Огненный бассейн - Джон Кристофер
Шрифт:
Интервал:
И именно Джулиус разработал план, к выполнению которого мы сейчас готовились. И Джулиус же должен был сделать окончательный выбор.
Однажды он пришел взглянуть на нас. У него были седые голова и борода, красные щеки, как у большинства тех, кто провел всю жизнь в разреженном воздухе высот. Он опирался на палку. Я увидел его и сосредоточил все внимание на поединке, в котором участвовал. Тонио парировал мой удар левой и нанес удар правой. Я увернулся, сильно ударил его по ребрам, а затем слева ударил по челюсти, отчего он упал.
Джулиус поманил меня, и я побежал к тому месту, где он стоял. Он проговорил:
— Ты совершенствуешься, Уилл.
— Благодарю вас, сэр.
— Тебе, наверное, не терпится узнать, кто из вас примет участие в играх?
Я кивнул:
— Немного, сэр.
Он изучал меня.
— Когда треножник схватил тебя, ты помнишь то, что чувствовал? Ты боялся?
— Да, сэр.
— А мысль о том, что ты будешь в их руках, в их городе, не пугает тебя? — Я промолчал, а он продолжал: — Есть альтернатива выбора. Мы, старшие, можем оценить вашу быстроту и совершенство тела и мозга, но мы не можем читать в ваших сердцах.
— Да, — признал я, — меня это пугает.
— Можешь не идти. Ты будешь полезен и здесь. — Его бледно-голубые глаза смотрели на меня. — Никто не узнает, что ты предпочел остаться.
— Я хочу идти. Мне легче перенести мысль, что я буду в их руках, чем позор, если меня оставят.
— Хорошо. — Он улыбнулся. — И ты ведь уже убил треножника — сомневаюсь, чтобы другой человек мог похвастать этим же. Теперь мы знаем, что они не всемогущи.
— Вы хотите сказать, сэр…
— Я хочу сказать то, что сказал. Есть и другие соображения. Готовься, трудись, если хочешь быть избранным.
Позже я видел, как он говорил с Генри, и он мне ничего не сказал.
На протяжении всей зимы наша диета, хоть и сытная, была однообразна — сухое или соленое мясо, которое, что с ним ни делали, оставалось тяжелым и неаппетитным. Но в середине апреля наш отряд привел с собой шесть коров, и Джулиус решил, что одну можно зарезать и зажарить. После пира он произнес речь. Когда он проговорил уже несколько минут, я понял — и возбуждение сразу охватило меня, — что наступил момент объявления имен тех, кто сделает попытку разведать город треножников.
Джулиус говорил негромко, а я с остальными ребятами находился в дальнем конце пещеры, но слова его ясно доносились до нас. Все слушали внимательно и молча. Я взглянул на Генри — он был справа от меня. Мне показалось, что он выглядит уверенным. Моя собственная уверенность быстро ослабела. Вероятно, он пойдет, а я останусь.
Сначала Джулиус говорил о плане вообще. Участников готовили несколько месяцев. У них будут определенные преимущества перед соперниками, потому что человек в высокогорье развивает сильные легкие, да и мышцы у него сильнее, чем у тех, кто живет в плотном воздухе. Но следует помнить, что соперников будут сотни, они будут лучшими бойцами страны. Может случиться так, что ни один член нашего маленького отряда не наденет чемпионский пояс. В таком случае мы повторим попытку. Терпение столь же необходимо, как и решительность.
Конечно, участники игр должны быть в шапках. Это не представляло трудности. У нас были шапки, снятые с убитых во время набегов на долины. Их можно подогнать. Они похожи на настоящие шапки, но не контролируют мозг.
Теперь подробности. Город треножников лежит в сотнях миль к северу. Большую часть этого расстояния покрывает большая река. По ней плывут торговые баржи, и одна из них принадлежит нашим людям. Она доставит участников до места, где происходят игры.
Джулиус помолчал, потом продолжил:
— Решено избрать троих из числа готовившихся. Многое принималось во внимание: индивидуальное мастерство и сила, вероятный уровень соперничества на играх, темперамент, вероятная полезность участника, если ему удастся проникнуть в город. Нелегко было сделать выбор, но необходимо.
Слегка подняв голос, Джулиус сказал:
— Встань, Уилл Паркер.
Несмотря на все свои надежды, я был ошеломлен, услышав свое имя. Когда же я встал, ноги у меня дрожали.
Джулиус сказал:
— Ты неплохо проявил себя как боксер, Уилл, и у тебя преимущество малого роста и веса. Ты тренировался с Тонио, который на играх выступал бы в более тяжелом весе, и это пошло тебе на пользу.
Сомнения наши были связаны с самим тобой. Ты нетерпелив, часто неразумен, склонен действовать сгоряча, не подумав, что произойдет потом. С этой точки зрения Тонио подошел бы больше. Но его успех на играх менее вероятен, а это пока главное. Тяжелая ответственность ляжет на тебя. Можем ли мы рассчитывать, что ты сделаешь все, чтобы преодолеть свои недостатки?
— Да, сэр.
— Садись, Уилл. Встань, Жан-Поль Дели.
Мне кажется, я больше обрадовался за Бинпола, чем когда услышал собственное имя, может, потому, что я был менее смущен и более оптимистично настроен. Итак, нас будет трое — втроем мы путешествовали, втроем сражались с треножником на склоне холма.
Джулиус сказал:
— И в твоем случае были трудности, Жан-Поль. Ты лучший из наших прыгунов, но мы не уверены, что ты достиг уровня, необходимого для победы на играх. К тому же затруднение связано с твоим зрением. Приспособление, которое ты изобрел — или же, вернее, открыл заново, потому что оно было широко употребительно среди древних, — производит впечатление эксцентричности, а эксцентричность не характерна для людей с шапками. Без этих линз ты будешь видеть хуже своих товарищей. Если тебе удастся попасть в город, ты будешь подмечать детали хуже Уилла, например.
Но зато поймешь увиденное ты лучше. Ум твой — это преимущество, которое перевешивает слабость зрения. Ты можешь оказаться самым полезным при доставке сведений. Ты принимаешь задание?
— Да, сэр.
— Остается третий, и здесь выбрать было легче всего. — Я видел, что Генри доволен собой и совсем по-детски почувствовал какое-то недовольство. Он наиболее вероятный победитель в состязаниях и наиболее подходит для следующего этапа.
— Фриц Эгер, ты согласен?
Я попытался поговорить с Генри, но тот ясно показал, что хочет остаться один. Я позже еще раз увидел его, он был мрачен и необщителен. На следующее утро я встретил его в наружной галерее.
Это было наше любимое место, где через отверстия можно было смотреть на внешний мир. В тысячах футов внизу виднелась богатая зеленая равнина с дорогами, как черные нити, с крошечными домиками, коровами с булавочную головку на миниатюрных лугах. Генри сидел у стены. Увидев меня, он отвернулся. Я неловко сказал:
— Если хочешь, чтобы я ушел…
— Не важно.
— Мне жаль.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!