Красотка без тормозов - Наталья Александрова

– Разумеется, дорогая, – Леня решил не спорить по пустякам.

Действительно, над входом в кафе «Неразлучники» яркими разноцветными огнями переливалась огромная вывеска, изображавшая двух очаровательных попугайчиков.

Леня толкнул дверь, и навстречу вошедшим бросился метрдотель – мужчина средних лет с кружевными манжетами, выглядывающими из рукавов розового пиджака, и абсолютно женскими замашками. В его внешности, безусловно, было что-то от волнистого попугайчика.

– Проходите, мои дорогие! – заворковал он, стряхивая с Лениного плеча несуществующую пылинку. – Проходите и чувствуйте себя как дома! Нет, гораздо лучше, чем дома, потому что только у нас, в «Неразлучниках», вы ощутите атмосферу вечного праздника, праздника для двоих!

Столики в заведении были исключительно на двоих, и все полутемное помещение заполняли романтические парочки. Парочки были самого разного возраста: в дальнем от эстрады углу сидели двое милых миниатюрных старичков самого благообразного вида, за соседним столиком – пара «второй молодости», то есть прилично за сорок, причем по тому, как мужчина смотрел на женщину, сразу становилось ясно – это не муж и жена; возле самой эстрады представительный, вальяжный мужчина лет пятидесяти профессорского вида охмурял восемнадцатилетнюю провинциальную барышню, в глазах которой нет-нет да и проскакивали чертики.

Взглянув на эту пару, Лола чуть заметно толкнула Леню локтем: она вспомнила времена, когда сама играла роль наивной провинциалки, чтобы в более удобной обстановке ознакомиться с кошельком какого-нибудь стареющего донжуана, и сейчас с первого взгляда узнала в «провинциалке» коллегу.

За одним из столиков, вполне в духе времени, шушукалась парочка молодых мужчин с такими же жеманными манерами, как у метрдотеля, – в общем, в этом заведении никому не отказывали в гостеприимстве.

Не оказалось здесь, пожалуй, только молодежи – для нее тут было несколько дороговато, кроме того, новое поколение предпочитает более шумную и веселую обстановку.

Под потолком кафе в большом количестве висели клетки с живыми попугаями-неразлучниками, давшими название заведению. Попугайчики щебетали в точности так же, как посетители кафе.

Метрдотель усадил Лолу и Маркиза за уютный столик недалеко от эстрады, на которой жеманный певец тонким голосом выводил:

«Ваши пальцы пахнут ладаном…»

На месте метрдотеля мгновенно появился удивительно похожий на него официант и положил перед посетителями глянцевую книжку меню и прощебетал совершенно как попугайчик:

– Позвольте предложить аперитив. У нас есть замечательные коктейли: «Нежный поцелуй перед сном», «Робкая утренняя ласка», «Вспышка страсти», «Жаркое объятие»…

– А просто виски с содовой у вас есть? – поинтересовался Леня, которого начал раздражать назойливый служитель.

– «Жаркое объятие» – это и есть виски с содовой! – радостно сообщил «попугайчик».

– Вот это мне, – кивнул Леня и положил на стол фотографию Алисы Семицветовой. – Скажите, друг мой, а эта девушка никогда не посещала ваше миленькое местечко?

Официанта как подменили. Он выпрямился, на щеках выступили красные пятна, а в голосе зазвучали истеричные нотки:

– У нас каждый посетитель может рассчитывать на конфиденциальность! Мы не болтаем о наших гостях! Если мы будем рассказывать, кто посещает наше кафе, распадется столько семей и разразится столько скандалов, что шум докатится до Москвы!

Отступив на шаг от стола, поборник семейных ценностей театральным жестом указал на фотографию Алисы и закончил:

– Я не буду даже смотреть на вашу знакомую!

– Дорогой, – Леня откинулся на спинку стула и глянул на служителя с затаенной нежностью, – дорогой мой, я вовсе не покушаюсь на репутацию вашего заведения. Я глубоко уважаю ваши чувства, они, безусловно, делают вам честь. Я знаю, что репутация – это святое, но и вы поймите меня: моя сестра, моя родная младшая сестренка ушла из дома три дня назад и не вернулась, и теперь я безуспешно ищу ее по всему городу! А вы не хотите даже взглянуть на ее снимок!

Официант заколебался. Его лицо выражало мучительные сомнения.

Чтобы подтолкнуть его в нужном направлении и усилить достигнутый эффект, Леня прикрыл рукой глаза, понизил голос и проговорил, с трудом сдерживая рвущиеся из груди рыдания:

– Моя сестренка… моя маленькая девочка… я был ей вместо отца и вместо матери… наши родители умерли, когда ей исполнилось всего пять лет…

– Маленькая девочка? – переспросил «попугайчик». – Но мы не пускаем маленьких детей!

– Это только для меня она была маленькой девочкой! – простонал Маркиз. – А так она – вполне взрослая девица… поэтому мне и не помогли в милиции. Они сказали: «Ваша сестра – взрослый, совершеннолетний человек и может делать все, что хочет. Может, она встретила мужчину и живет теперь у него или вообще уехала в другой город»…

Словно подслушав его, певец на эстраде с большим чувством запел:

«Вы девочка, вы маленькая девочка…»

– Может, она действительно встретила мужчину? – робко предположил официант.

– Ну вот, и вы туда же! – Леня закрыл лицо руками и затрясся в глухих безутешных рыданиях, сквозь которые с большим трудом можно было расслышать слова: – Я знаю свою маленькую сестренку! Она не могла так поступить со мной, не могла исчезнуть, ничего не сказав своему любимому брату! Нет, я сердцем чувствую – с ней случилось что-то ужасное! С ней случилось ужасное, а вы даже не хотите взглянуть на ее фотографию!

В то же время, не прекращая рыдать, Леня сделал левой рукой неуловимое движение, и рядом с женской фотографией на столе возникла новенькая зеленоватая бумажка с портретом американского президента.

– Ладно, – официант махнул рукой, видимо, тем самым хотел показать, что ради ближнего поступается своими незыблемыми принципами, – ладно, что же я, зверь… так и быть, я посмотрю на фотографию вашей сестренки…

Он взял снимок со стола и поднес его к глазам. При этом зеленая бумажка каким-то удивительным образом оказалась в его кармане. Впрочем, это как бы не имело отношения к принятому им решению.

Долго и внимательно он рассматривал фотографию – видимо, считал себя обязанным отработать исчезнувшие деньги, но тем не менее вердикт был неутешительным:

– Нет, не помню… я не видел эту девушку… по крайней мере, последнее время она у нас не показывалась.

Леня мгновенно перестал рыдать и деловито поинтересовался:

– Может, она приходила в другую смену?

Официант задумчиво пожевал губами и удалился, держа фотографию в вытянутой руке, как будто боясь обжечься.

Через минуту он возвратился и помотал головой:

– Нет, последние дни ее здесь не было. Степан Степанович совершенно уверен.

– Степан Степанович? – переспросил Леня удивленно. – Кто такой Степан Степанович, на чье мнение вы так полагаетесь?