Развлечения для очень взрослых девочек - Анна Аникина

Она перекладывала в голове известные ей факты и так и эдак.

В любом раскладе выходило, что у неё незавидное положение. Никогда нельзя ставить мужчину в состояние выбора между женщиной и ребёнком. Особенно если женщина — не мать этого ребёнка. А она ей не мать. И никогда ей не станет.

Мало того, этот ребёнок пережил разрыв родителей и новую семью мамы. Отстрадал. Не справился. И теперь её тут ждёт новое испытание. Новая женщина папы. У Лёли мелькнуло конечно "новая семья". Но они с Шурой встречаются два месяца. О чем разговор?

Пока Катя не пошла в школу, всё ещё можно переиграть. Устроить её учиться ближе к дому, например. Тогда не нужно будет влипать в решение проблем её адаптации.

Короче, Склодовская трусила по всем фронтам. И ругала себя за эту трусость на чем свет стоит. Всю жизнь она давила в зародыше любые проявления собственной слабости. А тут так накатило, что накрыло с головой.

У неё нет сейчас на это сил. На новую работу над собой. На выстраивание отношений.

Спасительным светом в конце тоннеля виделся отъезд в Болгарию. Эта поездка была запланирована давно. Визы оформлены. Билеты на самолёт куплены. После возвращения из Североморска Лёля подумывала всё отменить. Остаться в Москве и помогать с ремонтом. Да и просто побыть вместе. Кузьмин то как раз уговаривал съездить. Позагорать. Раз уж так получается, что отпуска не совпадают. Но вот прошло время. И сейчас она чувствовала необходимость уехать.

Рядом с Кузьминым у неё напрочь отрубалось мышление. Десять дней возле моря дали бы возможность "перезарядить батарейки".

Собиралась она в совершенном душевном раздрае. Кузьмин ходил рядом тенью. Помогал закрыть чемодан. Хмурился. Будто что-то хотел сказать, но не решался. Лёля уже не стала спрашивать, что случилось. Просто потому, что испугалась, что ответ её расстроит.

Вашкины всей толпой улетели ещё два дня назад, отгуляв свой исторический бал с блеском и шумом.

"Всё нормальные с корабля на бал, и только мы с бала на самолёт", — пошутил Федя. Чемоданы и дочек им привезла Лёля прямо в аэропорт. Они своим видом наделали шуму на регистрации. Федя в генеральской форме был хорош необыкновенно. С ними выстроились очередь фотографироваться. Дочери предлагали брать деньги за фото и окупить билеты. К их разочарованию родители переоделись в туалете и отдали костюмы Склодовской.

В аэропорт провожать Лёлю Шура не попал — был вызван на совещание к руководству больницы. Лёля рыдала в такси на руках у Кирки. Ей было обидно. Взрослое понимание, что Кузьмин на работе, отказывались с ней сотрудничать. Реальность била больно.

Не радовал даже Фёдор в веселенькой футболке с Микки Маусом, встречавший их в аэропорту Бургаса. Их с Киркой ждали и всегда были рады видеть в этой "летней резиденции" Вашкиных. Из окон которой было видно море.

Глава 54

Лёля улетела. Море и солнце — это должно было помочь ей восстановиться. Кузьмин это понимал, как никто другой. Весеннее попадание в больницу было не на пустом месте. Но её настроение в последние дни перед вылетом, её выражение глаз, задумчивость и тревожность вызывали у него большие опасения.

Было видно, как ей страшно. И странно, что она не стала это с ним обсуждать. Очень хотелось влезть к ней в голову. Чтобы наконец развеять её страхи и сомнения. И относительно себя, и их будущего.

Кольцо для помолвки, которое он купил несколько дней назад, жгло карман. Как так не нашлось подходящего момента сделать Лёле наконец предложение, не ясно. Вот не сложилось. А абы как и на бегу — это неправильно. Она заслуживает только самого лучшего. Его солнечная девочка.

Когда не удалось поехать в аэропорт её провожать, это был жирный косяк. Так быть не должно. Не должна его женщина ехать на самолёт с чемоданом и на такси. Без него.

Но есть вещи, в которых человек не властен над собой. Его работа была одной из таких вещей. Кажется, Лёля это понимала. Должна была понимать.

Когда он не смог до неё дозвониться на следующий день, сердце уже стучало в висках. Промаявшись день, Кузьмин воспользовался "аварийным" каналом связи. Набрал Фёдора. Тот отозвался и глухим шёпотом сообщил, что всё нормально. Девушки долетели. Но Лёлик вторые сутки спит с небольшими перерывами. А её русский телефон работает только через интернет.

Кузьмин сражался с ремонтом. Но как-то совсем без настроения. Пока рядом была Лёля, жизнь как-то сама собой текла в правильном направлении. Но стоило между ними оказаться двум тысячам километров, как всё пошло наперекосяк. А до приезда дочери три с половиной недели. Хоть стой, хоть падай.

И всё же распутывать свой клубок проблем и противоречий он решил именно с дочери. Она в его жизни совершенно точно будет. Всегда. В том, что там будет Лёля, тоже почему-то не было сомнений. Через два с половиной месяца после первой встречи. Так уж звезды сошлись.

— Катюша, привет!

Он звонил дочери с разрешения Веры. Они так договаривались с самого начала. Но теперь это условие начинало бесить. Если ответственность за ребёнка ложится на него, то и условия общения сейчас должны поменяться.

— Привет, пап! — голос у Кати был бодрый.

— Не передумала? Я про переезд.

— Нет. Я решила. А почему ты спрашиваешь?

— Я очень хочу, чтобы ты приехала. Но только в том случае, если понимаешь, на что идешь. Тебе двенадцать. А это решение может быть только твоё и повлияет на всю твою жизнь.

— Я понимаю, — веселость в голосе сменилась вполне взрослой серьёзностью, — Мне мама это много раз говорила.

— Мама права. Что ещё она сказала?

— Что у тебя в Москве может быть своя личная жизнь.

Кузьмин чуть не поперхнулся. Однако, был благодарен бывшей жене, что она первая завела этот разговор.

— Мама и в этом права.

— И как зовут твою личную жизнь? Или они разные всё время, — сарказм и вызов было отлично слышно.

Что ж, надо выдержать. Это только начало.

— Кать, мою личную жизнь, как ты выразилась, зовут Ольга Владимировна.

— Что, прям так ты её и называешь? — хохотнула дочь.

— Нет, так её будешь называть ты. Потому что она будет твоим классным руководителем.

Катя Кузьмина аж присвистнула от неожиданности.

— Ого! Вот это поворот! Мой отец спит с моей учительницей?

— Дочь, вопрос, кто и с кем спит, это не то, что я буду с тобой обсуждать. Но. Вопрос,