Черная аллея - Микки Спиллейн

— Пришлось попросить кое-кого об одолжении, и телефонные счета тебе придут огромные, зато я раздобыла довольно любопытную информацию. Именье Понти в Эйдирондексе записано на имя его жены, там все чистенько, все налоги уплачены и прочее. Стоит оно около двухсот тысяч долларов, места там красивые, но земля для обработки не слишком пригодная. Дом стоит на склоне горы, кругом одни камни и сланец, так что особенно не разгуляешься. Сам дом симпатичный, но довольно скромный.

Я окинул ее взглядом и заметил:

— И что ж тут такого особенного?

— Похоже, что Гаррис и Понти были на дружеской ноге. Ну и я стала проверять, кто там обитает по соседству. И выяснилось, что у Гарриса тоже был дом, только на другом склоне горы, примерно милях в пяти от Понти. Так, ничего выдающегося, большой бревенчатый старый дом, построенный еще в 20-е, с навесом у входа и большим амбаром.

— И без сортира во дворе?

— Сортир в доме. Там у него водопровод.

— И кто же проживает в этом домишке?

— Какой-то старик. Похоже, просто присматривает за хозяйством. Дом записан на дочь Гарриса, но сама она живет в деревне.

— Если есть сторож, стало быть, есть что сторожить.

— Мой источник утверждает, будто бы там когда-то добывался сланец. Кстати, говорят, что добыча этого сланца сейчас вроде бы возрождается, японцы закупают его со страшной силой. Имеется еще одна шахта, в Грэнвилле, тоже неподалеку оттуда.

— Ладно, последний вопрос. Кто он, твой источник?

— Один старый поклонник, чиновник из Нью-Йорка. Как-то познакомились на вечеринке. Нет, не волнуйся, даже не целовались. Даже за руки не держались, честно.

— Что ж, вполне в твоем стиле, — саркастически заметил я. Она послала мне воздушный поцелуй.

— Ну и что это нам дает?

Я протянул руку, выключил телевизор и откинулся на спинку кресла.

— Давай посмотрим, чем мы располагаем. Происходит убийство, и поднимается страшная волна. Дули был мелкая сошка, создание безобидное, а потому убийца, очевидно, полагал, что преступление его пройдет незамеченным. Он не ожидал, что поднимется такое. Но поднялось, или началось, все гораздо раньше. И потом, за одну ночь все эти миллиарды не перетащить. И это наводит на кое-какие размышления. Начиналось это, когда все доны были еще живы, когда сама структура и организация мафии была совсем иной. Однако теперь все кланы возглавляют новые люди, за исключением Лоренцо Понти. Они моложе, умнее, образованнее, но и с федами, и с новыми законами бороться стало сложнее. К тому же и прежних денег, огромных денег, в которых заключается сила и власть, у них больше нет. И все семьи пострадали.

— Но куда же они могли деваться, Майк?

— Будь уверена, целы, котенок.

— И не растрачены.

— Но украдены!

— Допустим, действительно украдены. Но для того, чтоб украсть такую сумму, нужны огромная власть и сила.

— Возможно, правительство?.. — сказал я.

— Какое правительство?

Я отпил глоток кофе. Он уже остыл, и вкус был просто отвратительный.

— Чтоб совершить нечто подобное, нужны огромные власть и сила и изощренные мозги. И побудить к этому шагу могла некая страшно важная причина. Ведь за такие деньги, стоит только попасться, могут стереть в порошок.

Вельда выпрямилась в кресле, приложила пальчик к губам.

— И что же дальше, Майк?

— Думаю, они попались, но уже когда кража свершилась. Все эти главы кланов погибли из-за денег, потому как убийцы просто не знали, где искать.

— Тогда почему не тронули Понти?

— О, наш дон — человек умный. И потом, надо же было оставить кого-то, кто мог бы навести на след. Короче, жить он будет ровно до того момента, пока не найдут похищенное.

— И тогда его убьют, да?

— Почти уверен. Его сынок Уго — абсолютный болван и дешевка, только и умеет, что жать на спусковой крючок. И если представится возможность унаследовать наличные, прихлопнет своего старика, не моргнув глазом. Вообще-то он вполне мог знать положение Дули и организовать перестрелку, во время которой, якобы случайно, погиб бы его отец. И представить все это дело как очередную мафиозную разборку. Но не сработало, и тогда он решил быстренько убрать Дули. На тот случай, если Дули вдруг решил бы раскрыть все властям.

— А что за положение занимал Дули?

— Достаточно прочное. Он был человеком, способным исполнять работу, однако вовсе не из тех, по кому бы скорбели, случись с ним какое несчастье. — Тут вдруг громко зазвонил телефон, и оба мы вздрогнули.

— Кто-нибудь знает, что ты здесь? — спросила Вельда. Я покачал головой и снял трубку.

— Мистер Хаммер? — произнес чей-то отдаленно знакомый голос. Я подтвердил, что да, именно. — Это Маршалл Броторио, мистер Хаммер.

Тут я вспомнил. Он заведовал колумбарием, куда поместили останки Дули.

— Извините, что так поздно...

— Ничего. А что случилось?

— Мой ночной сторож делал обход. И вдруг обнаружил, что вашу урну вынули из ниши, а пепел вытрясли на пол. Человек, который сделал это, выбил предохранительное стекло, разнес его буквально вдребезги...

— Ну а пепел?

— А пепел рассыпан по полу, и еще, похоже, его топтали ногами.

— Следы взлома, то есть проникновения в помещение, имеются?

— О да, да! Преступник влез в окно. Выбил стекло, отодвинул задвижку и открыл окно. Это совсем несложно. Должно быть, это случилось, как только сторож заступил на дежурство. Как раз сидел в своем закутке, в другом конце здания, и ужинал, говорит, что ничего не слышал.

— Полицию вызывали?

— О нет, пока нет. Дело носит... э-э... сугубо личный характер, больше ничего не тронули... Так что я подумал, надо сперва позвонить вам. Что вы посоветуете?

— Послушайте, Маршалл, почему бы вам не собрать пепел, положить его обратно в урну и поставить ее на место, в нишу?

— Но там, на полу, может быть пыль и грязь, и...

— Дули уже все равно.

— Так звонить в полицию или нет?

— Это только подорвет репутацию вашего заведения. Вы же не хотите, чтобы клиенты думали, что любой вандал может влезть в ваш колумбарий и надругаться над останками их родных и близких?

— Конечно, нет!

— Тогда просто вставьте стекло в окно, и забудем обо всем этом.

Вельда внимательно слушала наш разговор, и, повесив трубку, я рассказал ей, что произошло. Она заметила:

— Похоже, кто-то вообразил, что ты спрятал нечто в урну с Дули...