Босиком по осколкам - Милана Милая

– Этого не может быть! – Прошептал я.

– Горянский сделал все возможное, чтобы скрыть болезнь дочери. Не знаю, что им двигало, может не хотел жалости или думал, что дает дочери шанс потом начать жить с чистого листа, без сомнительного больничного прошлого. Я думаю, тут нужно спросить у Таси или у него самого.

– У нее нет на теле ни одного гребаного шрама! Просто скажи, что неудачно пошутил! – Заорал я, хватая Антона за грудки рубашки и тряся. Все это просто не могло быть правдой!

– Если ты, придурок, думаешь, что операции на сердце проводятся только с раскурочиванием грудной клетки, то глубоко ошибаешься! – Антон легко вырвался из моего захвата, на то он и бывший спецназовец. – Сейчас технологии другие. Микрохирургия называется! Почитай отчет!

То, что сказал мне Антон, не укладывалось в голове. Если он прав и Тася действительно больна, не убил ли я ее здоровье своими действиями. Может ли потрясение сказаться негативно на ее здоровье? Может, ей нужно дорогостоящее лечение, а я не знал. Только сейчас пришло осознание странных действий Петра, он боялся своими поступками расстроить сестру и даже когда хотел меня убить, то сдержался. Ради нее… Потому что любил!

Вот почему она в жизни ничего не видела, многого не испытала. Я еще удивлялся, откуда она такая появилась. Ей просто ничего этого было нельзя! И тем не менее ни едином жестом или словом Тася не жаловалась на свою судьбу.

Буквально за несколько дней эта девушка стала мне дороже жизни, но я не мог нарушить слово, данное мертвому человеку. Я не переживал, зная, что, чтобы ни случилось, я заставлю Тасю быть со мной. Как бы она не упиралась, если бы отвергла меня после моих действий, я бы просто запер ее. Заставил. Убил бы любого, кто встанет у меня на пути. Подавить сопротивление слабой девушки не представлялось сложным. До этого момента.

Может поэтому Тася боялась все мне рассказать? Не знала, как я отреагирую. И правильно, с одной стороны, теперь я понимал ее логику. Ведь о чувствах мы не говорили, я считал, что сначала нам нужно узнать все друг о друге. А вот сейчас нанес ей такой удар в спину…

Но проблема была во мне. Я хотел осуществить свои планы мести и Тасю тоже хотел. И сейчас хочу. Сильнее всего на свете и боюсь, что жить без нее не смогу. И если она меня отвергнет, мне придется быть жестким.

Но как быть теперь?

– Каким образом сильное потрясение может сказаться на ее здоровье? – Я просил об этом Антона, как будто он был врачом. И правильно, друг лишь покачал головой и развел руками.

– Ты сейчас уже ничего не можешь сделать! Поздно. Система заработала. – Ильинский глубоко вздохнул и сочувствующе на меня посмотрел. – Доведи дело до конца, как и хотел, ведь ты дал обещание своему отцу и своей семье. А Горянский в любом случае убийца и должен ответить за свои поступки перед законом.

– Даже если он убил, чтобы спасти своего ребенка? – Я расхохотался, но смех был истерическим. – Антон, я бы тоже убил ради своей дочери или своей семьи.

– И я бы убил… Но ведь это ничего не меняет…

Оказывается, из Маринки бы получился прекрасный следователь. Правоохранительные органы нашего города и не догадывались, какой сотрудник зря пропадает!

Она была моей подругой и тем не менее, я не могла ей рассказать всего. Слишком это было личное… только моё! Пока я не рассказала Роману все о себе, я не могла предугадать его реакцию. Может и не будет никакого продолжения. Будущее казалось таким зыбким, так легко было ошибочным действием разбить его на мелкие осколки…

– Если ты хочешь строить с этим человеком отношения, тебе придется ему все рассказать! – Марина пила кофе и задумчиво чертила пальцем невидимые узоры на столешнице. – Ты не имеешь права скрывать это от него!

– Я знаю, и все расскажу. При первой же возможности. – Я грустно вздохнула, тоже уставившись в свою чашку. Мне уже было лучше после выпитых таблеток, но непонятная тревога отказывалась покидать сердце. Я чувствовала, что должно произойти что-то нехорошее.

– Бродик классный! – Подруга резко сменила тему, видимо решив больше меня не мучать и ласково погладила подошедшего пса за ушком. – Не ожидала от тебя, но ты в последнее время такая непредсказуемая. Боюсь представить, что будет через неделю, если ты такими темпами меняешь свою жизнь!

Марина просидела у меня до обеда и прогуляла все свои лекции. Мы вместе приготовили запечённую в духовке курицу и поели, а потом неожиданно прозвенел дверной звонок.

– Ты кого-то ждешь? – подруга посмотрела вопросительно.

– Нет! – Но ключи от подъезда были только у Романа и у Пети. Остальные незванные гости сейчас звонили бы в домофон, а не в дверь квартиры.

С замиранием сердца я открыла дверь, на пороге стоял брат. Он даже не стал ждать приглашения войти, просто отодвинул меня в сторону и прошел, не ожидая, что на него зарычит собака. Только тогда остановился и в удивлении замер.

– Что это такое?

– Бродик, нельзя! Фу! – И пес послушался. Молодец какой, не ожидала, что он так быстро освоится и станет защищать свою территорию и свою хозяйку. Теперь Петя несколько раз подумает, прежде чем нарушать личное пространство взрослой сестры. – Это мой новый член семьи, познакомься.

– Тася, ты сошла с ума? – Петя повернулся ко мне с возмущением, даже не поздоровался с Мариной, просто проигнорировал ее присутствие. Это было очень невежливо с его стороны.

– Ладно, я, пожалуй, пойду! – Марина поняла, что сейчас лучше всего испариться, что она и сделала, сочувственно помахав мне рукой на прощание.

Я кивнула в ответ, а затем развернулась и, сложив руки на груди, вопросительно подняла брови. Что Петя у меня забыл? Снова пришел отчитывать? Да сколько уже можно!

– Тася, у меня плохие новости!

– Что случилось?

– Выдан ордер на арест отца за убийство Геннадия Королева пять лет назад, а также финансовые махинации и взяточничество в особо крупных размерах.

В тот момент я еще не понимала, что моя жизнь разделилась на до и после этих слов. Навсегда. Сначала просто оглушило непонимание и дикость того, что сказал мне брат. Я смотрела на него совершенно оторопев и качала головой как китайский болванчик. Брат взял меня за руку, как ребенка, отвел в гостиную и посадил на диван. Видимо боялся, что я упаду. И ничего не говорил, давая мне время осознать и понять его слова.

– Ты ведь меня сейчас не разыгрываешь? – Я знала, что такими вещами не шутят, но вдруг! Хоть малейший шанс, что он решил так жестоко пошутить из-за моего непослушания.

– Такими вещами не шутят…

Я знала, что не шутят. В груди образовывался какой-то ледяной комок, становилось трудно дышать, и я закрыла глаза, чтобы постараться взять себя в руки. Сейчас не время раскисать.

– Ты сказал, Геннадий Королев… Это…