Все цвета счастья - Эмма Дарси

— Я выйду за тебя замуж, Джейк. Если ты все еще хочешь этого.

Эми вся сжалась, когда увидала, как плечи Джейка поднялись и снова упали. Похоже, он глубоко вздохнул. Она понятия не имела, с какими чувствами он вел сейчас такую напряженную борьбу.

Затем он обернулся.

Медленно. Очень-очень медленно.

Эми задержала дыхание.

Он скользнул по ней взглядом, словно она была ему совершенно незнакома и сейчас он пытался вспомнить ее, но ему это никак не удавалось.

— Почему, Эми?

— Потому что… — Яма, которую она себе выкопала, была такой глубокой, что ее начинала пробирать дрожь при одной только мысли о том, как она будет выбираться из нее. От страха живот ее свело судорогой. Мысли ее метались, словно пойманные в силок птицы, пытаясь вырваться на свободу. Наконец она ухватилась за слова, которые сказал ей Джейк, словно утопающий за веревку. — Все, что ты сказал, верно. Я действительно все время лгала и лгала тебе, стараясь остановить себя… остановить тебя от сближения со мной.

Лицо его потемнело. В глазах сверкнул желтый огонь, жесткий и безжалостный.

— Вряд ли это может стать доводом в пользу брака, — с едкой иронией произнес он.

Она в отчаянии протянула к нему руки.

— Я не знаю, как это объяснить тебе.

— А ты попробуй!

Звук его голоса, резкий, идущий из самой глубины раненого сердца, сказал ей, что он не собирается слушать никаких уверток. Пришла пора отвечать честно и открыто. Но как начать, как заставить его все понять? Особенно если учесть, что она сама не до конца разбиралась в себе, пока он не заставил ее это сделать.

— Больше никаких обманов, Эми, — предостерег он ее.

— Как-то ты спросил меня о моей семье, — собравшись с духом, начала она. — Я тебе практически ничего о ней тогда не сказала.

Едва сдерживая нетерпение, он нервно взмахнул руками.

— Какое отношение имеет твоя семья к тебе и мне? Ты же сказала, что вы уже давно не живете вместе.

— Все дело во власти, — поспешно ответила она, отчаянно стараясь удержать на себе его внимание. — Получив такое заботливое воспитание, ты никогда не смог бы даже вообразить, на что было похоже мое детство… Постоянные оскорбления со стороны отца… Необходимость молчаливо сносить их, стараясь не дать раздавить себя, свою личность. Поэтому, когда я в шестнадцать лет покинула дом, то поклялась себе, что никогда не позволю ни одному человеку получить такую власть над собой… По крайней мере, в чувствах.

— И ты надеешься, что я подчинюсь этому? После того, как ты излила столько чувств на своего бывшего любовника? — бросил он ей с отвращением.

— Но это было совсем не так! — крикнула она.

— Я не понимаю тебя, Эми.

— Со Стивом у нас никогда не было даже разговора о браке. Он звал нас обоих свободные люди. И я чувствовала себя… в безопасности с ним.

— В безопасности? — язвительно переспросил Джейк.

— Да, в безопасности! — огрызнулась она. — И если тебе не хочется слушать, то можешь уходить! — Она чувствовала, что вот-вот расплачется.

— Ну уж нет, я ни за что не пропущу такой захватывающий рассказ! — отпарировал он.

Эми замолкла и сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. Сердце ее колотилось, как безумное. Кровь глухо шумела в ушах. Да, выхода нет. Ей придется пережить эту боль и вывернуть всю себя наизнанку. А затем придет черед Джейка. Выбор будет только за ним.

— Если ты хочешь что-то понять обо мне, тогда слушай, вместо того, чтобы вываливать на меня свои собственные предвзятые суждения, — сказала она, стараясь придать голосу как можно более убедительный оттенок. — Если ты делаешь все это только ради ребенка, то уж постарайся выслушать меня.

Как только она упомянула о ребенке, то сразу почувствовала, что Джейк словно отстранился от нее. С ледяным видом он произнес:

— Я слушаю тебя.

От этих слов на Эми будто повеяло зимним холодом. Она содрогнулась. Ну и пусть! Она все равно не отступится теперь от своего и все расскажет ему, что бы ни ждало ее после этого!

— Вернемся к Стиву. Он сам из неполной семьи. Это очень здорово действует на людей, Джейк. Когда ты вырастаешь, то хочешь, чтобы кто-то был рядом, ведь никому не нравится жить в одиночестве, но при этом ты не хочешь никому принадлежать. Потому что это внушает страх.

Он нахмурился, переваривая ее слова.

Слегка приободренная этим, Эми перешла к самому важному:

— Ты угрожал моему чувству безопасности, Джейк.

Это заявление ошеломило его. Он наклонил голову набок, обдумывая новые сведения. Во взгляде его, все еще сдержанном, появилось теперь пристальное внимание.

— У тебя была власть надо мной — ты проникал в мое сердце, как бы я ни старалась этому противостоять. Да, пожалуй, ты прав: я действительно пряталась за Стивом от тебя.

Он резко вскинул голову, словно возражая.

— Назови меня трусихой, если хочешь, — горько сказала она, чувствуя на плечах огромную тяжесть презрения к себе за все свое прежнее малодушие. — Я действительно была трусихой рядом с тобой.

— Нет. — В глазах его пылала твердая уверенность. — Ты никогда не боялась меня.

— Это была вовсе не храбрость. Только так я могла избежать потери контроля над собой, — стояла она на своем, стараясь заставить его понять то, что, по ее мнению, было главным. — Я потеряла его в ту ночь, когда ты пришел сюда. И после этого я уже не слушала тебя. Я боролась за то, чтобы вновь восстановить контроль, я боролась против твоей власти надо мной… — Она остановилась, стараясь лучше выразить свои чувства. — Власти перевернуть всю мою жизнь и делать со мной все, что ты хочешь.

Он покачал головой, явно потрясенный ее мыслями.

— Эми, ты ведь могла просто сказать мне об этом. Я всегда уважал твои желания. Никогда не было так, чтобы я пренебрег хоть одним из них, — горячо возразил он, желая опровергнуть то, что ему казалось грубым обвинением.

— Теперь я это поняла, — призналась она. — Но тогда я была слишком испугана. Я все время отталкивала тебя, стараясь восстановить свою защиту. Я без конца цеплялась за мысль о том, что это было просто самовозгорание. Мне казалось, что это извиняет мое поведение в ту ночь. Но, как ты верно заметил несколько минут назад, на самом деле кое-что серьезное выскользнуло из-под моего контроля.

— Но наш ребенок… — сердито воскликнул он, пряча за гневом свое смущение. — Неужели ребенок, которого мы зачали, и его будущее не стоили того, чтобы поменять свое мнение?

— И это меня пугало тоже. Я пряталась от этих мыслей, как и от всего остального, — грустно призналась она.

— Но ты же хотела ребенка. Ты сказала… ты заверила меня…