Избранница весны - Александра Черчень

Позабыв обо всем, я уже сама подавалась бедрами вперед, терлась о ногу Криса самой чувствительной точкой, как сумасшедшая кошка. Он понял намек, и его ладонь нырнула под резинку пижамных штанов, сдвинула вбок полоску трусиков. Ловкие пальцы, скользя во влаге, выписывали круги, не касаясь самого главного, и тем самым доводили меня до изнеможения. Я балансировала на грани, – вот еще чуть-чуть, и меня затрясет в конвульсиях, наступит такая долгожданная разрядка. Стоит ему только коснуться и…

– Крис! – умоляюще воскликнула я, безжалостно царапая простыню.

И все. Он отстранился, будто очнулся от какого-то забытья, вынул руку из моих штанов – и откатился на свою половину кровати.

– Прости, – донеслось откуда-то издалека.

Прости?! Да мне всего секунда оставалась… И какого черта вообще?! Он же сам это начал! Опять, да?! Опять эти его игры? И опять он, мать его, меня обскакал на сто шагов вперед? У-у-ух, ненавижу! Выставил меня, не пойми кем, оставил наедине с этой жуткой ноющей пустотой, с этим чувством неудовлетворенности… Любит он меня, как же!

Запахнув пижаму, я вскочила с кровати и гневно прошествовала в ванную, захлопнув дверь.

– Злата!.. – послышалось из спальни, но я включила воду на весь напор, и она заглушила ненавистный голос.

Я не просто мылась, я отскребала себя все следы рук Криса, все слои эпидермиса, на которых могли остаться отпечатки его гнусных пальцев. Не знаю, как долго я простояла под горячей водой, но к тому моменту, как злость слегка попустила, тело мое стало красным, как вареный рак, а кожа на ладонях сморщилась от пара.

Надев толстый махровый халат и завязав пояс на самый настоящий морской узел, чтобы никто кроме меня не мог его распутать, я вернулась в спальню. У меня был наготове целый список унизительных оскорблений, – от таких слов даже у бывалого портового грузчика уши бы в трубочку свернулись. А уж Крис… О, я прям рисовала в воображении упоительные картины того, как Крис от моей тирады превращается в кучку пепла, будто вампир на солнцепеке.

Однако оскорбления мне пришлось оставить при себе, – Криса в спальне уже не было. Зато на постели лежал тюльпан, а под ним умилительная открытка с котенком. Я честно хотела эту открытку разорвать, но рука дрогнула. Ну как можно разорвать такую пушистую кроху, пусть и нарисованную на бумаге? Тем более, когда есть более достойные кандидатуры на уничтожение.

На обратной стороне открытки красовалась надпись, сделанная каллиграфическим почерком: «Жду тебя в саду. Твой К.» – и сердечко со стрелой. Боже, какая банальность… Если он думает, что я приду, он точно кретин. Остаться до конца весны? Пожалуйста. Но играть во влюбленных голубков не буду. А я еще его жалела…

Бессонная ночь и утренние издевательства Криса пробудили во мне аппетит. А потому, переодевшись в нормальную одежду, что приготовил для меня Майский, я направилась в главный зал. Кухню мне никто не показывал, и я решила, что все семейные трапезы происходят именно здесь, за большим столом.

Но ни еды, ни самого стола я не увидела. Главный зал пустовал, если не считать Лионны. Я даже не сразу ее заметила, – она неподвижно сидела у зимнего окна, как-то странно сгорбившись.

– Утро доброе, – приветливо поздоровалась я. – Тебе нужна помощь с завтраком? Я бы сейчас слона съела!

Лионна обернулась, и я невольно вздрогнула: ее лицо было опухшим от слез, покрасневшие глаза гневно сверкали.

– Доброе? – прицепилась она к моему невинному приветствию и встала, расправив плечи. – По-твоему, это доброе?

– Эм-м-м… – я озадаченно осмотрелась: все вокруг было таким же, как и прежде.

За зимним окном крупными хлопьями бесшумно валил снег, из весеннего доносился гомон певчих птиц, в летнем колыхались от теплого бриза полупрозрачные занавески. Да даже в осенней части сада светило солнце, делая желтую листву похожей на золото. Полная пастораль и гармония. Что не так-то?!

– Да вроде… – неуверенно произнесла я.

– Как ты могла! – обрушилась на меня Лионна. – Ты хоть понимаешь, что натворила?! Теперь у Лейдина не будет преемника!

– Ну… – я замялась, не зная, что ответить. – Он же не такой старый… Потерпит еще годик до следующей весны…

– Наследника можно зачать раз в тысячелетие! – оборвала меня Лионна.

– А мне осталось лет шестьдесят, и то – если повезет! – взвилась в ответ я. – И прожить их я собираюсь так, как нравится мне! Я все это, – обвела зал рукой, – не выбирала! Если Крис решил, что я его суженая, – все претензии к нему. А у меня тоже есть права, Лионна!

– Ты не понимаешь, что от тебя зависела судьба всех миров? Если нарушится распорядок времен года, наступит хаос…

– Ну так вот тебе последние новости: Рейдан считает, что хаос – это прекрасно!

– Тебе выпала такая честь, а ты… – не унималась Лионна. – Эгоистка!

Никогда не видела ее такой. Мне казалось, что княжнам полагается вести себя приличнее, с достоинством. Во всяком случае, не орать на всех подряд, покрываясь красными пятнами. Знаю-знаю, она беременна, и это должно было вызвать у меня сочувствие. Но почему-то ко мне здесь никто сочувствие не проявил! Хотя я не просила себя похищать и не подавала заявку в шоу «Холостяк» с Кристианом Весенним в главной роли.

– Тебе, может, и нравится роль заложницы, – проговорила сквозь зубы. – А в моем мире у женщин есть права. Мое тело – мое дело, ясно тебе?

– Ясно, – усмехнулась Лионна, окинув меня презрительным взглядом. – Твое тело очень скоро начнет стареть, а потом ты превратишься в прах. Ты могла исполнить великое предназначение, а предпочитаешь старость, одиночество и смерть?

– Как будто кроме Криса мужчин нет!.. – фыркнула уже без особого запала: до того безрадостную перспективу обрисовала мне Лионна.

Не то чтобы я прям купилась, но все же говорила она так… Со знанием дела, что ли, и отчего-то ее слова цепляли за живое.

– Есть, – согласилась княжна. – Но ни один из них не способен любить так, как любят боги.

За сим, гордо выпрямив спину и подобрав подол своего старомодного платья, Лионна удалилась. Вот же коза аристократическая! Как ловко она умудрилась оставить последнее слово за собой! Я ощущала себя школьницей, которую отчихвостили перед педсоветом. И как у нее это получилось вообще? Откуда у меня эти уколы совести, откуда смутное чувство стыда? Я-то ничего плохого не сделала, и обвинять меня было решительно не в чем. Это Дориан затеял всю заварушку! Он притащил из другого мира какое-то паршивое зелье, чтобы занять место Зимнего. Но он же божество, с него-то взятки гладки. Куда проще свалить все на меня!

Несправедливая обида только раззадорила аппетит. И где, интересно знать, мне теперь брать еду? Или в наказание мне назначили голодовку? Мол, кто не рожает – тот не ест.

– Майский! – нерешительно позвала я.

Дети детьми, но я ж пока избранница Криса. Значит, и элементаль его, по идее, должен мне подчиняться.