Тени вересковых пустошей. Книга вторая - Мария Данилова

— Докажи, — наконец выплюнул рыжий.

— Да хоть щас! — Воскликнул некро Крич и уже стал вызывать Жряку.

Рыжий сразу же встал в стойку, тоже хотел звать своего монстра. Но тут ив Дан шагнул вперед и положил альбиносу на плечо свою руку. Почти также поступили и трупы позади рыжего. Запрет.

Некро Крич стиснул зубы до скрежета, а потом все-таки отменил заклятье призыва. Фуф. Страшно!

Рыжий самодовольно улыбнулся и чуть расслабился.

— Предлагаю спарринг.

— Вам запрещено, — быстро напоминает ив Дан.

— Это да, — кивает рыжий эльф, но кажется у него уже есть предложение, как это исправить. — Поэтому… — улыбается, — предлагаю катакомбы.

Я не знаю, что произошло, и связано ли это событие, но на последнем слове за окном внезапно сверкнула молния и прогремел гром. Я взвизгнула, чего, по счастью, никто не услышал, и подпрыгнула на месте, схватившись за сердце. Дышим, дышим, дышим…

А некро Крич тем временем расплылся в улыбке.

— Да ты преставишься раньше, чем подойдешь к ним, — замечает он.

— Посмотрим, — все так же самодовольно улыбается рыжий. — В день начала зимы.

— Вечером.

— Не придешь — объявлю победу.

— Не дождешься.

Рыжий все так же самодовольно ухмыляется, а затем уходит. Провожаем его внимательным взглядом, как будто он может напасть исподтишка, но то ли тот факт, что некро Гартан где-то неподалеку, действует на него, то ли он просто понимает, что лучше не затевать драку, но все проходит гладко. Более-менее.

Выдыхаю, когда мы остаемся одни.

— Итак, что за катакомбы? — Уже подозревая неладное, с сомнением спрашиваю я.

Ив Дан и некро Крич многозначительно переглядываются. Первым за объяснения берется эльф.

— Много лет назад эти земли были богаты золотой рудой, гномы строили шахты и добывали драгоценные металлы, но потом случился обвал. Потом еще один. А потом внезапно гномы исчезли. Все. Земля пришла в запущение. Но позднее к шахтам возвращались время от времени. Потом случился пожар. А дальше…

Ив Дан передал слово некро Кричу.

— А дальше появились вересковые пустоши.

— Что? — Пискнула я. — Мы стоим на шахтах гномов, которые исчезли?!

Оба почти синхронно закивали.

— Но катакомбы запечатаны, — замечает некро Крич.

— И как вы собираетесь справиться с этой напастью?

— Взломаем печать.

— А ничего, что печать там нужна?

— Я не могу проиграть.

— Предложил бы тогда другое место!

— Какое? Нам запрещено! Он бросил мне вызов!

— Ну, перенес бы на весну! Что там в этих катакомбах?

Некроманты снова переглянулись.

— По слухам там живет невообразимый ужас, — ответил ив Дан.

— И вам во всем ВАУ больше не было места, где бы помериться силой! — Воскликнула я.

Выдохнув разочарование, я замотала головой.

— Очевидно изменить я уже ничего не смогу, — констатирую. — Итак, каков план?

Некро Крич медленно улыбается.

— Нам нужно хорошенько подготовиться. Понадобятся твои амулеты. — Я лишь киваю. — И боевое оружие. И некромантия. Тени, если что-то можешь.

— Перенести нас, — отвечаю.

Некро Крич еще недолго ведет подробную лекцию, а потом мы слышим в коридоре шум и решаем сделать перерыв. Если нас подслушают, мы уже ничего не устроим. Что, в общем-то не так уж плохо, но все же эти некроманты не угомонятся, пока не оторвут друг другу головы. Лучше знать о том, что происходит, чем ломать голову над тем, умерли они уже или нет.

Возвращаемся на прием и еще некоторое время проводим там. Замечаю иль Кана — не скажу, что он такой весь из себя переживает и слезы льет, нет. Радостно танцует со своими девчонками, ну, теми, кто с ним вместе на боевую магию ходит. Обидно, но… я же сама его послала, теперь что? Он и так-то опустил меня ниже плинтуса, а сейчас…

Решаю уходить и ив Дан внезапно берется меня провожать. Не скажу, что я не рада этому, в моем случае толпа тех, кто может меня на всякий случай защитить, совсем не помешает. К счастью, он доводит меня до моей двери без происшествий. Прощаемся.

— Я ведь это серьезно про свой выбор, — признается ив Дан.

Желудок скручивает в трубочку, кусаю губы. Ой.

— Но ведь… эльфы не встречаются с людьми, — напоминаю скорее слова Мастера теней я.

— Но ты мне нравишься, — улыбается.

Смущаюсь, ковыряю носком пол, нервно хихикаю, а ив Дан меня тем временем внимательно изучает. Перестань!

Он поднимает ладонь вверх и на ней вдруг расцветает необычайно красивый цветок из стали. Похож на хризантему и гортензию одновременно. Местный, видимо, какой-то. Ахаю от удивления, а он протягивает его мне. Выставляю ладонь, укладывает.

— Теплый.

— Он всегда будет таким, — обещает.

А потом он поклонился мне и пожелал спокойных снов. Даже не приставал. Приятно. Для разнообразия.

Это я что? Только что начала встречаться с темным эльфом? Во я дала!

Метлы впали в осеннюю депрессию. Это какой-то кошмар. Если раньше они иногда сбегали, улетали, да и вообще проявляли множество отрицательных в большинстве эмоций, то теперь… теперь они просто безвольно болтались в воздухе и отказывались на нас реагировать.

Как говорится — неожиданно. Не выдержал из нашей скромной компании именно Водяной. Однажды он просто как набросится на свою метлу, как начнет ее швырять из стороны в сторону, что мы даже на некоторое время замерли и забыли, как дышать, не то, что говорить. Вообще после этого акта насилия я Водяного стала бояться еще больше некро Крича. Тот, по крайней мере, официально заявленный маньяк-убийца.

Кстати, о некро Криче: в связи со спаррингом мы принялись усиленно разрабатывать сложные механизмы, которые должны помочь ему выиграть. Амулетов он хотел много, но я решила, что лучше несколько, но действенных, поэтому в свободное от учебы время (которого не было) мы усердно разрабатывали тактику и стратегию оных. Выходило неплохо, только пока мы еще не до конца со всем определились.

Объявился Броня. Я сначала обрадовалась, но он не очень-то и обнадежил. Мы пришли к комнате бабушки, Страж попробовал все сорок семь тактик, которые разработал, но ни одна не сработала. Его разочарование было таким большим, что мне пришлось успокаивать беднягу.

— Ну, ладно тебе, даже Ректор не смог открыть эту дверь, так что…

Расстроенный бубнеж под нос стал еще больше неразборчивым, успокоению бедняга не подлежал. Но обещал не сдаваться.