Золотая Лисица - Ксения Анатольевна Вавилова

Медного района, не имея на то лицензии и разрешения Магистрата.

Мистер Арус заговорил только после того, как отделил небольшой кусок мякоти и положил его в рот с таким видом, словно кусок хорошо приготовленного мяса для него дороже целого мира.

— Потому что Пениорт — завистливый и узколобый человек, который не желает быть смещенным молодым, талантливым выскочкой, — просто произнес он. — Он выразился несколько грубее, но я подумал, что эпитеты «болван» и «сопля зеленая» не придутся вам по вкусу.

В этот момент Николас имел несчастье пить вино и подавился. Благородный напиток пошел носом, и Элайза, вмиг оказавшись рядом, протянула ему салфетку и похлопала по спине. Ее похлопывания не смогли бы и бабочке примять крылья, но все равно приятно.

Мистер Пениорт, заведующий отделением хирургии, в котором служил Николас, с первого дня только и делал, что издевался над новичками. В то время как врачи гораздо моложе Николаса уже оперируют, он же появляется в операционной только ради уборки. В такие моменты он, как никто другой, понимал обиду Лисары, которую сначала не допустили до практики, предложив уйти в гинекологию, а после и вовсе выжили в морг.

— Он вам это сказал?

— Мне, девушке, что обслуживала столик, соседям, которые хотели посидеть в тишине, — раскручивая вино в пузатом бокале, отозвался Арус. — В тот день, насколько я понимаю, шла какая-то срочная операция, ведь так?

— Да, была, — откашливаясь, буркнул Николас. — Острый аппендицит, который имел несчастье развернуться так, что я его едва нашел. Возможно, он бы простил мне самоуправство, не валяйся он в своем кабинете пьяным и не окажись пациентка женой подполковника милиции, — отпив воды, он вздохнул. — Операция пустяковая, а вот пациентка, сами понимаете, нет.

— И что сделал Пениорт?

— Отправил меня мыть колбы, — хмуро ответил Николас, чувствуя, как в нем разгорается недовольство. — Я потерял два месяца перед раковиной!

— И потеряете еще немало, ведь Пениорт не остановится, пока не выживет вас из клиники.

— Можно уйти в другое место, — неуверенно ответил он.

Вот этого не хотелось бы. Ни одна больница в Кондоме не обладает столь щедрым финансированием и передовым оборудованием, как клиника Академии.

— А с чего вы взяли, что он позволит вам продолжать карьеру? Элайза, будь душкой, принеси нам коньяка.

Глава 15. Ниоба Верес

Странно каждый день сидеть напротив человека, который заживо сжег семью твоей близкой подруги, и ничего не предпринимать по этому поводу. Хуже всего то, что избегать его не представлялось возможным. Они то и дело пересекались на кафедре, в столовой, в коридорах, в администрации и кабинетах, когда кто-нибудь напутает что-то в расписании.

Мистер Мэнсон, низковатый, полноватый, лысеющий мужчина средних лет, с мягкими улыбающимися глазами и успокаивающими интонациями в голосе, никак не походил на хладнокровного убийцу. Хотелось схватить его за плечи и затрясти, спрашивая: «Зачем? Зачем вы это сделали?!»

Летом групп в Академии немного, младшие курсы уехали помогать родителям в огородах, а старших осталось мало. Лекции Ниобы наконец внесли в расписание, дали в нагрузку работу в музее, а также организацию работы малого театра, которым она занималась во время учебы, подготовку к семинарам, дополнительные курсы для желающих углубиться в предмет. Не стоит забывать о младших курсах, которым надо было помогать осваиваться в замке, благо первый курс набирался зимой и до этого далеко. Свободное время вмиг испарилось, и она порадовалась, что успела решить вопрос с жильем и заказать новые платья сразу после приезда.

Обедала Ниоба отдельно от друзей, в замке, сидя за преподавательским столом. Даже странно оказаться не в общем зале вперемешку с другими студентами. Когда она в первый раз садилась за устланный белой скатертью стол, казалось, что вот-вот кто-нибудь окрикнет и прогонит ее в общий зал, но преподаватели, напротив, встретили ее радушно. Они помогали советом, поддерживали и решали мелкие организационные вопросы.

Просматривая почту за обедом, первым она открыла письмо от сестры. Та, хоть и была предупреждена о командировке, все равно выразила недовольство тем, что Ниоба редко пишет. В очередной раз звала приехать. Велена всегда звала приехать, ссылаясь то на скуку, то на прекрасную природу (в степи? Ну да, ну да), то на долг. Хоть раз написала бы, что соскучилась по сестре, что в разлуке ее сердце наполняется тоской по былым временам, что расстояние больно ранит душу.

Проходивший мимо мистер Мэнсон с любопытством посмотрел на конверт, а когда девушка подняла взгляд, приветливо кивнул.

По спине пробежал холодок.

— Знал, что найду тебя здесь, — взглянув из-за полки, произнес Ник.

Вздрогнув, Ниоба вынырнула из задумчивости. По бумаге расплывалась клякса, и она поспешила промокнуть ее.

— О чем так сильно задумалась? — спросил он, легким движением руки отделив жидкость от бумаги.

— О Лисе, — тихо откликнулась Ниоба, чистя перо.

В библиотеке тихо. Среди книжных полок неслышно скользили похожие на восставших мертвецов старшекурсники, готовящие диплом, и служители библиотеки. Даже когда вокруг тишина, никогда нельзя быть уверенным, что ты один и никто тебя не слышит. Несколько лет назад, выискивая книгу на верхней полке, она узнала несколько чужих тайн. Одна из этих тайн разрушила помолвку Айналис и Ника.

Выдвинув стул, Ник сел рядом. Рассеянно пробежал глазами по книгам.

— Когда папа ушел, мы с сестрой были совсем маленькими, я едва его помню, — тихо продолжила она, выискивая нужное место в книге. — Смерть мамы меня подкосила. Я знала, что она умрет. И все равно это стало ударом.

— Иначе и быть не могло, — выдохнул Ник, неловко погладив ее по плечу. — Я даже думать боюсь о том, что мама когда-нибудь умрет. Уже год уговариваю ее переехать в столицу, а она упрямится. Тут и врачи, и мягкий климат, но нет, — вздох, — ждет папиного возвращения.

К миссис Фиар отношение у Ниобы не слишком хорошее.

Начиная с того, что она стращала родного сына, внушив ему одержимость хорошими оценками. Из-за этого во времена учебы он не мог ни с кем поладить. Ему казалось оскорбительным, если кто-то учится лучше. Истерику на четвертом курсе, когда преподаватель не пожелал исправлять годовую оценку с «хорошо» на «отлично», она помнит до сих пор.

Заканчивая тем