги. И пускай это была мизерная стипендия, но все-таки это был свой заработок. Теперь она уже так не голодала.

Мать и отчим к этому времени совсем опустились, оба не работали, но на выпивку деньги находили всегда. Оксана подозревала, что они где-то подворовывают, скорее всего на рынке, но ее уже не волновала судьба матери. В душе она, пожалуй, была бы даже рада, если бы мать куда-то делась.

Вскоре жить вместе с ними стало совсем невыносимо, и Оксана решительно заявила матери, что собирается разменять квартиру. Мать подняла хай, но в конце концов договорились на том, что квартира останется не размененной, а сама Оксана уйдет жить в ту самую хибару дяди Коли. В тот же день девушка перебралась туда и до поздней ночи приводила свое новое жилище в порядок. Впервые за долгие годы она почувствовала себя спокойной и даже счастливой, хотя дом был напрочь лишен каких бы то ни было удобств. Но главное, там была свобода.

Правда, мать и отчим и там напоминали ей о себе. Не раз, возвратившись с занятий, Оксана обнаруживала дверь взломанной, а некоторые вещи пропавшими. В первый раз она вызвала милицию. Но когда преступников очень быстро вычислили, забрала заявление – ими оказались мать и дядя Коля… С тех пор Оксана милицию не вызывала. С матерью она неоднократно имела крупный разговор, Любовь Васильевна тут же кидалась в слезы и просила прощения, как и раньше. На время она оставляла дочь в покое, а потом повторялось то же самое. Часто она приходила просто клянчить деньги, униженно просила, потом принималась угрожать, что выселит дочь с жилплощади, и в конце концов Оксана махала рукой и совала ей деньги, лишь бы отстала.

Потом девушка окончила техникум и отправилась на практику в соседний райцентр на три месяца. А когда через три месяца вернулась, то соседи сообщили ей, что мать прямо-таки зачастила к ней домой в надежде застать дочь и рассказывала, что кто-то ее выселяет из квартиры.

Переполошившись, Оксана помчалась туда. И застала там следующую картину – возле их дома, у подъезда, на каких-то узлах сидела мать и громко причитала, размазывая по лицу слезы. Вокруг столпились соседи. Оксана подошла ближе.

Мать, увидев ее, вдруг подняла руки и разразилась матерной бранью. Оцепенев, Оксана слушала, как та обвиняет ее во всех смертных грехах, уверяя, что из-за нее потеряла жилье. Одна из соседок отвела Оксану в сторону, и с ее слов та узнала, что в ее отсутствие к Плетневым зачастил какой-то мужчина, всегда в костюме и при галстуке. Что потом Любовь Васильевна хвасталась, будто он хочет купить ее квартиру и предлагает «огромные деньги». Нужно только подписать какие-то документы.

На деле все оказалось совсем не так, как рассчитывала Любовь Васильевна. После того как она по простоте душевной, а скорее от пропития мозгов, подписала все необходимые документы, выяснилось, что вместо «огромных денег» она получает в личное пользование всего лишь старую развалюху, да похуже дяди-Колиной, причем на самой окраине города. А потом стало известно, что вообще-то это помещение служило прежним хозяевам баней.

Оксана кинулась было улаживать дело, но изменить уже ничего было нельзя – все документы были подписаны якобы в соответствии с законом, сама Оксана никаких прав на квартиру уже не имела, поскольку выписалась из нее и прописалась к дяде Коле, и в принципе, бегать по инстанциям и пытаться вернуть свое имущество следовало матери. Но та и не пыталась никуда бегать, переселившись в захолустье и проводя дни в пьяном угаре и ругани в адрес дочери. А Оксана так и осталась жить в своей хибарке. Мать мотала ей нервы до прошлого года, а потом случился последний инцидент в ее жизни. На пару с дядей Колей они, как водится, выпили и завалились спать, забыв открыть печную заслонку. К утру в доме было обнаружено два угоревших трупа. Оксана похоронила обоих, всплакнула, естественно, но… После этого почувствовала облегчение.

* * *

Девушка закончила свой рассказ. Все молчали. Валентина Павловна, которой, конечно же, была хорошо знакома история племянницы мужа, вытирала глаза платком. Оксана сидела поникшая и хмурая. Лариса взяла инициативу в свои руки.

– Оксана, значит, ты утверждаешь, что это тот самый мужчина, который оформлял документы на квартиру? – уточнила Лариса, показывая на безмятежно улыбающуюся физиономию Фунина.

– Да, это абсолютно точно, – тихо подтвердила та. – Я видела его еще пару раз после того случая, когда бегала в нотариальную контору: там с ним и столкнулась, сделала попытку поговорить, попытаться убедить расторгнуть сделку, но какое там! – она махнула рукой. – Он и слушать ничего не хотел, все улыбался своей отвратной улыбочкой. Да еще и приставать ко мне пытался, урод!

– Оксан, так что же, выходит, он Олега знал, что ли? – растерянно обратилась к девушке Валентина Павловна.

– Про это я ничего не слышала, – покачала та головой. – С Олегом на эту тему никогда не разговаривала. Вы же знаете, мы не очень-то с ним дружили… И что, значит, это он Олега убил? – подняла она глаза на Ларису.

– А вот этого я еще не знаю, – сочувственно улыбнулась Котова. – Но дело принимает интересный оборот. Я, конечно же, постараюсь все выяснить досконально в Тарасове.

– Скажите… – Оксана с надеждой посмотрела на Ларису. – А можно что-нибудь сделать, чтобы вернуть квартиру?

– Боюсь, что нет, – вздохнула та. – Много времени прошло, к тому же оформлено, как я поняла с твоих слов, все было законно. Твоя мама сама виновата, что так необдуманно подписала документы. Так что теперь потерянного не вернешь.

Оксана горестно вздохнула и понимающе покивала головой.