Анима - Кезалия Вердаль

собственных чувствах. Человек, которого знала всю свою жизнь в качестве старшего брата и с которым практически не имела никаких точек соприкосновения, сейчас дарил неизведанные ранее эмоции.

Я действительно не испытывала ничего подобного рядом с другими мужчинами.

Никогда.

Даже с Арми.

Стоя перед ним в одном полотенце с мокрыми спутанными волосами в грязном мотеле в совершенно чужой стране, я чувствовала себя защищенной как никогда.

Марк ничего не требовал от меня, не осуждал странные выходки или глупые увлечения, не просил притворяться тем, кем я не являюсь. Не увлекал в запутанные семейные интриги и конкуренцию за место под солнцем.

Он просто любил Мусю — серую мышку, посредственную, без особых амбиций и наивно мечтающую о нормальной жизни.

Я продолжала стоять в растерянности, а Марк лишь провел шершавым пальцем по моей брови, заправил за ухо прядку волос и не торопясь вернулся к сбору вещей.

Он знает, насколько притягательным был в этот момент?

Его аура окутывала все вокруг, создавая атмосферу загадочности и мрачности. Он словно не принадлежал этой реальности, держась особняком и не пуская никого в свой внутренний мир. Эта недоступность делала его еще более желанным, разжигая любопытство и азарт опытного игрока. Его редкие слова, словно отрывки из запретной книги, будоражили умы и заставляли искать в них скрытый смысл.

Я прижала холодные ладони к лицу, чтобы собраться мыслями и перестать думать о его губах. Сделала несколько глубоких вдохов, надеясь окончательно успокоиться и немного усмирить бушующий внутри огонь.

Когда Протеус сообщил, что Магориан успешно выполнил задание и тоже может на время взять перерыв, он даже сначала не поверил. Арми скинул свои координаты, откуда мы его забрали на арендованной машине.

Нам дали аж 72 часа на самих себя!

* * *

Координаты ближайшего пляжного курорта вбиты в навигатор, и наше маленькое приключение началось с километровой пробки на выезде из города.

Арми на заднем сидении без умолку тараторил о том, что пережил самое скучное и простое задание в его жизни и во всем виновата я. Если бы Протеус не владел секретными способностями Анима, им пришлось бы разрабатывать гениальный план по похищению Артемия. Затем ученого пришлось бы пытать, чтобы добыть необходимую информацию. Воображение Магориана даже выдало сцены перестрелки, где он спасает мою никчемную жизнь, забыв, что меня бы к подобной операции не подпустили бы на пушечный выстрел.

Когда мы проезжали серпантин и взору открылась водная гладь, кроваво красная от заходящего солнца, Марк нажал кнопку на панели управления, и крыша машины плавно отъехала назад. Ветер ворвался в салон и растрепал волосы.

Я встала и раскинула руки.

Сделав глубокий вдох, я громко и протяжно закричала, чтобы наконец эмоционально разрядиться и избавиться от чувства вины. Магорин подхватил мой клич, и наш ор разнесся по склону горы и растаял где-то между крон деревьев. Мы плюхнулись на свои сидения и обменялись пятерней, при этом обоих распирал истерический смех.

В порту Марк не упустил возможности арендовать яхту, резонно заметив, что в море будет безопаснее. Мы закупили провизию и устроились на десятиметровом гоночно-круизном паруснике с двумя пассажирскими каютами.

Изящная яхта, однако, не внушала мне доверия. Я поинтересовалась, не перевернет ли нас, если ночью разразится шторм.

— Это килевая яхта, у нее днище переходит в балластный фальшкиль, который смещает центр тяжести вниз и препятствует дрейфу яхты.

Мы с Арми переглянулись, пораженные его красноречием. За все время нашего общения Мурус не выдавал таких длинных фраз! Но на этом его ликбез не закончился — Вильерс решил провести полноценную экскурсию:

— Корпус состоит из двух бортов, палубы, транца, кормы и носа. — Мужчина по-хозяйски показывал поочередно на каждую часть яхты. — Передняя часть судна — это нос, а задняя — корма. Левый и правый борта различают подводную и надводную часть. Их соединение, визуально больше изогнутое, называется скула. Транец соединяет борта сзади.

Мы переместились к задней части парусника:

— В кокпите располагается штурвал, панель управления двигателем, компас, чартплоттер, управление подруливающими устройствами и лебедки для управления парусами.

Кажется, впервые видела, чтобы Марк с таким воодушевлением что-то рассказывал. У него аж глаза заблестели, с какой любовью и энтузиазмом гипнотик разглядывал приборную панель.

— Ладно, капитан, ты мне кухню покажи лучше, — встрял Арми, которому лекция уже сильно наскучила.

— Не капитан, а шкипер, — поправил его Вильерс. — И не кухня, а камбуз.

Магориан двинулся в указанном направлении, но, проходя мимо меня, посмотрел на Марка и одними губами произнес: "зануда". Я еле сдержала смешок и вновь переключила внимание на Муруса.

Я мало понимала, что он пытался рассказать про особенности разных видов яхт, и просто наслаждалась звуком его голоса.

— На наклонной мачте накручен особый треугольный парус — стаксель, который и дает основную тягу, — Блондин взялся за лебедку, мощными движениями поднял парус и начал его настраивать, устанавливая под определённым углом к ветру.

Ровный поток воздуха расправил парус, и яхта устремилась в открытое море.

Марк преобразился. Сталь и дерево парусника будто стали продолжением его тела. Сильные руки уверенно держали штурвал, чувствуя каждый каприз ветра.

Ощущение постоянного напряжения, которое не покидало на суше, отступило, оставив место спокойствию и уверенности. Не испытывая эмпатии к людям, он, тем не менее, нашел полную гармонию с морской стихией. Стихией воды, переменчивой и одновременно неизменной, дарящей ощущение свободы и покоя. Стихией ветра, наполняющей паруса и уносящего судно все дальше к неизведанным горизонтам.

В его глазах, обычно холодных и отстраненных, загорелся огонек азарта. Марк словно вступал в игру с морской стихией, искусно маневрируя между волнами, огибая рифы и ловя попутный ветер.

Я села у края яхты и свесила ноги вниз. Брызги от волн приятно щекотали голые ступни, но быстро их поджала, испугавшись черной морской глади.

Море и тем более океан, честно говоря, меня устрашали. Ведь в воде не можешь дышать, чтобы держаться на поверхности должен уметь плавать, а тем более не видишь ничего вокруг. Я до сих пор верю, что под водой живут неизвестные существа, о которых научные сообщества могут