Стоя под радугой - Фэнни Флэгг

После необычайно холодных февраля и марта весна решила вернуться, и в апреле-мае дом Смитов охватила суета. Приближалось окончание школы, и Анна Ли бегала по магазинам в бесконечных поисках нарядов – для танцев, для вечеринок и выпускного. Помимо бала разворачивалась еще одна интрига – кого кем выберут в альбоме выпуска на страницах «Кто есть кто». Норму и Мака выбрали «Самой симпатичной парой», Петси Мэри, как «Самой умной девочке», подарили медальон Мэри Истер, а Анна Ли стала «Классной красавицей». Дикси Кэхилл станцевала соло, и школьный выпускной прошел без сучка без задоринки. Дороти с Доком подарили Анне Ли часы «Бьюлова», Мама Смит и Джимми дали денег, а Бобби, последовав совету матери, купил ей духи «Уайт шолдерс» на деньги, вырученные доставкой газет.

Настал последний день школы, и Бобби, как водится, был совершенно счастлив. Что же касается Анны Ли, то когда улеглись все эмоции и радости выпускного и появилось время подумать, она впала в меланхолию. Вдруг осознала, что жизнь, какую она вела последние двенадцать лет, кончилась и никогда не будет прежней.

Бобби же, наоборот, волновался, что его жизнь никогда не изменится.

В первое теплое воскресенье каникул, пока все были в церкви, Бобби помчался на велике к водонапорной башне, бечевка и горсть красных воздушных шариков оттопыривали его карманы. Уж сегодня-то он долезет доверху и совершит задуманное. С тех пор как они туда лазали с Монро, он хранил в себе страшную тайну, о которой не знал даже лучший друг. Никто не знал. Он боялся туда лезть. А еще боялся, что снова испугается. Он приезжал сюда уже раз десять, чтобы покорить высоту, и не мог. Но сегодня поклялся, что влезет, доберется до самой верхушки.

Однако никакого «иначе» не получилось. Все повторилось. Он стоял у подножия, собираясь с духом, но, как ни старался, все впустую. Едва он ставил ногу на первую ступеньку, сердце начинало колотиться, пробивал холодный пот, и он не мог оторвать вторую ногу от земли. Потратив еще час на тщетные попытки, Бобби сдался и поехал домой, совершенно раздавленный. Он начал бояться того, что больше всего на свете пугает мальчишек. Бобби боялся, что в душе он трус. Может, Лютер Григгс прав? Может, он и впрямь «баба»?

Сейчас он вернется, и все поймут это по его лицу. Но чем дальше от башни, тем легче ему становилось. Вот он уже в городе, вот проезжает мимо парикмахерской и кинотеатра, видит знакомых – и его немного отпускает. Из дверей аптеки вышла Дикси Кэхилл и помахала ему рукой. Он помахал в ответ. И стало еще легче. Никто не оглядывался на него, не перешептывался. Никто не знал. В следующий раз – поклялся он себе. Он сделает это в следующий раз. К тому же он не мог быть трусом – слишком много задумано подвигов. Надо летать на самолетах, под парусом бороздить океан, объезжать коней на родео, спасать девочек, колотить забияк. Он должен подавать решающие мячи и зарабатывать тачдауны, сгонять скот и вести ракету на Марс. Доехав до дому, Бобби себя убедил, что это не может быть правдой. Он не трус.

Но, видимо, убедил недостаточно, потому что через несколько ночей ему – уже не в первый раз – приснился этот сон. Он лезет на башню, и тут железные кольца-ступени начинают отваливаться и он падает. Каждый раз он просыпался за мгновение до удара о землю.

Он ненавидел водонапорную башню.

Июль в этом году выдался горячим и засушливым, в десять утра жарило уже на полную катушку, в небе ни облачка. В тот день молодой человек в черном «плимуте», находившийся в пятнадцати милях от города, заметил, как над полем двигается небольшое пылевое облако. Подъехав ближе и сбросив скорость, он понял, что не ошибся в своих предположениях. Одинокий работяга в комбинезоне и соломенной шляпе налегал на плуг, который волокли два мула. Молодой человек глянул на часы. Время есть. Он свернул и поставил машину у обочины.

Можно и делом заняться. На почтовом ящике, прибитом к столбу, прочел имя.

Вышел из машины, перелез через заграждение и направился к работяге. Заметив его, тот остановил мулов.

Молодой человек моментально нацепил улыбку и помахал рукой, чтобы было понятно: он друг, не из правительственного учреждения и не из банка. Не хотел рисковать, по прошлому опыту зная, что фермеру недолго кликнуть собак или пальнуть из ружья. Подойдя ближе, он крикнут:

– Мистер Шимфисл?

– Да, сэр, – кивнул фермер и стал ждать, чего от него хотят.

Подойдя ближе, молодой человек сказал:

– Как поживаете? Жара сегодня, правда? – Выудил визитку из кармана рубашки, похлопал мула по крупу. – Мальчик, хороший. Крепыш какой, – бормотал он, пока фермер изучал визитку.

Там было сказано, что он представитель тракторной компании «Эллис-Чалмерс». Фермер не удивился. Этот парень не первый, кто пытается ему что-нибудь продать. Однако спросил дружелюбно:

– Вам что-нибудь нужно?

– Нет, спасибо. Я просто мимо еду, в Элмвуд-Спрингс, гляжу – вы тут, вот и подумал – ничего, если я с вами вместе похожу?

Фермер, не заинтересованный в покупке трактора, прекрасно знал, что за этим последует, однако ответил:

– Да ради бога.

– Вот спасибо. – Продавец тут же уселся на землю, снял туфли и носки, закатал штанины и зашагал рядом. – Честно говоря, мистер Шимфисл, я этих старых плугов с детства не видел. Много дней провел, таскаясь за ним. У отца было около двадцати пяти акров под Ноксвиллем, но мы все потеряли – теперь они под водой.

Шимфисл сочувственно покачал головой. Он знал, что такое для фермера утратить землю. Они еще немного походили за плугом. Досконально обсудив цены на зерно, погоду и когда какую культуру нужно сажать, продавец сказал:

– А ничего, если я попробую? Интересно, помнят ли руки.

Фермер снова остановил мулов и передал ему поводья:

– Держите. И не бойтесь их маленько подстегнуть. Они чертовски упрямы.

Продавец встал за плугом, свистнул, несколько раз цокнул, и после легкого шлепка по крупам мулы потопали вперед так же резво, как в пять тридцать утра. Даже резвее, а он разговаривал с ними как со старыми друзьями.

Шимфисла это, конечно, впечатлило. Обычный продавец тракторов понятия не имеет, с какого бока подойти к корове, а парнишка – настоящий фермер. Минут через десять молодой человек остановил мулов.

– Должен вас поблагодарить, мистер Шимфисл. Так приятно снова дать работу рукам – прямо хоть не прекращай.

– Да и не прекращали бы. Мне понравилось отдыхать. Как захочется попахать – милости прошу.

– Да, сэр, спасибо, непременно. Славных вы мулов держите. Теперь их нечасто увидишь. Все торопятся, всем скорость нужна.

Фермер взял поводья.

– Что ж, приятно было побеседовать.

– И мне. – Продавец похлопал по брюкам, подняв пыль. – Весь перепачкался, надо же. Можно у вас тут где-нибудь руки помыть? У меня в городе свидание, лучше в таком виде не показываться.