Отставник 2 - Павел Чук

провёл разведку убежища, смотрю и свет есть и вода в кране. Даже горячая была, когда умывался.

— Бес, как ты? — уже ко мне обратился командир.

— Нормально. Вроде отдохнул немного. Смотрю, разобрались с убежищем, запустили насос и прочее.

— Да, разобрались. Как вы с Партизаном ушли, так этим и занялись. Через сутки одну группу отправил по вашему следу, чтоб ещё в укрытии припасы положили. Примерный квадрат был известен, так что нашли быстро и назад. За сутки вернулись.

— Сам шёл?

— Да, я и ещё один боец — Лёха. Ты его знаешь, он самый молодой среди нас. Это он тебя с чёртом перепутал.

— Понятно, а я с Партизаном потерялся, — начал доклад, говорил медленно, подробно, — когда реку переходил, меня и снесло. А потом ещё и бот кружил. Пришлось прятаться.

— Так Партизан дошёл до наших или нет?

— Не знаю, но надо ему помочь, встретить в укрытии, что ближайшее от нас. Да и ещё туда припасов отнести. Мы ж, считай, всё забрали.

— Ты не сказал, откуда столько девушек? И все как на подбор, примерно одного возраста.

— Из лагеря пришлось повоевать немного, но ушли, оторвались.

— Ясно. Ладно, ты отдыхай, а я подумаю, кого отправить с припасами.

— Я тоже пойду. Только отдохну немного.

— Нет, Бес. Тебе двое суток отдыха. Ты себя видел?

— Со мной всё в порядке, Заря.

— Не обсуждается. А чтоб совсем скучно не было. Мы тут связь пытаемся наладить, слушаем эфир постоянно, но только помехи. Вот и заступишь на дежурство радиоузла. А мы разберёмся.

— Принял, командир, — возразить Заре было нечего. Действительно устал за эти несколько дней, недель, что скакал как загнанная лошадь. Только удивлялся, откуда у меня силы берутся. На недостаток физической подготовки я не жаловался, но ранение и нечастые тренировки, что проводил у себя в лесничестве это не те нагрузки, к которым раньше переносились легко и непринуждённо. А сейчас действительно накрыло: усталость, сонливость, не говоря про боль во всех мышцах. Так что действительно, некоторое время необходимо отдохнуть.

— Товарищ Заря, товарищ Заря! — вбежал запыхавшийся боец.

— Что случилось⁈

Смотря на присутствующих, и я подобрался. Слишком взволнованным выглядел солдат.

— На всех частотах идёт радиопередача. Набор сигналов разной длины.

— Азбука Морзе?

— Нет, не похоже. Я включил запись и сразу сюда. Это какой-то шифр.

— Хорошо, пошли послушаем…

* * *

Прерванное совещание так и не возобновилось. Все ожидали расшифровки послания, а что это именно послание никто не сомневался. Враг обладал явным превосходством в техническом и технологическом плане и любые попытки зафиксировать факт радиообмена, а тем более расшифровать случайно записанный узконаправленный сигнал не удавалось до сих пор.

— Что скажете, товарищ министр? — стоя в помещении радиоузла, убрав наушник от уха, поинтересовался Президент.

— Сигнал повторяющийся, цикличный. Состоит из разной продолжительности звуков. Похож на азбуку Морзе, но это не она. Явно слышны три различные длины звука, а не два, как принято у нас.

— Это, думаю, заметили все. Ваше мнение, что это?

— Трудно сказать, — пожал плечами Шевцов. Он был не силён в криптографии и делать поспешные выводы не спешил, — надо дождаться расшифровки.

— Соглашусь, — недовольно произнёс Президент. Пойдёмте товарищи, не будем мешать.

И только группа лиц во главе с Президентом покинула радиоузел, как за ними выбежал офицер.

— Товарищ Президент!!! Началась голосовая передача!..

— Перевод точен? — поинтересовался Президент, не веря тексту сообщения, хотя он, как и другие товарищи, прослушали его в прямом эфире.

— Это не перевод, товарищ Президент. Голос вещал на русском, английском, французском и китайском языках, правда с сильным акцентом, но переводить ничего не понадобилось.

— Да-да. Всё верно, — пробормотал Президент, вчитываясь в текст второй час транслируемого сообщения, которое гласило: «Отдайте всех хосков или планета будет уничтожена».

— Может в третьем слове неточность? Сверялись с текстом на других языках? — предположил один из участников совещания.

— Третье слово как раз на всех языках звучало одинаково, так что ошибки быть не может.

— Так, товарищи, — взял слово Президент, — что такое «хоски»? Ваши предположения?

