Убить людоеда - Борис Бабкин

– Я сказал, что сделаю, – недовольно перебил якут.

– В архиве о Маятнике ничего нет, – сообщил майор милиции. – Только что пришла телефонограмма.

– Черт возьми! – процедил Бутов. – Но не могли же бичи ошибаться? Маятник, – в который раз повторил он. – На вид около тридцати. Крепкий, на кулаках набиты суставы, наверняка занимался восточными единоборствами. Наколок нет, шрамов тоже. По фотографии не опознали. Отпечатки ничего не дали. Не сразу же он пошел на такое… И откуда знает Блина? Или, может, только Блин его знает?

– Лосин звонил. – В кабинет вошел старший лейтенант ВВ. – Нашли следы. Денов нес женщину на себе. Мы с мужиками поразились, ему о себе думать надо было, а он бабу спасал. Непонятно… Погода караул была, а он на кой-то черт и бабу потащил.

– Свободен, Киркин, – отмахнулся Бутов.

– Лосин просит выслать группу в район Пьяного Медведя. По его предположениям, там может быть Денов.

– Понятно… – Подполковник поднял телефонную трубку.

– Черт возьми, – недовольно пробурчал в телефон Цыган, – нет ее нигде. И никто не знает, где она может быть. А ее надо найти.

– Успокойся, она никому ничего не сообщит, – ответила женщина. – Только вот объясни мне, пожалуйста, почему все так неаккуратно сделали? Надо было убирать всех сразу. А ты…

– Погоди, Кира, но ведь все было по твоему сценарию. Тогда и речи не было об устранении кого-то.

– Интеллигентно говорить начал, Яша, – устранение. Раньше ты выражался проще – мокруха. Что с людьми деньги делают! Камень будет работать по устранению Пузыря. Второго, я думаю, трогать не надо.

Безымянный ручей

– Ты ведь знаешь, майор, – вздохнул невысокий мужчина, – вертолет ударился о камни. Однако я к тебе не просто так прикатил. – Он засмеялся. – Кстати, первый раз на оленях ехал, мне понравилось. Но дело вот в чем. Труп вертолетчика надо экспертам отдать. Понимаешь, майор, это мы с Николаем, помощником моим, нашли его труп. Тело искалечено, но лицо не тронуто. И вот что мы предполагаем: спал он, когда врезался, и крепко спал. Я видел лица после разных аварий, а такое впервые вижу. Его спящего или мертвого выбросило из вертолета. Вот почему я говорю, что требуется медицинская экспертиза. Вспомни, с вертолетом связь была в четырнадцать сорок пять, в четырнадцать сорок восемь она закончилась. А в четырнадцать пятьдесят две вертушка упала. Значит, за четыре минуты вертолетчик уснул мертвым сном. Такого не могло быть. Тем более с Воротниковым. Он к делу относился ответственно и никогда не летал, если плохо себя чувствовал. Так что, майор, нужна экспертиза. Я не боюсь показаться дураком, но…

– А вот время аварии и последних переговоров почему-то никто не сопоставил. Вы там ушами хлопали…

– Да ты что, майор, мы еще и не начинали. Нашли несколько трупов, но это для криминалистов, точнее, для медиков. Нас техника интересует.

– Ну что ж, спасибо, – протянул ему руку майор.

– Как там Войцевский? – шепотом спросил эксперт.

– Потерянный он. А когда нашли Сопова, да еще с рукой этой… – Лосин выругался.

– Понятно. Ведь и с его дочерью такое быть может.

– А ты смог бы убить человека, которого спас и тащил на себе?

– Да нет, конечно. А почему ты спрашиваешь?

– Ведь Денов ее тащил. Она без сознания была, а он ее нес на себе в пургу. Что-то тут не так. Пообещать ему денег она не могла, была без сознания. Почему он ее тащил? Чтоб потом съесть?

– Перестань молоть чепуху. Ему гораздо легче было прибить ее, оттяпать ногу или руку, и все. Он бы гораздо быстрее шел. А так представляешь…

– Ничего я не представляю. Денов сбежал, чтобы убить. И вдруг спасает незнакомую женщину. Он с людьми очень трудно сходился. А тут… Ни хрена я не понимаю. Может, Денов чокнулся? Почему она ему так приглянулась? То, что он оставил ее, чтобы слопать, исключено. Он даже у Сопова срезал только…

– Не завидую я той дамочке. Наверняка найдутся доброжелатели и зададут вопрос, вкусный был этот Сопов или…

– Хватит! Отец ее тоже только об этом и думает. Но похоже, скоро Денову конец, нашли его следы.

– Я со старыми охотниками о нем говорил. Они единодушно заявили: лучше вам Денова не трогать. Он дело сделает и сам все закончит, себя убьет. И о бабе они говорили, мол, не тронет ее Денов. Его отец волком воспитал, но и для Денова-старшего неписаный закон тайги был свят. Ивану нужна удача, и он не будет отворачивать ее от себя, поэтому и помогает бабе. Он доведет ее до людей и не будет человечиной потчевать. Надеюсь на это.

– Я тоже очень в это верить хочу. Хотя не могла она просто так выжить. Представляю, каково ее отцу.

– Врагу такого не пожелаешь.

– А ты, значит, из-за этого и добрался до меня? – вздохнул Лосин. – Интересно, почему Воротников уснул так быстро? Может, с сердцем плохо стало?

– Майор, я на своем веку видел всякие аварии. И сердечников, и прочих тоже повидал. Это потом все покойники выглядят похожими, а сначала все на лице вырисовывается – ужас и боль. Я тебе говорю, спал он. В общем, пусть делают экспертизу, и я уверен – обязательно что-то найдут в организме.

– Майор! – раздался голос Мухина. – На связь! Якутск!

Горный массив

– Почти дошли, – кивнул Егор. – Сейчас вверх, затем вниз, и мы на месте. Пошли. Хоть бы Ванька там оказался.

Хребет Кулар

– Вот и кончился массив, – сказал Иван. – Сейчас легче будет.

– Вертолет… – Ирина повернулась в сторону звука.

– Он стороной пройдет. Они одним маршрутом дважды не летают. Он над массивом был полчаса назад. Мы под скалой пережидали. А ты молодец, другая бы выскочила…

– Я не героиня, – вздохнула Ирина. – Кроме того, я хочу увидеть Машу. Что изменилось бы, если б я подала знак? Ты бы убил меня и ушел. И тогда бы начал убивать. Ты умеешь это делать. Мне кажется, на твоих руках есть человеческая кровь. Я имею в виду жизнь.

– Не было такого. А тебя, если бы выскочила, убил бы. И убью любого, кто попытается меня остановить. Я должен это сделать. Она растоптала все, во что я верил. Я любил ее и ни разу не изменил, делал для нее все, что мог. Я очень люблю Лешку, сына, и боюсь, что сейчас его будет воспитывать мой отец. Не хочу, чтобы сын был похож на меня. Сейчас я хочу одного: увидеть глаза Натальи и того, на кого она меня променяла. И еще тех, кто меня упрятал в тюрьму. У них не хватило мужества признать, что виновны были они. Не я начал драку, не я достал оружие. Я не убил их тогда, потому что верил в справедливость, а сейчас убью. И это будет высшей справедливостью. Что касается тебя, я трижды хотел тебя бросить. Но это было еще до того, как мы добрались до скалы. Один раз уже ушел, но вернулся. Скажу откровенно: тебя спас Петр. Я не хотел быть похожим на него.