Вечный двигатель маразма - Дарья Донцова

Элина рассмеялась.

– Нога на камень попала, я инстинктивно руками взмахнула. А в одной-то лейка! Содержимое выплеснулось прямо на Ксюшу. Попало ей на волосы, в лицо, потекло по платью. Я перепугалась до потери пульса, а Ксю вежливо попросила: «Отведите меня скорей к себе в квартиру, в душ. Не хочу, чтобы люди знали о казусе». Не завопила, не впала в истерику, не потребовала голову неуклюжей Эли на блюде ей подать к ужину.

Я ее за руку схватила, и мы побежали. Ксюша вымылась, платье в пакет из супермаркета сунула, у них они уже тогда на кассах лежали, и весело сказала:

– Вроде мы одного размера, одолжи брючки с маечкой. Верну чистыми.

Ну, насчет одного размера она мне польстила. Джинсы мои с балерины чуть не свалились. Я ее угостила чаем. На следующий день Ксю позвонила, позвала меня на балет. Господи, как она танцевала! Летала над сценой! Молодая, красивая, гениальная. Я подумать не могла, что мы сблизимся. Учительнице до танцовщицы далеко. Постеснялась я к ней после спектакля в гримерку зайти. Она поняла, что дело в моей скромности, и опять сама позвонила. Вот так мы и подружились. На долгие годы.

Элина опять включила чайник.

– Мой отец умер, когда я находилась в Мексике. Меня отпустили на похороны. Когда же я вернулась на службу, поняла: никого, кроме Ксении, у меня нет. Мама скончалась раньше папы. Брат, правда, был, но он вопреки воле родителей пошел служить в милицию, у него была своя жизнь. Нет, если понадобится, Рафаэль кинется мне на помощь. Но откровенничать с ним о своих переживаниях я не стану. Мой контракт в Мексике заканчивался. Я, глупышка, не волновалась, думала: «Хорошо работаю, мне точно продлят пребывание». Но по истечении срока генконсул велел мне чемоданы собирать. Я расстроилась:

– Вы мной недовольны? Я что-то не так сделала?

Он помолчал, потом ответил:

– Все решают связи. Претензий к тебе у меня нет, одни похвалы. Просто твое место понадобилось другой девушке, у которой отец жив и может с кем надо пошептаться, чтобы дочка хорошую должность получила. Если хочешь остаться, попроси помощи у своей подруги Ксении. Она пока все может.

Я была очень расстроена окончанием командировки, поэтому не сдержалась, спросила:

– Почему «пока»?

Генконсул улыбнулся.

– Покровитель танцовщицы давно болен. Есть сведения, что ему недолго осталось. Но пока балерина всемогуща. Едва Диаса похоронят, его семья…

Я так изумилась, что перебила его.

– Диас женат?

Генконсул брови вскинул.

– Ты не знала? Конечно! Есть у него супруга, дети давно взрослые. Они сейчас кто в Париже, кто в Нью-Йорке, кто в Женеве. Но когда отец умрет, немедленно прилетят и наследство делить примутся. Ксению в Москву выгонят. Да она не зарыдает. Небось ей хватило ума у Диаса много всего попросить. У тебя есть три дня. Действуй.

Элина улыбнулась.

– Я помчалась к подружке. Она меня успокоила: «Все будет хорошо», и взялась устраивать мою судьбу, познакомила с Диасом. Тот не выглядел больным. Грешным делом я подумала, что генконсул меня обманул. Ел Диас с аппетитом, вино пил, много шутил. Я в его доме познакомилась с Санчесом, очень богатым влиятельным человеком, он стал мне знаки внимания оказывать, ухаживал красиво: цветы, конфеты. И вдруг! Мигель скончался! В один миг! Вечером я с ним и Ксюшей за столом веселилась, а утром по телевизору объявили о его кончине.

Элина замолчала.

– Вас отправили в Москву? – предположил Степан.

