КаZантип - Никита Ветров

Кто-то из байкеров засмеялся. Язык у Крученого всегда был подвешен неплохо, и сейчас он это подтверждал. Но дело зашло уже слишком далеко – отступать Балык не собирался.

– На этот раз, Крученый, ты нам мозги не засрешь!

– Тебе точно не засру – засирать нечего!

Лицо Балыка потемнело от злости, он тоже сунул руку в карман, и неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не вмешательство Гюрзы. Она появилась откуда-то сбоку, из темноты.

– Стоп, стоп, парни! – громко крикнула она. – Нам теперь только между собой передраться не хватало! Давайте решим все по-нашему!

– То есть как это? – недоуменно спросил кто-то из байкеров.

– Говорю же – по-нашему. Как положено у байкеров. Ты, Балык, как я понимаю, считаешь, что Крученый нам в вожаки не подходит.

– Да! Но не думай, что подойдешь ты!

– Да что ж ты такой горячий! – В голосе девушки явственно слышалась издевка. – Я про себя ничего и не говорю. Думаешь, что подойдешь ты сам?

– Почему бы и нет!

– Тогда ты должен одолеть старого вожака.

– Я не собираюсь с ним драться!

– А никто и не заставляет. Решим дело мирно, но по нашим законам. Ты должен победить на байке. Если сделаешь Крученого – займешь его место. А если нет, то все остается как есть. Согласен?

Балык колебался. Но сзади раздался одобрительный гул – по байкерским законам Гюрза была права.

– Согласен! – крикнул Балык. – Но трассу назначаю я!

– Без проблем! – тут же отозвалась Гюрза, опередив Крученого, который явно собирался возмутиться такой наглостью.

– На хрен надо… – начал все-таки вожак байкеров, но Гюрза повернулась к нему и подмигнула – так, чтобы больше никто не заметил.

– Ладно, хрен с тобой, назначай! – кивнул Крученый, который в таких случаях своей подруге доверял. – На любой тебя сделаю!

Через полчаса все было готово к поединку претендентов на роль лидера. Два ревущих мотоцикла стояли на старте, перед ними простирался довольно длинный участок бетонки, ведущей к заброшенной военной части. Дорога была совершенно пустынна – она и днем-то наверняка особой популярностью не пользовалась, что уж говорить о раннем утре. Задача байкеров была проста – домчаться до ворот части, а потом развернуться и проделать обратный путь. Кто вернется первым – тот и победил. Усложняло гонку то, что противникам разрешено было всячески друг другу препятствовать.

– Ну, готовы? – крикнул Варфоломей, поднимая руку.

Оба байкера кивнули, потом одинаковыми движениями взялись за шлемы. Но, прежде чем Крученый успел надеть свой, к нему шагнула Гюрза. Она гибко наклонилась и поцеловала бойфренда в ухо.

– Она что-то ему сказала, – шепнула Малая стоявшему рядом с ней Мяснику.

– И что? – Мясник пожал плечами. – Победы пожелала, наверное.

– Вперед! – раздалась громкая команда Варфоломея.

Двигатели байков взревели во весь голос, так, что уши закладывало. И оба мотоциклиста понеслись вперед.

С вершины кургана, на котором находились зрители, вся дорога до ворот была отлично видна. Но поначалу зрелище несколько разочаровывало. Крученый сразу вырвался вперед. Балык с каждой секундой отставал все больше – медленно, но верно. Вот от соперника его отделяют пять метров. Семь… Девять… Так они прошли половину пути до ворот. Но после этого ситуация изменилась. То ли Крученый пошел медленнее, то ли Балык рискнул и прибавил газу по максимуму, но отставание стало таять. Вскоре он догнал вожака. Все замерли – но вопреки ожиданиям Крученый даже не попытался помешать противнику, наоборот, кажется, даже слегка притормозил, пропуская его вперед. Балык вышел на лидирующую позицию. И первым подъехал к повороту.

Но вот тут-то и случилось то, чего никто не ожидал! Балык резко нажал на оба тормоза – обычный маневр, мотоцикл с заторможенными колесами должен развернуться на месте. Но на этот раз отработанный кульбит не сработал! Байк кувыркнулся через переднее колесо. Неудачливый мотоциклист вылетел из седла и проехался по бетону, а сверху его накрыл собственный байк.

– Ядрена мать! – выдохнул Варфоломей и тут же вскочил в седло своего байка. Все остальные последовали его примеру и понеслись по той же бетонке к пострадавшему. Правда, помощь Балыку уже оказывалась – над ним склонился Крученый. Выглядело это весьма трогательно.

Балык был жив, но побился крепко. Несмотря на кожаные штаны и куртку, он здорово ободрал колени, плечо и грудь. Еще у него явно были сломаны правые рука и нога. Возможно, были и какие-то внутренние повреждения, но тут оставалось только гадать – медиков среди серпуховцев не оказалось.

– В больницу его надо. Причем срочно, – сказал Крученый, закончив осмотр своего стонущего конкурента.

– И не его одного, – хмуро заметил Варфоломей. – Еще троих как минимум.

– Точно! – поддержала его Гюрза. – Я предлагаю сделать так: пусть те, кто остались «безлошадными», займутся ранеными. Потом они нас на поезде догонят или еще как.

– А остальные? – спросил Колдун.

– Дальше едем.

– Согласен! – решительно заявил Крученый. – У кого байк в порядке – собираемся и гоним дальше. Остальные – поможете Балыку и другим пострадавшим, а потом езжайте за нами. На Казантипе увидимся.

Возражать никто особенно не стал. Крученый убедительно подтвердил свое право на лидерство. Конечно, ему подфартило, но для Балыка отказ техники не был оправданием. У байкеров считается, что если тебя подвел мотоцикл, то ты сам в этом виноват. Лучше надо было следить за своим стальным конем, кто это за тебя сделает? А то, что Крученому повезло… Что ж, удача – это очень важная вещь для лидера. А байкеры верили, что удача, как и физическая сила или рост, – это совершенно объективная характеристика каждого человека. Крученый оказался удачливее Балыка – что ж, это не менее важно умения водить байк. Больше желающих оспорить авторитет вожака не нашлось. Так что через час поредевшая группа байкеров двинулась дальше.

Улучив момент, когда их никто не мог подслушать, Крученый шепнул Гюрзе:

– А ты молодец, крошка. Если бы не ты, я бы мог и проиграть. Балык за последнее время серьезно продвинулся.

Девушка усмехнулась.

– Пока я с тобой – никогда не проиграешь.

Лена Пономарева медленно брела по направлению к местному рынку. Именно брела – по-другому и не скажешь. Настроение у девушки было не просто плохое, а отвратительное. Хуже если и бывает, то не чаще, чем раз в сто лет. Вчера вечером она опять поскандалила с матерью. Ну, вернее, это мать с ней поскандалила, но с того ведь не легче. С той ночи, которую они провели вместе с Громом, дома ей совсем житья не стало. От матери уже второй день приходилось такое выслушивать, чего и на заборах не пишут. Утром ссора продолжилась. Мать снова и снова выливала на голову Витьки ведра словесных помоев. Обвиняла его во всех смертных грехах, корила дочь за то, что та, дескать, жизни еще совершенно не знает, а старших не слушает. Ответить на это Лене было почти нечего. Она только раз за разом упрямо повторяла – я его люблю. Но любовь иногда бывает бессильна перед цинизмом и перед насмешкой. И то и другое сегодня утром мать использовала по полной программе.