Конец начала - Гарри Тертлдав

жестокими способами, указать им на своё место. Но даже если так, сейчас они все расплачивались за свои дела. Если бы с японцами обращались лучше, с оккупантами сотрудничало бы меньше народу.

   Клайд Ньюкомб весело посмотрел на Флетча.

   - Ну, да, только ниггеры, на самом деле, ниже нас.

   Флетч не стал развивать эту тему. Какой смысл? Ньюкомб, очевидно, многого не понимал, даже не осознавал, что что-то не понимает. "И мы должны были победить в этой войне? Святый боже!". Неужели и среди япошек есть такие же олухи, как Ньюкомб? Наверное, есть. Если горячие головы с одной стороны не перебьют точно таких же с другой, нас всех ждут крупные неприятности.

   Очередная горсть земли оказалась на лопате, за ней ещё одна, и ещё. Скоро сержант снова начнёт требовать от пленных торопиться. И они поторопятся... какое-то время, пока он снова не отвернётся. Даже если Ньюкомб никогда не вынимал собственной головы из задницы, таково было правило хлопковых плантаций, правда, тех, что существовали во времена рабства ещё до Гражданской войны. Никто не работал активней, чем должен был.

   Надсмотрщики понимали это точно так же, как и рабы. Они устраивали показательную порку тех, кто двигался совсем уж медленно, или выбирали первого попавшегося. А ещё они были более жестокими, чем надсмотрщики на американском юге. Чернокожие рабы являлись весьма дорогостоящей собственностью; в те времена за слишком жестокое обращение с ними, надсмотрщик мог и сам пострадать. Япошкам не было до военнопленных никакого дела. Чем больше их дохло, тем счастливее они выглядели.

   На закате солнца просвистел свисток. Рабочие бригады выстроились за скудными порциями риса и зелени, которых совершенно не хватало, чтобы поддерживать силы, если только вы не бездельничали. Затем они отправились спать. Из-за усталости голая земля казалась прекрасным матрасом. Флетч прикрыл глаза и провалился в сон.

   Ему снилась Джейн. Давненько уже она ему не снилась. Но то был не такой сон, где она голая лежала на кровати, как в первые дни после расставания. Флетч уже и забыл, когда она, или какая-нибудь шлюха с Отель-стрит, снилась ему в таком виде.

   Этот сон был наполнен чувствами и оставил после себя лишь более сильное чувство утраты. Джейн снилась ему голой... на кухне. Она готовила самый лучший завтрак из всех. Полдюжины яиц средней прожарки на масле - всё, как он любил. Дюжина прожаренных кусочков бекона с каплями расплавленного сала на них. Стопка оладий толщиной с ладонь, обильно смазанные маслом, жёлтые, словно тигры, политые настоящим вермонтским кленовым сиропом. Тост из пшеничного хлеба намазанный домашним клубничным вареньем. Кофе столько, сколько он сможет выпить. Сливки. Сахар.

   - О, боже!

   Желудок урчал так громко, что Флетч проснулся. Он посмотрел вниз, чтобы узнать, не наделал ли он штаны. Не наделал. Один лишь бог знает, почему.

   Капрал Такео Симицу вёл отделение в патруле по Кинг-стрит. Японские солдаты шагали прямо посередине улицы. За исключением рикш, велоколясок и случайных повозок, запряжённых лошадьми, иного дорожного движения не было. Ещё один прекрасный день в Гонолулу, не слишком жаркий, не слишком душный - в самый раз.

   Взгляд Сиро Вакудзавы скользнул вправо.

   - Я всё ещё считаю, это самая смешная вещь, что я видел, - сказал он.

   - В зеркало давно смотрел? - поинтересовался Симицу.

   Всё отделение засмеялось над Вакудзавой. Но это был не злой смех, как в большинстве других подразделений. Симицу не старался задеть рядового. Он просто пошутил, и бойцы его так и поняли.

   К тому же, Вакудзава был не так уж и неправ. Водонапорная башня, обитая листовым железом, похожая на гигантский ананас, была самой смешной вещью, что и сам Симицу видел в своей жизни. Всегда задумчивый ефрейтор Ясуо Фурусава сказал:

   - Самое забавное, что она выстояла даже во время боёв.

   Он тоже был прав. После бомбардировки Перл Харбора, японская авиация также бомбила портовый район Гонолулу. Башня Алоха, расположенная чуть ближе к берегу, лежала разрушенной. Однако водонапорная башня - самое уродливое строение во всём городе - устояла.

   Патрулирование продолжалось. Японские солдаты и матросы в увольнении, расступались у них на пути. Так как Симицу был на службе, он мог бы потребовать у них документы, если бы захотел. У некоторых, вероятно, никаких нужных бумаг не было. Если бы капрал хотел поднять настроение своему командиру, следовало бы поймать пару таких "самовольщиков". Но Симицу был далёк от подобного поведения и не желал подлизываться к начальству. Он наслаждался моментом, почему остальным нельзя?

   Гражданские кланялись. Симицу вёл отделение через один из стихийных рынков Гонолулу. Формально, такие рынки незаконны. Если бы он хотел создать проблемы продавцам и покупателям, то мог легко задержать и тех и других. Но, опять же, зачем? Всё должно идти своим чередом, к тому же капрал не понимал, каким образом торговля рыбой, рисом и кокосами, может кому-то навредить.

   К тому же рынок располагался неподалёку от дворца Иолани. Если бы охрана имела что-то против, его быстро бы прикрыли. Симицу хихикнул. Японские солдаты и матросы стоявшие в карауле у дворца были точно такими же церемониальными подразделениями, как гавайцы, с которыми они служили. Для настоящей службы они, вероятно, не годились.

   - Интересно, капрал-сан, винтовки этих гавайцев снаряжены боевыми патронами? - спросил рядовой Вакудзава.

   - По идее, не должны, но я слышал, что их им всё-таки выдали, - ответил ему Симицу. - Мы притворяемся, будто у них настоящее королевство, поэтому не выдать им патроны будет оскорблением, разве нет?

   - Полагаю, да, - сказал Вакудзава. - А им можно доверять?

   Симицу опередил ефрейтор Фурусава:

   - Пока мы превосходим их числом, можно.

   Всё отделение, включая Симицу, рассмеялось. Он и сам так считал.

   - Здесь, как в Манчжоу-Го, только лучше, - сказал он.

   Бойцы закивали, все прекрасно понимали, о чём он говорил. В Манчжоу-Го была своя настоящая армия и авиация, а не игрушечная, которую завёл себе король Гавайев. Однако солдаты и лётчики той армии подчинялись японскому командованию, а не марионеточному правителю Манчжурии. А если бы они раздумали подчиняться, у японцев там было достаточно собственных войск, чтобы раскатать их в блин.