Здравствуй, груздь! - Екатерина Вильмонт

– Откуда мне знать? Но к моей соседке не заходил, этоточно. И когда встретил ее на лестнице, ни о чем не спросил.

– Совсем интересно!

Наконец Ангелина добралась до дома. Ей было не по себе. Чтоэто за тип и зачем он к ней являлся? Наверняка преступник. Но чего он хотел?Ограбить? Однако убедился, что, кроме книг, красть нечего, ну разве что шмотки…Это скорее для случайных домушников пожива. А тут… Единственное, что несколькоее успокоило, так это мысль о том, что сегодня ночью ей вряд ли что-то можетугрожать, после ограбления вокруг наверняка много милиции. По крайней мерехотелось так думать. Но тут же она вспомнила, что таинственный лже-Стрешневнастойчиво пытался за ней ухаживать, приглашал в театр… Нет, тут без пол-литране разберешься. А она забыла рассказать настоящему Стрешневу о попыткахухаживания. Вся эта катавасия начисто вытеснила из памяти дурацкую и скореенеприятную встречу с Головиным. И все-таки, засыпая, она подумала: жаль, что онсначала обратил внимание на Маку…

Утром она отправилась в милицию и помогла составитьфоторобот. Правда, не очень понятно зачем.

В понедельник Мака вышла на работу.

– Можно к вам, Ангелина Викторовна?

– Конечно, заходи.

Вид у нее был цветущий, но немного смущенный.

– Ну как ремонт?

– Ой, это такая морока! Обещали за две недели всесделать, а там еще столько…

– Надеюсь, это работе не помешает?

– Ангелина Викторовна, мне очень неудобно, но… Я хочууйти.

– Куда уйти? – не поняла Ангелина. – Ты жепервый день на работе!

– Вообще уйти. Совсем. Федя требует.

– Ах вот как, Федя требует. А сама ты не хочешь?

– Даже не знаю… Мне очень стыдно, но… сейчас столькодел… Надо довести до ума ремонт, и вообще… Феде нужен уход.

– Ну если Феде нужен уход, – усмехнуласьАнгелина, – но ты хотя бы поработай несколько дней, пока я найду тебезамену. Думаю, это не будет большой проблемой. И как появится человек на твоеместо, в тот же день можешь быть свободной. Ты заявление принесла?

– Да. Вот…

– Давай, я подпишу. Все, иди!

Мака, вся красная, пулей вылетела из кабинета.

– Ну что? – спросила ее Аня, младший редактор.

– Подписала!

– Уговаривала остаться?

– Нет! И слава богу! – Но в глубине души Мака быларазочарована. Значит, Ангелина вовсе не считает ее незаменимым работником?

– И правильно, что не уговаривала, – злораднозаметила Аня.

– Почему это?

– Потому что она с тобой носилась как с писаной торбой,во Франкфурт взяла, а ты ее отблагодарила…

– Просто она мне завидует!

– Нелогично.

– Почему?

– Ты могла бы так говорить, если бы она тебя уволила.

– Ладно, Ань, для меня сейчас самое главное – ремонт!

Ангелина испытывала странное облегчение при мысли, что Макабольше не будет у нее работать. Конечно, найти хорошего редактора не так-топросто, но и Мака пока не очень блистала на этом поприще, хотя бы в силу юноговозраста, у нее еще не было достаточного опыта, только определенныеспособности. Ну что ж, моя совесть чиста! Но она тем не менее позвонила Марусе:

– Ты в курсе, что Мака подала заявление об уходе?

– Что? – ахнула Мария Дмитриевна. – Почему?

– Ремонт пересилил.

– Идиотка! Где она еще найдет такую работу!

– Насколько я понимаю, она работать не собирается.Феденьке нужен уход!

– Знаешь, Геля, что-то я не очень верю в этот брак.

– Почему? – с замиранием сердца спросила Ангелина.

– Потому что они не пара.

– Из-за разницы в возрасте?

– И это тоже. Но еще… По-моему, Мака просто купилась нато, что он известный писатель.

– По-твоему, она его не любит?

– Не уверена, что она вообще знает, что это такое.

– Естественно, она еще так молода.

– Да и он тоже… легкомысленный какой-то. Все-таки пятыйдесяток, а рассуждает иногда как мальчишка. Да и вообще, эта якобы любовь спервого взгляда внушает подозрения. Я, например, рада, что они пока официальноне женаты. Сперва сердилась на Валеру, а теперь рада. А еще он ее с работысорвал. Зачем, спрашивается?

– Ну, может, они детей хотят?

– Мака не хочет детей, пока во всяком случае.

– Но он-то уж не мальчик, откладывать было бы глупо…

– Ах, Геля, я что-то вся в сомнениях. И мама, кстати,тоже. Говорит, они заезжали, когда меня не было, и у мамы создалосьвпечатление, что Мака его раздражает, – откровенничала МарияДмитриевна. – А она сперва была в восторге от его сестры, а сейчас ворчит:мол, та дура набитая.

– Медовый месяц еще не кончился, а нелады уже налицо?

– Ой, не говори!

– Но ты же так хотела выдать ее замуж?

– Я и сейчас хочу! Но кто-нибудь помоложе был бы мнемилее.

– Ну это Маке решать.

– Да Мака уже все решила, а вот он… Сомневаюсь ячто-то, Геля!

Я тоже сомневаюсь, подумала Ангелина, но ничего не сказала.

Мака окружила Федора такой заботой, что он иногда начиналзадыхаться. После той встречи в лифте он решил, что не стоит больше видеться сАнгелиной. Его кровно обидело то, как она сдала его, пьяного, Маке. Да ивообще… Ничего в ней нет хорошего, одни лодыжки. И стара она для него, почтисорок. Правда, не давала покоя мысль о том, что же произошло между Макой иДусей. Сестра категорически отказывалась говорить на эту тему, Мака простоделала вид, что не понимает даже, о чем речь, но между ними явно ощущаласьстойкая неприязнь.

Как-то вечером Мака сказала, что он просто обязан завтразаехать к себе на квартиру, чтобы взглянуть, как она сделала кухню!

– Федечка, это такой восторг, ты даже вообразить неможешь! Мне даже кажется, что нам лучше самим туда перебраться, там так красивотеперь, а сдадим мою квартиру, как ты считаешь?

– Тебе что, денег не хватает?

– Ну денег всегда не хватает! – засмеяласьМака. – Зачем квартире пустовать? Лучше будем откладывать деньги на дачу!

– Зачем тебе дача? У твоих родителей есть дача!

– Ну не на дачу, так на что-то еще! Например, намашину.

– На какую машину? – не понял он.

– Мне на машину. Я очень хочу иметь машину, Федечка.