Дважды Шутт - Роберт Линн Асприн

— Я никогда не каркать, серж, — обиделся Клыканини. — Я не уметь это делать.

Но больше он ничего не сказал.

Бренди порадовалась тому, что разговоры и гадания прекратились. И так вполне хватало волнений, связанных с тем, что предстоял перелет на новую планету — а для Космического Легиона, можно сказать, новехонькую. На взгляд Бренди, вовсе не стоило позволять легионерам думать о том, что начальство отправляет их в пекло даже при том, если Клыканини прав на все сто.

Тут откуда-то издалека донеслась музыка — оркестр играл бодрый развеселый марш. Музыка приближалась, и вскоре ожидавшие посадки на звездолет легионеры увидели флаги и вспышки солнца, отражавшегося от отполированной до блеска меди.

— Так, ребята, — командным голосом проговорила Бренди. — Давайте-ка построимся как подобает для прощальной церемонии. Такое бывает нечасто, поэтому стоит насладиться этим зрелищем.

«И потом, — подумала она, — провожать военных все любят. Это совсем не похоже на то, когда попадаешь куда-то впервые». Эту извечную истину в жизни Легиона не удалось бы зачеркнуть даже капитану Шутнику.

Дневник, запись № 528

По причинам, знакомым тем, кто когда-либо сталкивался с бюрократической системой, успех моего босса в достижении поставленных целей далеко не всегда пропорционально возвышал его в глазах высокого начальства. Говоря еще более точно, враждебное отношение генерала Блицкрига к капитану было константой, а не переменной.

Однако новое задание для роты исходило от правительства Галактического Альянса, а государство, о котором идет речь, обратилось к правительству с просьбой направить на их планету именно роту «Омега» в качестве военных советников в связи с возникшим кризисом. Поэтому генералу в данном случае ничего не оставалось, как только согласиться с решениями, принятыми на более высоком уровне.

Но в то время как некоторые, не имея выбора, чаще всего позволяют событиям вершиться без их вмешательства, генерал Блицкриг в этом смысле принадлежал к людям совершенно иного сорта. Если ему дали бы лимонов, он бы не только не стал готовить из них лимонад. Он бы из кожи вон вылез, чтобы попытаться превратить лимоны в гнилые яблоки.

* * *

Майор Ястребей оценивающе смотрела на молодого офицера, стоявшего перед ее письменным столом. На нашивке над нагрудным карманом было означено его имя. Это был майор Портач. Да, он был молод, хотя и носил то же звание, что она, а ей пришлось зарабатывать звание майора одиннадцать лет. На вид майору было едва за двадцать. «Богатенькие родители купили мальчику звание», — с завистью подумала Ястребей. В Космическом Легионе, где процветала система взяток, такое было вполне возможно.

— Генерал Блицкриг вас сейчас примет, — сообщила Портачу Ястребей, изо всех сил стараясь скрыть неприязнь, которую сразу ощутила к этому желторотому выскочке. Что-то было в его облике раздражающее, и Ястребей решила, что он бы ей не понравился, даже будь он легионером-новобранцем или гражданским.

И еще у него был препротивный голос, о чем Ястребей подумала, как только он ответил ей:

— Благодарю вас, майор.

Каким-то образом Портач ухитрился произнести эти три невинных слова так, что можно было нисколько не сомневаться: невзирая на то что по званию они с Ястребей равны и она является адъютантом генерала, он воспринимал ее как свою подчиненную. Впрочем, покуда Портач будет выполнять задание, которое ему намеревался поручить Блицкриг, Ястребей к нему придираться не намеревалась. И все же у нее было большое искушение заставить его протомиться в приемной часок-другой, чтобы у него ступни затекли, вместо того чтобы впустить его в кабинет генерала, как только бы тот вернулся из туалета.

Ястребей и не подумала заводить разговор с Портачом. И о чем ей было с ним говорить? Выяснять, кто его парикмахер?

Ястребей отвернулась к своему компьютеру и принялась за просмотр речи генерала, которую он ей отдал «подредактировать», что на самом деле означало — «переписать от начала до конца», дабы генерал не выглядел еще большим ослом, чем был.

При том, что большую часть точек зрения генерала по тем или иным вопросам следовало оставить в неприкосновенности, это было делом непростым. Все же Ястребей, елико возможно, старалась придать жутким формулировкам генерала более или менее обтекаемую форму. На миг майор задумалась о том, уж не лучше ли вправду поболтать с Портачом, чем приводить в божеский вид речь Блицкрига, но тут генерал высунул голову из-за двери кабинета и воскликнул:

— Добро пожаловать, майор! Входите!

Мгновение слабости миновало. Майор Портач пулей влетел в кабинет генерала, дверь за ним закрылась, и Ястребей, горестно вздохнув, приступила к литературной обработке корявых фраз Блицкрига, который порой ухитрялся начать предложение в родительном падеже, а закончить — в дательном. Эту работу можно было сравнить, пожалуй что, с попытками сделать из разбитых яиц целые.

Ястребей уставилась на экран, сосредоточилась и попыталась уяснить, что именно имел в виду генерал в следующем пассаже: «Каждый легионер должен быть готов к расстановке приоритетов при использовании заплечного огнемета, но всегда помнить о том, что рука судьбы может явиться к нему без предупреждения, в самые беспрецедентные моменты». Ястребей решила было оставить эту тираду как есть, надеясь на то, что кто-нибудь из аудитории встрянет и полюбопытствует, что именно генерал имеет в виду, но тут зажужжал сигнал селекторной связи, и послышался голос Блицкрига:

— Майор, вроде бы я вас просил подготовить мне личные дела всех военнослужащих роты «Омега».

На самом деле Ястребей передала эти файлы Блицкригу сразу же, как только он обратился к ней с этой просьбой.

Скорее всего распечатки валялись где-нибудь на письменном столе у генерала. Сам он утверждал, что, когда ему надо, он все найдет в этом чудовищном беспорядке, но как-то уж так выходило, что ничего не находил.

— Сэр, они у меня под рукой, — ничем не выказав недовольства, отозвалась Ястребей и взяла со стола стопку листков с дубликатами досье, заготовленными на всякий случай. — Сейчас принесу.

Генерал стоял, отвернувшись к окну и сложив руки за спиной, а майор Портач сидел на стуле у письменного стола. Он встретил Ястребей укоризненным взглядом.

«Поработал бы с мое, много бы чего узнал, сынок», — мстительно подумала Ястребей и, положив стопку досье на стол, сказала:

— Вот файлы, о которых вы просили, сэр.

Генерал всегда требовал, чтобы любая информация ему доставлялась в виде распечаток. Ястребей подозревала, что это связано с тем, что генерал просто-напросто не умеет обращаться с компьютером.

— Ну наконец-то, — проворчал генерал, подошел к столу, взял фолдеры с досье и сказал:

— Ну вот, майор. Здесь все, что вам нужно знать об этом подразделении. Не стану скрывать: этой роте до зарезу нужен человек, который бы навел там порядок. Дела обстоят так, что не исключаются боевые действия, и я готов поддержать любые меры, которые вы сочтете необходимыми. Мы не имеем права подвергать легионеров опасности из-за того, что ими командуют некомпетентные офицеры. Назначив Шутника командиром роты «Омега», я думал, что он оправдает мои ожидания, однако он их не оправдал. Но долго говорить об этом не стоит.