— Это слово созвучно с «хаски», может, им нужно отдать всех собак этой породы, и тогда они улетят? — предложил заместитель министра иностранных дел. Как и министр экономики, первое лицо министерства погиб во время зарубежной поездки, разбившись на самолёте.

— Как вариант, но слишком притянуто, но я распоряжусь узнать, сколько в убежищах собак этой породы, но сомневаюсь, что много, — отозвался министр внутренних дел.

— Товарищ Президент, может попробовать связаться с… — запнулся на следующем слове заместитель министра. Для него, одного из самых молодых присутствующих на совещании были чужды слова: «враг», «агрессор», «захватчик», но он поборол в себе чувство страха и продолжил, — с врагом и уточнить, что они имели в виду, а то получится нехорошо, если мы им приведём десяток собак, а окажется, они имели в виду совсем иное.

Президент взглянул на Шевцова.

— Пробовали, товарищ Президент, — тут же отозвался министр обороны, — ответа нет.

— Продолжайте пробовать установить контакт. Текст сообщения согласован?

— Да, с министром иностранных дел и с учёными. Мы для установления контакта и прояснения ситуации изначально планировали передавать математический шифр, но если эти владеют нашим языком, то с соблюдением мер безопасности, начали трансляцию открытым текстом. Задействовали автоматические радиоузлы, что находятся на значительном удалении от убежища.

— Хорошо, что это может быть ещё?

— Полезные ископаемые, может это какие сплавы или химические элементы?

— Не исключено, но исходя из текста сообщения, — заместитель министра иностранных дел вновь пробежался по тексту сообщения, что было распечатано и лежало у каждого из присутствующих, — здесь стоит «всех» и на других языках, в особенности сделав перевод с французского, можно сделать вывод, что это нечто живое.

— Вы уверены?

— Да, товарищ Президент.

— Тогда думайте, что это, а точнее, кто такие хоски и почему их надо отдать. Ультиматум, как видите, жёсткий, а противопоставить нам нечего. Только странно, почему не стоит срок его исполнения.

— Из этого можно заключить, товарищи, — впервые подал голос представитель научного сообщества, — что у агрессоров не возникает и тени сомнения о времени выполнения требования.

— Поясните.

— Для них это очевидный факт, что не требует уточнения. Как для нас слово: «Потом» означает не очень отдалённое будущее, но не факт, что свершится.

— Ничего не понятно.

— Инопланетяне имеют иные, совершенно отличные морально-этические, социальные нормы, другой уровень образования и прошли отличный от нас путь эволюции, наложивший свой отпечаток на развитие цивилизации. Для них, что для нас требует уточнения, не требует дополнительного акцента и расшифровки, это как сложившиеся годами, если не столетиями правила и нормы, а, если быть точнее… — распалялся представитель научных кругов.

— Станислав Юрьевич, товарищ академик, — прервал его Президент, — мы вас поняли. Что вы предлагаете? — тут академик пожал плечами и хотел вновь разразиться тирадой из научных терминов и цитатами из научных работ, но слово вновь взял министр обороны.

— Товарищ Президент, разрешите, — и дождавшись кивка, Шевцов продолжил, — согласно имеющимся данным, на территории нашей страны в центральной и восточной её части инопланетяне спустили из космоса громадные летательные аппараты, что по нашим оценкам являются мобильными заводами по добыче и переработке полезных ископаемых. Так вот, не думаю, что агрессор пожертвует ими.

— Конкретней, что вы хотите сказать?

— Пока эти заводы работают, то Земле ничего не угрожает. Не бросят же они такое, видно, что редкое оборудование.

— Возможно, вы и правы, но уточните этот вопрос и, Станислав Юрьевич, как успехи с изучением инопланетных образцов?..

* * *

— Бес, как думаешь, что это? — мы стояли в помещении радиоузла, слушали повторяющийся сигнал.

— Настройка связи, проверка частот, — ответил быстро, зная из опыта Глена, что означает эта передача.

— Уверен? — с сомнением посмотрел Заря, — разве это не кодированное сообщение?

— Кодировать от нас сообщения им не имеет смысла, у них иной, пусть и привычный нам обмен данными по принципу радиоволн, но сигнал передаётся сжатым до предела узконаправленным пакетом. Анторсы могут передать весь текст «Войны и мира» за несколько секунд. Если была бы соответствующая чувствительная аппаратура, то определили, что модуляция сигнала идёт широкой полосой, в том числе в диапазоне, не воспринимаемым человеческим ухом. Могу только предположить, что как только они определят частоты, начнётся голосовая передача, — почему-то меня пробило на откровенность. Может, усталость сказалась,