Проклятый металл - Павел Корнев

— Поехали! Зятя брать!

— Вдвоем? — с сомнением глянул я на рыжего подельника. — Да и зачем? Может, лучше слежку установить? Связи отработать?

— Толку-то? — Джек плюхнулся на лавку и вытер с лица пот. — Связи его все до нас отработали. Небезызвестный тебе лучник и отработал. Если кто и уцелел — мелкие сошки. А зять — голова! По уму, он сейчас на дно, что твоя камбала, заляжет. Зуб даю, барон именно его напоследок оставил. Из крысеныша и будем информацию выбивать. Точнее, будут выбивать. Это уже не наша забота. Главное, его живым взять. Ходу!

Загородное имение, подаренное бароном молодоженам на свадьбу, не впечатляло. Нет, на первый взгляд все просто замечательно — чистый воздух, дубовая роща, пруд… Но как-то уныло тут. Запущено. Или осенняя непогода во всем виновата? Должно быть, так.

Хотя сдается мне, усадьба и летом смотрится ненамного лучше. Да и угодий тут — кот наплакал. Вон из-за деревьев уже крыша соседей выглядывает. В чем в чем, а в излишней расточительности покойного барона обвинить сложно.

— Чего надо? — выглянул из сторожки заспанный мужик лет сорока пяти, широко зевнул и с ленцой оглядел остановившиеся перед закрытыми воротами карету и фургон. Ниже правого колена у него была примотана деревянная культя, но передвигался он без костыля. — А?

— Хозяин дома? — выбрался из кареты Джек.

— А ты кто будешь? — прищурился сторож, моментально насторожившийся из-за многочисленных колец и серьги в ухе. Все ясно: подобная публика здесь гость нечастый.

— Департамент дознания, — представился Пратт и сунул хромому бумаги.

— По какому поводу? — посветив лампой, сторож просмотрел патент и вернул его обратно. — Стряслось чего?

— Его светлость барон Аспине на себя руки наложил, — без тени раздражения в голосе объяснил Джек. — Тюремный департамент поручил провести расследование. Вот и проводим.

— Эти пусть здесь остаются, — безапелляционно заявил мужик, указывая на приехавший вслед за нами фургон со все теми же неразговорчивыми парнями, которые успели сменить форму королевских военных моряков на неприметные серые одеяния.

— Как скажешь. — Спрятав бумаги в футляр, Джек хлопнул сторожа по плечу, и тот вдруг неожиданно начал оседать на землю. — О брат, да ты заснул! Ну, ляг отдохни.

Пока Пратт затаскивал потерявшего сознание мужика в сторожку, двое служивых выскочили из фургона и перелезли через забор. Легкий шорох, скрип дерева — и ворота медленно распахнулись.

— Дальше пешком, — распорядился Джек. — И запомните: барона брать только живьем! Чтоб ни единого волоса… Так, а вы куда? Здесь оставайтесь.

Доставшие легкие арбалеты возницы спорить не стали и поспешили укрыться от продолжавшего моросить дождя в сторожке. Вот и здорово — заодно за колченогим присмотрят. Не оставлять же его одного здесь?! А ну как немного раньше отмеренного срока очнется?

— Вы двое блокируете черный ход. Остальные занимают позиции у парадного!

Убедившись, что арбалетные болты вместо стальных наконечников снабжены обтянутыми войлоком деревянными шарами, Пратт разрешил парням двигаться к особняку. Скрытно подобраться к дому незамеченными оказалось проще простого: запущенный сад, вечерние сумерки и пока еще не облетевшая листва делали тайное передвижение по территории усадьбы чуть ли не увеселительной прогулкой. Собак хозяева отчего-то не завели, а зря…

— А мы как? — ежась от вечерней прохладцы, уточнил я.

— А мы с тобой спокойно, по тропинке пройдем, — хмыкнул Джек. — Нам-то чего скрываться? У нас бумаги в порядке. Опросить — значит и сопроводить…

— Ну и шли бы в открытую. Чего усложнять?

— А ну как зятек запаникует? У него рыльце в пуху, запросто в бега удариться может, — пожал плечами Пратт. — Объясняйся с руководством потом. Мол, усложнять не хотел. На авось понадеялся…

— Странно, что собак нет, — поглядывая по сторонам, заметил я, когда мы отошли от ворот и шли через темный сад.

— Может, ему на работе собачьего бреха хватает? — предположил напарник. — Или жена не любит?

— И такое может быть, — невольно поежился я. — Надо было карету подогнать. Не вести же его пешком.

— Подгонят, — показал мне Джек служебный свисток. — Как спеленаем, так и подгонят сразу.

— Стой! — насторожился я, миновав темную лужу засыпанного листвой пруда. Вроде ничего особенного, а будто рукой против шерсти провели. Неприятное такое ощущение. Но — знакомое.

— Чего?

— Здесь жди.

— Сдурел? — опешил Пратт.

— Жди здесь, — разминая пальцы, повторил я. — И не мешай.

— Да что случилось-то? — ухватив меня за рукав, прошипел рыжий.

— Там что-то не так. У меня на бесноватых теперь чутье, но это что-то другое. Жди здесь.

— Но…

Дальше я напарника слушать не стал. Прямо на землю скинул плащ и бросился к дому. Внутренний голос вопил как резаный, требуя убираться отсюда немедленно, но послушаться его сейчас не было никакой возможности. Нечто неподвластное здравому смыслу заставляло меня ускорять и ускорять бег. Будто где-то в глубине души билась жилка, ставшая вдруг единым целым с чем-то несравненно большим. Чем-то пронизывающим этот мир насквозь и способным менять его законы по собственному усмотрению.

Сначала я даже не сообразил, что именно вибрирует во мне, будто натянутая струна. А когда вспомнил о бесе, было уже слишком поздно.

На крыльце дома стояли двое. Невысокий худощавый мужчина — даже в темноте без труда удалось узнать крысеныша — и коренастый тип в дождевике и широкополой шляпе. С такого расстояния не было никакой возможности разглядеть его глаза, но откуда-то мне было прекрасно известно, что они черны, будто адский пламень.

Эти двое стояли на крыльце. А вокруг… Вокруг крыльца неподвижно замерли пятеро отправленных Джеком устроить засаду парней. И не осталось ровным счетом никаких сомнений, какая именно сила заставила их выбраться из кустов на открытое пространство. Да какие еще сомнения?!

Чужая воля ударила в меня подобно тарану, и, оступившись, я растянулся на земле. Морщась от боли в поцарапанных ладонях, медленно поднялся на ноги и стиснул зубы. Выкинуть из головы чужой голос оказалось весьма непросто, и даже проштудированные тома из закрытой библиотеки столичного монастыря Всех Святых мало чем смогли помочь. Но все же я справился. Справился лишь затем, чтобы в очередной раз укротить рванувшего на свободу беса. Сговорились они, что ли?

— Ну надо же! — хмыкнул крепыш и зашагал вниз по лестнице. И сразу, будто повинуясь неуловимому движению его руки, воздух вспыхнул ослепительным разрядом молнии.

Спастись удалось чудом: пальцы сами сплелись в сложную фигуру, с губ сорвалась намертво зазубренная фраза, и смертоносная энергия с шипением ушла в землю у моих ног. Вот только победа в этом коротком поединке далась вовсе не легко: из глаз потекли кровавые слезы, а по рукам будто шибанули кузнечным молотом. Сразу онемели пальцы…