– Верно, – подтвердила Зотова, – почти сразу. Никаких объективных причин для моего возвращения не было. Но я понимала, почему впала в немилость: отец умер, Диас тоже ушел. У меня нет покровителей. Санчес, который мне в любви клялся, палец о палец не ударил, чтобы помочь. А мог! Он был очень богат, влиятелен, вел торговлю с СССР. Но, похоже, ему просто хотелось завести очередную любовницу. В МИДе мне выволочку устроили. Министр орал:

– Шлюха! Спала там со всякими мексиканцами. Я утонул в анонимках о твоей аморальности.

Элина открыла заварочный чайник и налила в него кипяток.

– Оцените мою наивность! Мне к тридцатнику подкатывало, а по житейской хитрости и пяти лет не дашь. Можете не верить, но я, дурочка, не подумала о том, что за всеми сотрудниками посольств и консульств всегда шпионят. И свои, и чужие. Не пришло в голову и то, что у Санчеса мог быть ко мне не только любовный интерес. Почему меня на следующий день после того, как Санчес мне первую корзину роз прислал, в Москву не выслали? Понятия не имею!

Элина развела руками.

– Из МИДа меня выгнали. Куда деваться? Попыталась пристроиться преподавателем в вуз, все ноги о пороги институтов сбила и поняла: без блата никуда. А у меня не то что влиятельных, вообще никаких друзей нет. Я же за границей жила, рассчитывала за кордоном до пенсии трудиться. Уже упоминала о своей наивности, так еще раз о ней скажу. Я полагала, что отец меня всегда за своей спиной укроет. То, что он умрет и всему конец придет, я и в мыслях не держала. Бегала-бегала по отделам кадров и опустила планку. Решила: пойду в школу, надо же где-то на хлеб зарабатывать. Запас денежный стремительно испарялся. Помучаюсь немного с детьми, продолжу приличную службу искать и, в конце концов, устроюсь в достойное место.

Элина махнула рукой.

– Та же ерунда получилась! Везде только свои нужны. Ксюша вскоре вернулась из Мексики, но у нее была другая ситуация. Я кто? Училка. Нас в базарный день пучками продают. Одной «русичкой» больше, одной меньше, кто заметит? А Ксюша звезда, гениальная балерина, на нее зритель побежит. Ксению мигом приняли в труппу, дали главные партии, замуж она вышла. И снова мне помогла. У Сережи, ее супруга, были знакомства, он меня пристроил в школу, где я до сих пор работаю. Я рыдала, считала себя неудачницей. Скрывать не стану, завидовала Ксюше, у той на всех фронтах удача. А я в школе, где дети отбросов общества собраны, про Пушкина под храп учеников талдычу! Но куда деваться? Потом привыкла, полюбила свою работу. У Ксении долго детей не было. Чего они с Сережей только не делали! Всех врачей обошли, никто не помог! Не получалось! Потом супруги нашли человека, который сотворил чудо! Родилась Люба!

Степан взял телефон и быстро застучал пальцем по экрану, Элина же продолжала:

– Отец с матерью девочку баловали нещадно. Все ей, только ей, одной ей! Самое лучшее. Балерины на пенсию уходят рано, Ксения себе ренту на момент рождения дочки успела натанцевать. Подруга бросила сцену, занялась исключительно ребенком. Я понимала, что с Любой в школе будут большие проблемы. Но помнила про ссору подруги с сестрой, помалкивала, давно поняла: Ксения даже с родней может отношения враз разорвать. Лучше мне ничего не говорить.

– Почему они поссорились? – полюбопытствовала я.

Элина поморщилась.

– Галина на самом деле не сестра Ксюши. Возраст у них почти одинаковый. Отец Ксении был дважды женат. В первом браке у него родилась Лида. Семья недолго просуществовала, года два-три, потом развод. Спустя много лет Петр Николаевич опять зарегистрировал брак, на сей раз с Анной, матерью Ксюши. У двух сводных сестер, у Лиды и Ксении, разница в возрасте четверть века. Отец у них один, мамы разные. Анна оказалась умной, никогда не препятствовала встречам отца со старшей девочкой, дружила с ней, все праздники вместе отмечали. Лида произвела на свет Галю, Аня подарила супругу Ксюшу.