Беспринципные, циничные, и уродливые - Андрей Арсланович Мансуров

находится. Ты же не знаешь фактов. Всех фактов.

— Ну-ка, ну-ка… — Джо заёрзал в кресле, устраивая поудобней свой немаленький зад, кресло возмущённо зажужжало сервомотрочиками, — Рассказывай. Чего нарыла.

— Не я. А один из зондов. Поскольку с высоты даже нескольких метров ничегошеньки так и не находилось, я посадила его. На одной из равнин. Для отбора стандартных проб — почвы, биомассы растений. И прочего такого. Так вот. Сейчас ты удивишься.

На зонд тут же напали! Впрочем, лучше просто покажу. — на экране возник зонд: вернее, изображение, передаваемое его нижней камерой, ближайшей к поверхности. Поверхность быстро, а затем всё медленней, приблизилась, а затем замерла.

— Напали, говоришь? — Джо ещё нападения не видел, но его экономная натура уже возмущалась, — Чёрт! Плакали, значит, триста пятьдесят кредиток… Но — кто? Кто напал?

— Ничего они не плакали. В-смысле — кредитки. Зонд абсолютно от нападения не пострадал. А нападавшие, поняв, что он — из стали, и никакого интереса для них не представляет, через какое-то время (Довольно продолжительное, кстати!) отвалились сами.

— Прикольно. И кто же эти — «отвалившиеся»?

— Да вот: взгляни. — на экране появилась картина, как, возникнув, словно ниоткуда, но Джо-то отлично понимал, что снизу, из-под травы, покрывавшей почву — на зонд накинулись мириады чёрных точек, настолько быстро двигавшихся, что уследить не было никакой возможности, — Весьма интересные, должна сказать, создания. Выглядят почти как муравьи. Но могут прыгать далеко и высоко (Ну, для своих размеров, понятно!) — как блохи! Тактику нападения используют сложную и коварную: вот, видишь, как залепляют даже камеру? И так — и со всем туловищем. Облепляют сразу жертву сплошной монолитной массой, кусают, и выпивают кровь!

Ну, плюс ещё пытаются лишить жертву подвижности имеющимися в слюне довольно сильными и эффективными ядами — аналогами того же кураре. И стараются ещё и вызвать перегрев организма, и смерть от теплового удара, образуя на парализованном теле как бы толстую подушку — так поступают и некоторые земные осы, когда борются с шершнями. В этом нашим друзьям помогают и специализированные крючочки на лапках, и то, что их собственная температура может подниматься до пятидесяти по Цельсию.

Джо почесал подбородок. Действительно, поле зрения объектива превратилось в небольшое пятнышко, по которому мельтешили крошечные членики, и толстенькие брюшки, а затем и вовсе исчезло, наступила темнота.

— А что там с остальными камерами?

— Да то же самое, поэтому и не переключала картинку: хотела, чтоб ты насладился всем процессом.

— Ну, я насладился. А что с пробами? Почвы и биомассы?

— А ничего. Я даже не стала отбирать, чтоб внутрь зонда не попало никого из этой братии. Потому что — мало ли!.. Вдруг они способны переносить и космический вакуум, и межпланетный холод? Эти боевые муравьи наверняка рассчитаны на самые суровые внешние условия! А тратить зря запасы нашего дороженного напалма на «тёплую» встречу у нас в тамбуре не хотелось бы. Я же у вас рационалистка. И экономистка.

— Думаешь, их вывели, ну, то есть, создали, специально? — Джо пропустил мимо ушей намёк на его экономную натуру.

— Разумеется. Уж слишком специализированы. Тут тебе и специфические прыгательные конечности, и яды… И нападают явно совместно — когда их собралось, и к жертве подобралось, достаточно много! То есть — имеется и коммуникация, и взаимодействие. Значит, их матка наверняка способна видеть их глазами, и раздаёт им некие приказы. С помощью, вероятней всего, опять-таки — телепатии.

— Ага! — Джо сразу вцепился в самый существенный пункт сообщения, — Значит, у них есть некая… Матка? То есть — управляющая особь?

— Разумеется. Потому что кто-то же должен думать за всех этих рабоче-боевых, и явно выведенных и заточенных для этого самого боя, особей! То есть — сам видишь: мозга в головах таких особей, — над пультом возник, как всегда обозначенный синими контурами, сильно укрупнённый муравей, медленно поворачивающийся по кругу, с мощными челюстями и непривычно длинными и толстыми задними конечностями — точно для прыжков! — много быть не может. Зато как исполнительные единицы они очень даже разносторонне, я бы даже сказала — блестяще, подготовлены к своей миссии.

А именно — добывать еду, и уничтожать врагов!

— И — что? Ты хочешь сказать, что это они и… Уничтожили тут всех разумных? Ну, тех, кто жили на земле? Потому что дельфины да киты — в океанах — присутствуют?

— Точно. Вот именно — разумных. Впрочем, и не только их. Сам же видел: на просторах что саванн, что лесов, что северной тундры нет ни одного крупного так называемого млекопитающего. А только кроты, мышки, да лемминги.

— Погоди-ка… А как же носороги?

— Вот! Именно они и позволили мне вычислить, что и как тут произошло! Или… Хочешь теперь сам попытаться?

— Хочу. — у Джо уже сверкнула догадка, — Носороги чертовски массивны. Более двух тонн. Значит, и детёныши у них рождаются… Килограмм под двести. А мышки, лемминги и кроты — очень малы. Грамм на пятьдесят, не больше. Следовательно, нетрудно сделать вывод, (Особенно, после того, как ты сказала, что эти муравьи кем-то специально выведены!) что на существ массой менее пятидесяти грамм, и более ста килограмм — они не нападают! Заложена, стало быть, такая программа поведения в них (А вернее — в их Матку!) на уровне первичных инстинктов! — Джо глянул на центральную консоль в поисках подтверждения. Мать вполне довольным тоном сообщила:

— Верно. Вот видишь: при наличии нужной информации, и должной систематической тренировке серого вещества сложить два и два можешь даже ты!

— Не-ет, это я оттого такой умный, что беру пример с тебя! — Джо фыркнул, — А теперь, будь добра, конкретней, — Это сами аборигены вывели себе такую прелесть, или… Или всё-таки кто-то чужой и коварный решил таким образом зачистить планету от мыслящих, и даже только потенциально мыслящих? Поскольку дельфинчики, при всём моём уважении, никогда техногенную цивилизацию не создадут в силу объективных причин. Отсутствия рук!

— С вероятностью семьдесят шесть целых и пятнадцать сотых процента — сами. Но процент, который остался за инопланетное вмешательство, тоже непривычно велик. Поскольку ты, разумеется, прав: при таком раскладе, когда всех наземных теплокровных существ с массой тела больше пятидесяти грамм — заедают на месте, шансов на то, что здесь появятся мыслящие аборигены — ноль целых …рен десятых!

— Проклятье! Плохо. В-смысле, плохо, что мы сейчас не можем даже выяснить точно, как тут и что. Хотя… Может, намекнёшь?

— А то! Вон там, на островке посреди вон того озера, — на возникшей вместо муравья над пультом объёмной карте-схеме замигал маленький островок посреди океана, — я минут пять назад кое-что с помощью другого нашего зонда нашла.